Перси Сайкс - История Афганистана. С древнейших времен до учреждения королевской монархии

Эти обескураживающие заявления привели к заметному изменению атмосферы. Эмир и его советники, оскорбившиеся за то, что их военный план остался без внимания, обиделись и стали недоверчивыми.

Эмир предъявляет проект договора

1 января 1905 г. эмир, который постоянно отказывался подписывать договор, составленный правительством Индии, обострил ситуацию, предъявив свой собственный проект договора, в котором, по его словам, были изложены те крайние пределы, на которые он может согласиться. В этом удивительном документе (приведенном в приложении 4) он утверждал, что и в больших, и в малых вопросах он действовал и будет продолжать действовать в соответствии с договором, заключенным Абдуррахманом. Правительство Индии не сочло этот проект приемлемым, и Дейн, сознавая опасность зайти в тупик, попытался спасти положение, заявив, что в намерение правительства Индии входит выплатить задолженность по субсидии. Однако эмир и его советники были глубоко разочарованы отказом обсуждать разработанный ими план военного сотрудничества. Они также считали, что Россия теперь надолго останется слабой после поражений, которые ей нанесла Япония, и Афганистан достаточно силен, чтобы справиться с северной державой в случае начала военных действий. Более того, было ощущение, что Великобритания уступила России, настаивая на уходе Афганистана из Рушана и Шугнана, тогда как если бы афганцы могли поступать по своей воле, то, по их мнению, они смогли бы сохранить обе провинции. Как следствие, такой точки зрения стали придерживаться и самонадеянные сердары – его советники, которые считали, что союз больше нужен англичанам, нежели им самим, и что они поэтому могут диктовать условия любого договора, о котором они соизволят вести переговоры. К тому же на эту ситуацию неблагоприятно повлияла серьезная болезнь эмира, которая длилась с 12 января до начала марта, что, к сожалению, привело к тому, что сердар Насрулла-хан и Абдул Куддус-хан – первый советник Кабула (оба фанатики-экстремисты с антибританскими настроениями) в этот период доминировали на переговорах. Позднее возвращение сердара Инаятулла-хана – старшего сына эмира – из поездки в Индию, где по отношению к нему были проявлены большое гостеприимство и дружелюбие, повлияло на Хабибуллу, равно как и его тесть, который сопровождал молодого сердара в поездке. Эти факты и выздоровление эмира способствовали возвращению более дружеского отношения.

Договор эмира

Однако ситуация была непростая. Керзон стоял на том, что, пока эмир не будет готов к какому-либо продвижению в сторону принятия позиции властей Индии, Дейну следует дать указания покинуть Кабул. Однако британские власти решили принять версию договора, предложенную эмиром, в которую все же, по крайней мере, были включены обязательства, взятые на себя его отцом.

Подписание договора

Этот договор был подписан 21 марта – в день афганского Нового года. Когда эмир ставил свою подпись, он стряхнул немного чернил со своего пера на английскую копию документа и воскликнул: «Она испорчена! Надо написать договор заново». Дейн, известный персидский филолог, ответил: «Это всего лишь небольшое пятнышко на чистой поверхности договора» – и привел цитату из Хафиза: «Если эта ширазская красавица примет мое сердце, за ее темное индусское пятнышко я отдам Самарканд и Бухару!» Эта уместная цитата разрядила обстановку, но Абдул Куддус воскликнул: «Смотрите, ваше высочество, господин Дейн отдает вам Самарканд и Бухару». Но Дейн тут же ответил: «Нет, пятнышко-то на британской копии договора, и за это эмир покинет Самарканд и Бухару». Этот договор и по сей день известен ка Договор пятнышка. Следует помнить, что договоренности, заключенные с Абдуррахманом, о которых говорилось выше, содержались в письмах, отправленных различным влиятельным лицам. Некоторое сомнение в их подлинности выразил сердар Насрулла-хан. Позднее после верификации эти письма были приложены к договору.

Результаты, достигнутые миссией

Нельзя утверждать, что миссия добилась успеха в решении многих важных вопросов, которые должна была решить (на это возлагались надежды). Однако эмир согласился установить границу в стране мохмандов в ранние сроки, не проявил враждебности к предлагаемому строительству железных дорог в Хайберском проходе и долине реки Курам и при этом несколько улучшил положение и обращение с британским представителем в Кабуле и репортерами в Кандагаре и Герате. Наверное, самым лучшим достигнутым результатом был контакт, установленный британским уполномоченным и его сотрудниками с официальными лицами, офицерами и другими афганцами за время своего трехмесячного проживания в Кабуле. Это ослабило фанатизм и недоверчивость советников и подданных эмира, тогда как сам он, несмотря на свою прискорбную болезнь, проявлял в течение всего времени любезность.

Когда стало известно, что должно состояться подписание договора, предложенного эмиром, то и эмир, и его советники стали весьма дружелюбными. У них были все причины быть удовлетворенными. Помимо того, что они настояли на своем варианте договора, Хабибулла получил признание британскими властями того, что он является «независимым монархом Афганистана и зависимых от него территорий». Независимость была самым заветным желанием эмира и всех афганцев.

Мнение властей Индии

В правительственной депеше лорда Керзона в мае 1905 г., содержащей отчет о миссии Дейна, говорилось: «Единственное, что вызывает наше удовлетворение, – это то, что эмир, достигнув своих главных целей так, как он и хотел, по-видимому, остался после отъезда британской миссии в благоприятном и дружеском расположении духа. Нельзя отрицать, что такое настроение само по себе более ценно, чем любые условия на бумаге, но для того, чтобы эта ценность была существенной, оно должно быть долгим. Нам еще нужно подвергнуть его испытанию повседневностью».

Министр по делам Индии о миссии

В июне 1905 г. господин Бродрик (позднее граф Мидлтон) заявил: «Нельзя сказать, что переговоры закончились неудачей. Как уже говорил лорд Лансдаун, главными целями наших переговоров с эмиром Афганистана были: во-первых, возобновление соглашений, заключенных с усопшим эмиром, и, во-вторых, ведение с ним дружеских переговоров по ряду дополнительных вопросов. Первая цель была достигнута путем заключения договора, который охватил все договоренности с эмиром Абдуррахманом. Мы также пришли к глубокому дружескому пониманию с эмиром по ряду дополнительных вопросов». Лорд Мидлтон в своих записках подводит итог: «Таким образом оказывается, что опытные англичане в Индии – члены Совета были более чем правы, когда предупреждали нас, что альтернативная задиристая политика могла бы завести нас в ту же трясину, в которой раньше оказались лорд Элленборо и лорд Литтон».