Владислав Романов - Нефертити

Ещё не был построен древний Рим и не блистали на Средиземноморье Афины, ещё пройдёт семьсот лет, прежде чем начнутся первые Олимпийские игры в Древней Греции, ещё не родились Конфуций в Китае и Будда в Индии, ещё не было на картах Израильского царства во главе с мудрым Соломоном, ещё микенский царь Агамемнон не повёл своё одиннадцатитысячное войско на Трою спасать жену своего брата, спартанского царя Менелая, прекрасную Елену. Но уже вавилонский царь Хаммурапи издал свои законы, цель которых — «дабы сильный не притеснял слабого, дабы сироте и вдове оказываема была справедливость...», уже финикийцы придумали алфавит, каждый народ верил в своих богов и чествовал своих героев. Мир полнился слухами о чудесах.

Аменхетеп Третий по заведённому обычаю раз в декаду обедал со своим Верховным жрецом Нефертом. У египтян год делился на три сезона: Ахет — разлива, или дождей (с 15 июня по 15 октября), Перет — сезон посева (с 15 октября по 15 февраля) и Шему — сезон сбора урожая, или большой жары (с 15 февраля по 15 июня), пятнадцатого июня праздновался конец года.

Месяц также делился на три декады, в каждой по десять дней. Эти обеды проходили обычно в последний день декады, старейшина жрецов докладывал обо всех новостях, просьбах, а под конец всегда рассказывал что-нибудь необычное, что происходило не только в Египте, но и за его пределами.

В прошлый раз Верховный жрец рассказывал о богатом царстве Миноса на Крите, где якобы обитало страшное чудище, прозванное Минотавром, которого властитель острова держал в специально построенном для него лабиринте, откуда нельзя было найти выход. Это сообщение так заинтересовало фараона, что он попросил Неферта непременно разузнать обо всём и доложить ему. И вот этот час настал: молочный поросёнок был съеден, обглоданы рёбрышки трёхмесячного козлёнка, от двух чаш вина раскраснелись обвислые щёки и порозовели тонкие извилистые губы жреца. Его обычно бесцветные водянистые глаза неожиданно заиграли, и он пристально взглянул на Ов, браку фараона с которой он долго противился, не давая своего разрешения, и жена фараона смутилась, ибо до сих пор побаивалась Неферта.

— Так откуда же взялся этот Минотавр? — отваливаясь от стола, спросил Аменхетеп. — Вы не узнали?

— Нет ничего недоступного для Верховного жреца, ваша милость, — с достоинством ответил Неферт. — Это чудовище было рождено Пасифаей, женой Миноса и дочерью Гелиоса — это их критский бог Солнца, как наш Амон-Ра, — от быка, посланного Посейдоном — их богом морей и океанов. От этого быка и женщины и родился гигантский урод с телом и копытами быка и человечьей головой. Да и что могло произойти хорошего от такого соединения?! Когда Андрогей, сын Миноса и Пасифаи, был убит афинянами, царь Крита, кстати, сам сын двух греческих богов — Европы и Зевса, а последний является главным божеством греков — заставил жителей раз в девять лет посылать на съедение Минотавру семерых юношей и девушек...

— Какой ужас! — округлив в страхе глаза, воскликнула Ов.

— Но сын афинского царя Эгея по имени Тесей проник в лабиринт и одним ударом убил Минотавра. Он вышел оттуда благодаря дочери Миноса и Пасифаи Ариадне. Она влюбилась в царевича, едва его увидела. Знаменитый грек был красивым и статным юношей, мужественным и бесстрашным, и царевна, желая спасти его, передала ему клубок белых нитей, благодаря которому он и выбрался обратно, — добавил Неферт, снисходительно наблюдая за тем, как, раскрыв рот подобно мальчишке, слушает его рассказ властитель.

— А они потом поженились? — затаив дыхание, спросила Ов.

Её светлая и тонкая кожа на лице вспыхнула огнём, чёрные глаза загадочно заблестели, и сказитель с трудом отвёл от царицы взгляд: столь хороша она была в это мгновение.

— Да, как рассказывают, царевна потом бежала с Тесеем. Они возвращались морем на свою родину, но в пути их застигла буря, и они нашли прибежище на безлюдном острове Наксосе. Измученные тяжёлым плаванием, Тесей с Ариадной заснули в шалаше, устроенном для них на берегу. Остальным же слугам царевич приказал не покидать судно. Когда Ариадна проснулась утром в хворостяном шатре, то не нашла рядом с собой возлюбленного. Царевна позвала его, но он не откликнулся. Тогда она поднялась и выбралась наружу. Ярко светило солнце, и море было спокойно, однако парусника, на котором они сбежали, в бухте она не нашла. Ариадна закричала, заметалась по берегу, но ей отвечало лишь эхо. Тесей сбежал. Ей и раньше говорили, что афинский царевич заглядывается на её родную младшую сестру Федру, ещё девочку, но она этому тогда не поверила. Царевна осталась одна на необитаемом острове без крова и пищи, наедине с дикими зверями... — голос Неферта намеренно захрипел, фараон вздрогнул, и в его глазах промелькнули страх и сострадание.

В глазах Ов блеснули слёзы, она шмыгнула носом и, не выдержав, расплакалась. Фараон прижал её к себе, любовно погладил по голове. Она утёрла слёзы.

— В красноречии нашему Верховному жрецу не откажешь, умеет изложить так, что и у меня дух захватывает! — признался Аменхетеп. — И что же, так и погибла критская царевна?

Он выслушал немало подобных историй Верховного жреца, где подчас явь и быль перемешивались с его выдумкой. О царе Миносе и каком-то чудище, пожиравшем юношей и девушек, которого тот держал у себя, фараону рассказывала ещё кормилица сына. Но Аменхетеп никогда ещё не видел настоящих сыновей богов, живших среди людей. Как и самих божеств, ибо они давно уже перестали сходить на землю, дабы одаривать людишек советами да соблазнять земных красавиц, до которых очень были когда-то охочи, и уж тем более руководить царствами. Хотя время от времени то тут, то там возникают странные слухи о необычных правителях, обладающих немыслимым провидением, богатствами и несокрушимой силой.

— К счастью, нет. В Ариадну давно был влюблён Дионис, бог виноградарства и виноделия, один из главных богов греков. Его сравнивают с нашим Осирисом. Когда она отчаялась, он усыпил её и увёз с острова. Узрев своего спасителя и узнав его, она согласилась выйти замуж за Диониса, и все греческие боги присутствовали на их свадьбе. Богиня любви Афродита подарила невесте светящийся венец, который разглаживал все морщинки на лице, и Ариадна вечно оставалась молодой. Вот так счастливо закончилась эта история.

— А что стало с Тесеем?

— Он жив до сих пор, как, впрочем, и Ариадна, — загадочно улыбнулся Неферт.

— Вот как?! — снова загорелась Ов.

— Тесей по-гречески означает «быть сильным». Его мать Эфра была дочерью трезенского царя Питфея. А вот отцов было два: афинский царь Эгей, земной человек, и сам Посейдон, бог морей и океанов. Ибо в одну и ту же ночь Эфра имела с ними близость. Потому и родился герой необыкновенной силы. Он совершил много подвигов. Первой его женой была царица амазонок Антиопа, которую он захватил в плен и влюбился в неё, покорённый её силой и красотой. Она родила ему сына Ипполита, наследника, и-короткое время они жили счастливо. Но амазонки попытались освободить свою царицу, однако та, желая предотвратить кровопролитие, сама вышла к своим единоплеменницам и заявила, что полюбила своего мужа и хочет остаться его верной женой и воспитывать сына. Не все услышали и поняли это признание бывшей царицы. Её близкая подруга Молпадия, услышав об этом, в отчаянии схватила лук и пустила стрелу точно в сердце Антиопы. Однако ещё через мгновение такая же стрела, выпущенная Тесеем, поразила Молпадию. Амазонки, потрясённые двумя смертями и слезами афинского царя над телом Антиопы, отступили, не став осаждать город. Некоторое время Тесей жил один, Ипполит подрос, стал юношей. Отец не хотел ранить его тонкую душу приходом в их дом мачехи. Но едва сыну исполнилось семнадцать, греческий царь сам поехал свататься к Федре. Минос не смог ему отказать, и теперь Федра — царица Афин, — Неферт умолк, взял горсть орехов и стал грызть.