Эрик Джагер - Последняя дуэль. Правдивая история преступления, страсти и судебного поединка

Среди болтовни и сплетен площади, крики торговцев смешивались с тяжелой поступью солдат и стенаниями заключенных, которых в кандалах вели на казнь.

Стоило рыцарю и оруженосцу пересечь площадь и войти во дворец, как шум позади них стих. Поднявшись по огромной каменной лестнице, они прошли через арку в готическом стиле, рядом с которой стояла статуя мадонны с младенцем, и вошли в главный зал. Это было огромное и изысканно украшенное помещение площадью около семидесяти метров в длину и почти тридцать метров шириной. Похожий на пещеру, зал имел сводчатый позолоченный потолок, который опирался на восемь колон, разделявшие помещение на две части.

Здесь кипела основная работа суда. Адвокаты встречались с клиентами, секретари сновали с документами, а также приставы, писари и прочие служащие поддерживали в движении сложную машину правосудия. Сквозь окна, украшенные цветными витражами с гербом Франции, на верхнюю часть стен попадал дневной свет. В зале имелось несколько огромных каминов, между которыми вдоль стен были расставлены скамейки для посетителей. По периметру зала стояли статуи пятидесяти французских королей, а стены украшали шкуры зверей, включая кожу крокодила, привезенную из Египта известным крестоносцем, сиром Годфруа де Буйоном. В восточном конце зала находился алтарь, посвященный святому Николаю, одному из святых покровителей адвокатов. Перед алтарем каждое утро служили мессу. Алтарь содержали на доходы от сбора налога на юридическую практику и пожертвования, которые платили соучастники убийства Эвена Дола, судьи парламента, убитого любовником своей жены в 1369 году.

В Большом зале правительство Франции собиралось во времена кризиса, как, например, после сокрушительного поражения при Пуатье и пленении короля Иоанна осенью 1356 года.

Тогда около восьмисот представителей Генеральных штатов со всего королевства собрались в зале дворца и потребовали, чтобы дофин — будущий король Карл V — убрал из королевской администрации всех коррумпированных советников, которые довели Францию до такого плачевного состояния. Двумя годами позже разъяренная толпа из трех тысяч человек во главе с Этьеном Марселем, купеческим прево Парижа, ворвалась в зал, протестуя против возмутительных условий мирного соглашения с Англией и неподъемного выкупа за короля в три миллиона золотых экю.

Марсель, при поддержке разгневанных сторонников, ворвался в покои дофина на втором этаже, с криком: «Нам здесь есть чем заняться!» Толпа схватила одного из королевских советников и зарубила его насмерть прямо на месте. Другой советник пытался бежать из комнаты, но толпа поймала его и тоже убила, а затем проволокла окровавленное тело по дворцу скинула вместе с трупом первого советника беснующейся толпе во двор. Напуганному дофину удалось спастись, когда Марсель взял его под личную защиту и дал ему накинуть капюшон синего и малинового цветов, которые символизировали мятеж.

У входа в Большой зал Карружа и Ле Гри встретили привратники, одетые в ливреи и вооруженные дубинками для поддержания порядка. Они отдельно провели каждого из них вместе с сопровождавшими лицами через зал. Черно-белый мраморный пол зала походил на гигантскую шахматную доску. В северо-западном углу они прошли через охраняемую дверь в узкий коридор, который вел в Большую палату, святую святых парламента. Это была гораздо меньшая по размерам, но куда более более изысканно обставленная комната на северной стороне дворца. Здесь торжественно заседал король всякий раз, когда приезжал во дворец по делам.

Войдя в Большую палату, рыцарь и оруженосец оказались лицом прямо к «ложу справедливости» [15] Lit-de-justice — торжественное заседание французского (парижского) парламента времен старого порядка, в присутствии короля и пэров, обязывавшее парламент вносить все королевские постановления (ордонансы) в свой реестр и лишавшее их возможности протеста. Название произошло из-за балдахина, что придавало трону сходство с ложем ( прим. ред .). . Трон, обитый синим бархатом с вышитыми на нем золотыми лилиями, стоял под балдахином на небольшом помосте.

Вокруг трона были расставлены скамьи с мягкими сидениями для судей. Слева от короля сидели представители духовенства, справа — светские судьи. Всего тридцать два человека. На одной из стен висел фрагмент алтаря с изображением распятия, а на остальных стенах красовались роскошные гобелены. Единственный камин давно погас — в июльскую жару разводить его не было надобности. Разбросанная на полу свежескошенная трава наполняла воздух чистотой и спокойствием.

Низкая перегородка отделяла трон короля и места судей от остальной комнаты, где стояли деревянные скамейки для адвокатов и их клиентов.

Привратники проводили всех на их места попросили стоять молча и ждать. В комнату один за другим вошли советники короля, сначала духовенство, а затем светские судьи. Наконец в дверном проеме за троном показался король. Когда бейлиф объявил о его прибытии, все присутствующие в комнате застыли в поклоне. Карл вошел в палату в сопровождении своего брата, Людовика Валуа, и бдительных дядей-регентов. Сев на трон, юный монарх наблюдал как собравшиеся молча рассаживаются по местам. Один из священнослужителей стоя прочитал молитву, настоятельно прося Господа благословить заседание суда. Затем первый председатель парламента, Арнольд де Корби, постучал молоточком, возвестив о начале сессии высшего суда Франции.

Вот как в реестре парижского парламента описано заседание в Большой палаты 9 июля 1386 года.

«Сегодня наш государь король присутствовал в парламенте, его величество сопровождали дяди, наши господа: герцог Берийский и герцог Бургундский, а также наш господин граф Валуа, брат нашего господина короля и много других знатных господ. Слушание касалось решения спора между Жаном де Карружем, рыцарем, истцом, с одной стороны и Жаком Ле Гри, с другой стороны, в личном поединке».

О Маргарите в записи ничего не сказано, поэтому о ее присутствии в тот день ничего не известно. Достоверно известно, что ей точно пришлось предстать перед парижским парламентом тем летом, но позже. К тому моменту госпожа Карруж уже была на шестом месяце беременности, и потому явка в суд, где рассматривалось дело о ее изнасиловании, была бы тяжелым испытанием для нее.

Во время вызова на поединок в парижском парламенте рыцарь и оруженосец стояли лицом к лицу. Позади каждого стояли сопровождавшие их лица. По традиции апеллянт стоял справа от короля, а ответчик — слева.

Карруж, на правах апеллянта, выступал первым, говоря громко и четко, чтобы всем присутствующим были хорошо слышны его слова.