Элизабет Гиффорд - Добрый доктор из Варшавы [litres]

Нужно уехать из Киева до прихода Красной Армии.

На следующее утро Миша просыпается и видит на оконном стекле нарисованный морозом букет папоротника, когда он моется, изо рта идет белый пар. Одевшись потеплее, он складывает вещи в рюкзак и отправляется на станцию. На кривом металлическом стержне болтается наполовину вырванный бюст Ленина. Под ним висят написанные от руки черными готическими буквами нацистские плакаты, высмеивающие великого вождя.

Здание вокзала похоже на белый дворец. Миша проходит через залитый светом главный зал, мимо высоких окон в виде арок. Выйдя наружу, он идет к подъездным путям, делает небольшой крюк и прячет свой рюкзак в кустах за складскими навесами.

В одиннадцать у рабочих перекур. Миша идет к складам, достает рюкзак и отправляется в дальний конец одной из платформ. Десять минут двенадцатого сюда прибывает поезд, идущий на запад. Дождавшись, пока он остановится, Миша находит пустой товарный вагон с незапертой дверью. Укрывшись за облаком пара, он незаметно проскальзывает внутрь и садится в углу темного вагона.

Усталость и вагонная тряска сделали свое дело, должно быть, он проспал довольно долго, положив под голову рюкзак. Когда он просыпается, близится вечер, красный луч заходящего солнца бьет в глаза сквозь щель между досками. Поезд замедляет ход, останавливается. Миша осторожно отодвигает дверь. Сумерки, он вдыхает свежий запах фруктовых садов, над которыми поднимается холодный туман. Они стоят на крошечной станции где-то в глуши, здесь останавливаются, чтобы погрузить продовольствие с ферм. Он вылезает из вагона.

Темнеет, мороз крепчает. Миша бредет по зимним садам. В сумерках шелест невысоких деревьев напоминает шум волн, на ветках кое-где еще висят серые листья. Под ногами хрустит схваченная морозом трава. Наконец Миша находит сарай и проводит в нем ночь. Он просыпается, дрожа от холода, достает из рюкзака хлеб, ест и снова бродит по садам среди голых яблонь по хрустящей замерзшей земле.

На краю одного сада он замечает одноэтажный деревянный дом с черепичной крышей. Вокруг дома ограда из кольев, за ней видны грядки темно-зеленой капусты. Женщина в платке рубит дрова. Он смотрит, как она с трудом поднимает топор, как он падает, как раскалывается дерево. Ее руки слишком тонки для тяжелого топора. Наконец она замечает Мишу, стоящего за забором, прижимает топор к груди и смотрит на него испуганно, но грозно. На вид ей около тридцати.

– Извините за беспокойство. Я не причиню вам вреда. Не могли бы вы продать мне немного еды? Я заплачу, пани, у меня есть немного денег.

Она все еще прижимает топор к груди. Долго смотрит на Мишу, кладет топор на колоду и заходит в дом. Выносит ему суп и хлеб и продает задорого. Во двор не пускает, заставляя оставаться по ту сторону забора, опасливо задает вопросы, разглядывая его узкими глазами на бледно-желтом лице.

Рядом с собой она держит собаку, которая больше похожа на волка. После расспросов женщина смягчается и держится уже по-другому. Она решила, что ему можно доверять.

– Прости за грубость, – говорит она по-украински бесцветно и устало. – У нас сейчас редко встретишь мужчину. Моего мужа застрелили немцы. Если хочешь работать у меня на ферме, платить не смогу, но буду кормить. Спать можешь в пристройке.

Войдя в дом, она снимает платок. У нее очень светлые волосы, как солнце на воде, заплетенные в детские косички, она одета в бесформенную юбку, пиджак и шерстяной свитер, похожий на мужской.

Красивое когда-то лицо, теперь бесконечно печальное.

Он рассказывает ей о Софии. Она разглядывает фотографию.

– Так ты знаешь, как она сейчас?

– У меня давно нет никаких известий, но она у хороших людей.

Женщина кривит лицо и отворачивается. Ее это не слишком интересует. У нее свои заботы.

Приходит настоящая зима, у стен дома наметает сугробы. Один за другим сменяются месяцы, и вот уже промозглый и сырой март превращает землю в грязь. Иногда женщина стоит перед огнем в белой ночной рубашке, с шалью на плечах, сквозь ткань просвечивают очертания ног. Она долго расчесывает светлые волосы, глядя на угли. Хозяйка знает, что у Миши есть жена, но это не помешало ей влюбиться в него.

От Софии никаких новостей. Почти полтора года. Миша покидает тепло крошечной комнаты, выходит под неприветливое мартовское небо и повторяет имя Софии.

Дома постреливают в печи влажные дрова. Хозяйка все еще там, заплетает длинную серебристую косу, перекинув ее на грудь.

– Останься со мной, Миша. Не думай о ней больше. Я буду заботиться о тебе. А когда поспеют яблоки, здесь, в Антоновке, наступит самая прекрасная пора. Вот увидишь.

Она подходит и прижимается к нему, кладет голову ему на плечо.

– Так много людей погибло. О ней ничего не слышно. Почему ты не хочешь быть со мной?

Подождав мгновение, он отстраняется от нее и долго-долго идет куда глаза глядят, пока его легкие не начинают болеть от холодного воздуха.

Через несколько дней, вернувшись с рынка на тележке, запряженной низкорослой лошадью, хозяйка сразу бежит искать его в саду, где он копает яму для нового саженца. Платок слетает с ее головы, но она не останавливается, чтобы подобрать его.

– В деревне русские всадники. Миша, тебе нужно быстрее спрятаться. Знаешь, что они сделают, если найдут польского шпиона? Расстреляют на месте без всяких объяснений.

Его единственная мысль о Софии. Лишь бы снова увидеть ее. Но где же спрятаться?

В конце концов он прячется в выгребной яме во дворе, пока советские солдаты громко топают, бесцеремонно вынося из дома картошку и яблоки, а хозяйка держит за ошейник лающую собаку.

Когда они уезжают, он моется холодной водой из насоса.

На следующий день она заставляет его спрятаться на чердаке, где лежат яблоки, которые она утаила от русских. Там так тесно, что он не может выпрямиться в полный рост, его ноги едва помещаются в маленьком пространстве. Как бы ему хотелось вместе с другими солдатами гнать немцев до Берлина, встретиться с Софией, освобождая ее маленький городок Копычинцы. На пыльном холодном чердаке Миша чуть не задыхается, хотя дует из всех щелей. Он достает крошечную фотографию Софии, всматривается в ее ясные решительные глаза. В эту ночь ему снятся Шимонек и Абраша, мальчики из летнего лагеря «Маленькая роза». Ему снится, что София будит его, чтобы он отправился с детьми на полуночное пиршество, где они будут печь яблоки и картошку. Но он просыпается на чердаке, где воздух пахнет пылью и гнилыми яблоками. Со сна ему кажется, будто София только что вышла из комнаты, позвав его за собой.

Вернувшись из деревни, хозяйка рассказывает, что русские относятся к местным хорошо, раздают хлеб. Никакого принудительного призыва нет. Кто хочет, может пойти на призывной пункт, предъявить документы и записаться в армию добровольно.