Виталий Гладкий - Колыбель богов

Прошёл год. В просторной пещере на плато Нида горел огонь. У костра сидели Даро и Атенаис, нежно баюкавшая недавно родившуюся малютку — мальчика, которого назвали Акару, в честь старого кибернетоса. Когда им пришлось спрятаться вместе с осликами в этой пещере и они наконец рассмотрели, что было в тюках, Даро с болью в сердце понял, что дед верно истолковал пророчество сивиллы и точно знал — быть большой беде, которая может уничтожить Стронгили, а с ним и прибрежные районы Крита.

Акару слишком много прожил и был очень мудр, хотя и не кичился большими познаниями. Поэтому он и отправил внука с любимой девушкой подальше от берега, в горы, ведь в древности на Крите уже случались катастрофы, связанные с землетрясением и волнами, смывающими всё живое. Похоже, Акару был уверен, что страшная катастрофа случится со дня на день. Чтобы спастись, он мог отправиться вместе с внуком в горы. Но старый кибернетос выбрал себе иную судьбу — он умер вместе с тем, что было ему дорого и без чего Акару не мыслил свою жизнь...

В тюках находился большой запас продуктов, вино, оливковое масло, несколько ламп, тёплая мужская и женская одежда, ткани, обувь, разные житейские мелочи, оружие, кожаный мешок с золотом, серебром и драгоценными каменьями, много разной посуды... и фигурка Йашашаламы — «Того, Кто Даёт Благополучие». Даро невесело улыбнулся. Дед продолжал верить, что этот бог — самый главный по жизни. Возможно, для него этот божок и был хранителем, но Даро нужно было надеяться только на Дивея, потому что он поселился в одной из его священных пещер.

Однако всё остальное, то, что приготовил дед для молодых, оказалось для них огромной ценностью, и должно было помочь им не только выжить, но и дождаться лучших времён. А они точно наступят, на это Даро и Атенаис очень надеялись, как не сомневался в возрождении Крита и мудрый Акару...

Оставив Атенаис в пещере, — она принялась кормить малыша — Даро начал карабкаться на свой наблюдательный пост. Оказавшись на самой высокой точке горы, он обернулся и посмотрел на остров. Крит представлял собой печальное зрелище. Он стал серым от вулканического пепла. Вода схлынула, оставив после себя развалины городов и селений. Исчез и прекрасный дворец миноса, который теперь представлял собой хаотическое нагромождение камней.

Но местами уже начала пробиваться долгожданная зелень, а в горах стала появляться разная живность, которая до недавнего времени куда-то исчезла, словно испарилась. С птицами всё было понятно — они улетели подальше от катастрофы, к Пелопоннесу и в Та-Кем, но куда девались звери? Это было загадкой.

Тяжело вздохнув, Даро перевёл взгляд на море. Ядовитый газ, который выделял залитый морской водой вулкан Стронгили, отравил огромное количество морской живности, которую прибило волнами к берегам Крита. Долгое время вонь от разлагающейся рыбы доносилась даже до пещеры в горах, где прятались Даро и Атенаис. А вода в Уадж-Ур окрасилась в ядовито-зелёный и красный цвета. Так продолжалось долго почти полгода, но в конечном итоге морские волны приобрели свой первозданный оттенок — бирюзовый.

Вулкан на Стронгили потух, однако от благодатного зелёного острова осталась лишь серые скалы. Катастрофа настолько напугала жителей Эгеиды, что ни один корабль не приближался ни к Стронгили, ни к Криту. Даже торговцы-кефтиу, покинувшие остров до взрыва вулкана, не решались вернуться на родину, видимо, напуганные рассказами жителей островов Эгеиды, по которым тоже прошлась волна (и не одна), только меньших размеров.

Наводнение, вызванное взрывом вулкана, затопило на Крите поля, погубило посевы, деревья, скот, дома и людей. Но не всех. Даро знал, что в горных пещерах таятся такие же несчастные изгои, как и он с Атенаис. Напуганные страшными событиями, люди не стремились общаться друг с другом. Они боялись выдать своё присутствие, чтобы бездомные и голодные соплеменники, пережившие катастрофу, не отняли у них последнее. Однажды на пещеру, где поселились молодые, в поисках еды напали какие-то оборванцы, и Даро пришлось защищаться с мечом в руках. Он убил троих, а остальные разбежались. С той поры их оставили в покое.

Даро не мог заставить себя спуститься с гор на равнину, сплошь укрытую толстым слоем вулканического пепла. Ему нечего было делать на развалинах Аминисо и Коносо. Сколько он ни всматривался, внизу не было видно ни единого огонька. Видимо, все жители прибрежных городов и селений Крита погибли.

Снова горестно вздохнув, Даро мысленно поблагодарил богов и деда за своё чудесное спасение и хотел уже вернуться к пещере, как неожиданно увидел в морской дали несколько точек. Они росли на глазах, и вскоре стало понятно, что это корабли. Много кораблей. И все они держали курс на Аминисо. Вернее, на то, что от него осталось.

Юноша упал на колени и, подняв руки к небу, начал истово и долго молиться, чего никогда прежде с ним не случалось. Даро, как и его дед Акару, считал, что творить длинные молитвы — это удел жриц и жрецов. Для будничных дел хватало нескольких священных слов. Но теперь всё было по-иному; наступал очень важный период в его судьбе. Даро был уверен, что с приходом кораблей начнётся новая жизнь, и он точно знал, что ему с Атенаис и их детям найдётся в ней место.

Ойкумена — заселённая земля (др.-греч.); освоенная человечеством часть мира. Термин имеет несколько значений: 1) обитаемая земля; 2) греческая земля — то есть земли, заселённые греческими племенами; 3) земли, известные человечеству в целом.

Коносо — Кносс; древний город на острове Крит, расположен около современного Ираклиона, в 4 км от моря. В древности имел две гавани.

Та-Кем, Кемт, Чёрная Земля — Нижний и Верхний Египет (др. Египет.).

Ахиява — ахейка; наряду с ионийцами, дорийцами и эолийцами ахейцы являлись одним из основных древнегреческих племён, при этом наиболее древними.

Минос — первый царь Крита, сын Зевса и Европы. С течением времени слово Минос стало означать не собственное имя правителя, а титул.

Кратер — античный сосуд для смешивания вина с водой.

Илион — древнее укреплённое поселение в Малой Азии на полуострове Троада у побережья Эгейского моря. Воспет в поэме «Илиада» Гомера. События, описанные Гомером, в нынешнем представлении историков относятся к крито-микенской эпохе и происходили почти на три столетия позже времени, о котором рассказывается в романе.

Эгеида — часть Восточного Средиземноморья, которая отделяет Грецию, Македонию и Фракию от Малой Азии. С юга Эгеида замыкалась островом Крит. С древних времён она обладала благоприятными условиями для навигации. Бесчисленные острова, которыми усеяно море, служили ориентирами и пристанищами для мореплавателей.