Саймон Скэрроу - Кровь Рима

— Нет смысла спрашивать, наши это или парфяне, — сказал квартирмейстер, который тоже уже был на ногах. — Идут с того направления. Должно быть, это еще одна когорта, посланная вперед к Бактрису. Тебе лучше забрать припасы, пока есть возможность, господин.

Катон ничего не ответил и продолжал напрягать глаза, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, в быстро приближающемся к Евфрату войске. Затем он заметил красное пятно во главе колонны, затем еще больше плащей и шлемов с гребнями, и понял, что перед ним командующий Корбулон и его подчиненные, ведущие небольшую колонну кавалерии.

— Это Корбулон, — пробормотал он. — Мне нужно идти. Проследи, чтобы ты и твои подчиненные разобрались с моими припасами. Я попрошу своих людей прийти и забрать их завтра утром.

Их разговор перешел на более официальный тон, и теперь Граникул встал, обменявшись салютами, прежде чем Катон прошел через террасу и вернулся в полумрак таблиния квартирмейстера. Он не ожидал прибытия полководца так скоро. Очевидно, что Корбулон был не из тех, кто позволял траве расти под его сапогами. Дни, когда Бактрис был тихим захолустьем Империи, прошли. Отныне он будет служить передовой базой для римской армии. Скоро земля под крепостью будет кишеть десятками тысяч людей, готовящихся пересечь Евфрат и бросить свои силы против мощи Парфии.

— Это уже переходит всякие границы, — рассержено возмущался Корбулон, расхаживая взад и вперед по палатке Катона в лагере преторианцев. — Информация о состоянии легионов, которой я располагал, была правдивой до определенного момента. Но реальность шокирует. Десятый и Двенадцатый находятся в плачевном состоянии. Я сомневаюсь, что половина людей достаточно пригодна для того, чтобы вести их в бой. Почти четверть из них должны были уйти из армии много лет назад. Но они почувствовали вкус к комфорту и жалованью, которое полагается легионерам, так зачем уходить, если Рим дает крышу над головой, еду во рту и деньги в кошельке? Особенно, когда нет никакой кампании, в которой нужно участвовать. Их снаряжение — просто шутка. Почти ни у кого нет полного снаряжения, а то, что есть, находится в плохом состоянии. Запасного оружия или доспехов на складах почти нет. Дисциплина оставляет желать лучшего. Центурионы открыто берут взятки в обмен на уклонение от обязанностей, а легаты больше времени проводят на пирах и охоте, чем в легионах. Дело в том, что Третий и Шестой не намного лучше. — Он сделал паузу и сжал челюсти, затем покачал головой. — Прошу прощения, трибун. Но я никогда не видел ничего подобного. Говорю тебе, если бы у Вологеза хватило смелости самостоятельно вторгнуться в Сирию и сразиться с нашими легионами в одиночку, я бы сказал, что у него были бы все шансы на успех.

Катон почувствовал, что ярость его командира ослабевает до того уровня, когда он сможет выслушать хоть слово от другого офицера.

— Похоже, что наша подготовка к кампании займет немного больше времени, чем предполагалось, господин.

— Не намного. Боги знают, о чем думал этот дурак Квадрат, когда утверждал, что он должен вести этих людей в Парфию. Наши силы в дерьмовом состоянии, и ответственность за это, лежит на нем. Откровенно говоря, я должен отправить его обратно в Рим, чтобы привлечь к ответственности за неисполнение долга. Но он воспользуется этой возможностью только для того, чтобы распространять ложь о текущей ситуации и попытаться свалить вину на меня. Так что мы застряли с ним здесь на какое-то время. А пока мне придется послать обоз для пополнения запасов оружия, доспехов и прочего, что может пригодиться нашим легионам. Тем временем, всех кто отслужил свой срок придется списать, а на их место найти новых рекрутов. Это означает несколько месяцев тренировок, прежде чем они будут готовы к бою. Несколько месяцев потерянного времени кампании, будь уверен, что парфяне извлекут из этого максимум пользы.

Катон откашлялся.

— Судя по тому, что я видел что происходит во вспомогательных войсках здесь в Бактрисе, у вас будут те же проблемы с ними. Я полагаю, что это относится и к большинству других подразделений, находящихся под вашим подчинением, господин.

— Боюсь, что это так. — Корбулон сцепил руки за спиной и на мгновение опустил взгляд в пол, задумавшись.

— Значит ли это, что вы откладываете отправку моей колонны в Армению, господин? — спросил Катон.

Командущий резко поднял голову.

— Ни в коем случае! Мы должны вернуть Радамиста на его трон как можно скорее. Чем дольше мы медлим, тем больше возможностей у Тиридата укрепить свои позиции. Мы должны взять инициативу в свои руки и нанести быстрый и сильный удар. Выбить парфян из равновесия, чтобы получить передышку для подготовки армии к войне.

— Это произойдет не раньше весны следующего года, господин. Самое раннее…

— Я ценю это, благодарю тебя, трибун. Таким образом, ты будешь в безвыходном положении по крайней мере год. Я согласен, что незавидная перспектива, но мы должны попытаться. Даже если за это придется заплатить тобой и твоими людьми.

Катон почувствовал, что его уважение к Корбулону охладело. Тяжело было слышать, как судьба его когорты решилась в нескольких словах. Но полководец, похоже, упустил более важный вопрос.

— А как насчет Радамиста, господин? Империя может рискнуть и потерять когорту. Но если Радамист будет взят в плен или убит, тогда Рим потеряет своего претендента на армянский престол.

— Да, Рим потеряет Радамиста. Но в Риме полно сыновей восточных царей, живущих по милости императора. Мы всегда сможем найти другого, чтобы посадить его на трон.

«Так вот оно что, — подумал Катон. — Он и Макрон были расходным материалом. Вместе с когортой, Радамистом и всей его свитой и солдатами. Всего лишь ставки в броске игральных костей Корбулона, чтобы перехватить инициативу у врага». У Катона в душе появилось чувство горечи, но он заставил себя на мгновение поставить себя на место командующего. Он прикинул силы в этой авантюре и неохотно пришел к выводу, что и он тоже поступил бы именно так. Все это пронеслось в голове Катона за несколько ударов сердца, прежде чем он ответил: — Я понимаю, господин.

Корбулон пристально посмотрел на него, затем кивнул.

— Я верю, что ты понимаешь, трибун. Это плохая затея и пахнет дурно, но если бы я знал, что есть какая-то альтернатива, я бы не приказал тебе идти.

— Я верю вам, господин.

— Благодарю. Тогда ты должен быть готов к маршу сразу как прибудет обоз с осадными машинами. Два дня назад я мимо него проезжал. Он должен быть здесь не более чем через три дня.

— Три дня, — повторил Катон, размышляя обо всех приготовлениях, которые он должен сделать.