Джек Хайт - Орлиное царство [litres]

Аль-Фадил закончил говорить, и толпа приветственно закричала, однако прозвучавшие аплодисменты не были столь же радостными, как в честь Ширкуха. Люди пока лишь оценивали Юсуфа. Ширкух сошел с платформы, чтобы приветствовать народ, и Юсуф решил, что ему следует поступить так же. Он соскочил вниз, легко приземлившись на обе ноги, и медленно пошел вдоль левой части зрителей, позволяя людям коснуться своего одеяния.

– Да хранит вас Аллах! – прокричал старик с курчавой бородой.

– Благословляю тебя, владыка! – выкрикнул другой мужчина, дернув Юсуфа за рукав.

– Возвращайся обратно в Сирию, курд! – прорычал лысый мужчина, и мамлюк оттолкнул его обратно в толпу.

Юсуф старался сохранять полнейшую невозмутимость, однако сердце отчаянно колотилось у него в груди. Он продолжал подозревать, что Ширкуха убили. «Визири в Египте долго не живут». Только в самом конце, когда он добрался до последнего ряда зрителей, Юсуф позволил себе улыбнуться, немного отступил назад, и мамлюки разделили толпу, создавая проход к дворцу халифа. Две дюжины мамлюков из хаскии Юсуфа окружили его, и он зашагал во дворец, махая рукой жителям Каира.

У входа в зал его поджидал брат Селим.

– Мои поздравления, господин, – сказал он и поклонился.

Юсуф нахмурился.

– Я твой брат, а не повелитель.

Селим снова поклонился.

– Теперь ты и то и другое, Юсуф. – Он протянул ему туго свернутый лист бумаги: – Тебе письмо из Алеппо.

– От Нур ад-Дина? – уточнил Юсуф.

– От Гумуштагина, – ответил брат.

Внутри у Юсуфа все сжалось. Он проверил печать на письме. Она оставалась нетронутой.

– Спасибо, брат. Я прочитаю письмо в своих покоях.

Темноглазая красавица турчанка в прозрачном халате из хлопка, которую Фарида выбрала для Юсуфа, ждала его в спальне.

– Поздравляю вас, господин, – промурлыкала она. – Вы хотите отпраздновать?

– Оставь меня.

Он зашел в кабинет и прикрыл за собой дверь, потом сломал печать и развернул маленький листок бумаги. Вот что написал Гумуштагин:

«Теперь ты визирь, как я и говорил. Скоро у тебя, в свою очередь, появится возможность помочь мне».

На Юсуфа нахлынула волна гнева. Он подошел к стоявшему у дальней стены столу, смахнул перья и чернильницу, и на ковре остались темные следы. Ублюдок! Именно Гумуштагин убил его дядю! Неужели евнух действительно рассчитывает на благодарность Юсуфа? Он его убьет. И голова евнуха будет венчать копье.

Гнев Юсуфа исчез так же внезапно, как появился. Он не может тронуть Гумуштагина, не подвергая опасности Азимат и Аль-Салиха. Но евнух совершил ошибку, сделав Юсуфа визирем. И если Гумуштагин думает, что он станет его марионеткой, его ждет жестокое разочарование. Он не будет торопиться, подождет, а потом отомстит.

Юсуф поднес послание к свече, и вскоре оно вспыхнуло. Он бросил письмо на каменный пол и долго смотрел, как оно догорает.

Джон почесал тонзуру там, где его укусил комар, когда шагал по узкой тропинке в тени Храмовой горы. Обычно в это время он сидел в канцелярии, где перебирал и читал письма, присутствовал на совете с королем или учил его сына Балдуина, но сегодня у него было другое задание. Под мышкой он нес маленькую шкатулку, где находились святая вода и облатка. Прежде ему никогда не доводилось принимать исповедь или совершать Святое причастие, и он нервничал и переживал вдвойне, потому что ему предстояло выслушать исповедь Агнес де Куртене. Прошло четыре года с тех пор, как Джон видел ее в последний раз. Она оставалась в своем доме в Ибелине, и Джон давно успел забыть о просьбе Агнес стать ее исповедником, когда она посещала Иерусалим. Однако она его помнила. Вчера она прибыла в город и тут же за ним послала.

Джон прошел мимо пекарни, окутанной сильным запахом свежего хлеба. В животе у него заурчало, и он пожалел, что не поел, когда покидал общую спальню церкви Гроба Господня. Он повернул на солнечную улицу, ведущую в сирийский квартал, а после того, как спросил дорогу у двух ассирийцев, которые пили кофе в тени своего магазина, благополучно добрался до дома Агнес.

Он постучал, и дверь ему открыл тощий франк.

– Святой отец?

– Я Джон Тейтвик. Леди де Куртене послала за мной.

– Вас ждут, – сказал слуга и провел Джона через двор, где они с Юсуфом встречались с Агнес, и он оказался в темной комнате, окна которой закрывали изящные деревянные экраны.

– Ждите здесь.

Пол покрывал толстый ковер. Вокруг низкого стола с бутылкой вина и двумя бокалами лежали подушки. За столом висел шелковый занавес, разделявший комнату на две половины. Сквозь него Джон разглядел очертания большой кровати.

– Джон! – Агнес ослепительно улыбнулась, входя в комнату из находившейся справа двери.

Она была одета в свободное одеяние из зеленого шелка.

– Миледи, я пришел, чтобы выслушать вашу исповедь.

– Садись, Джон. – Она указала на разложенные вокруг стола подушки.

– Возможно, нам лучше перейти в более подходящее место, – сказал Джон. – У вас есть личная часовня?

– Мне комфортнее здесь. – Она вздернула подбородок и бросила на него суровый взгляд. – Садись. – Теперь это уже был приказ. Джон поставил на стол шкатулку с облатками и сел, глубоко провалившись в мягкие подушки.

Агнес устроилась рядом, слишком близко, чтобы он чувствовал себя спокойно, наполнила два чаши и предложила одну Джону. Он колебался.

– Это не яд, Джон, – игриво сказала Агнес.

Он сделал глоток. Вино оказалось на редкость хорошим. Он отставил чашу в сторону.

– Вы действительно хотите исповедоваться, миледи?

Агнес лукаво улыбнулась.

– Я готова сделать признание: Джон, я обманом заманила тебя сюда. Мне хотелось снова тебя увидеть.

Он почувствовал, как его пульс участился, сделал глубокий вдох и заставил себя отвести взгляд от ее зеленых глаз.

– Я священник и советник короля. У меня нет времени исполнять ваши прихоти.

Он начал вставать, но она положила руку ему на плечо.

– Не сердись, Джон, – продолжала Агнес. – Я недавно стала вдовой, мне необходимо общение, ты священник, и я подумала, что могу тебе довериться.

– Приношу вам свои извинения, леди де Куртине, – сказал Джон, опускаясь на подушки. – Я этого не знал.

– Гуго недавно умер во время паломничества в Сантьяго-де-Компостела. – Агнес пожала плечами. – Он хотел быть ближе к Богу, так и случилось. Я не любила Гуго, но сейчас по нему скучаю. Женщина не должна оставаться одна, ты согласен со мной, святой отец?

Джон не совсем понимал, как ей ответить.

Она рассмеялась, глядя на его смущение. Высокий музыкальный звук ее смеха походил на птичьи трели.

– Но я не хочу обсуждать моего покойного мужа. – Она отставила в сторону свою чашу с вином. – Давай поговорим о тебе, Джон.