Зиновий Шейнис - Солдаты революции. Десять портретов

Репатриационная комиссия, в которой Мирный играл главную роль, помогала возвратиться на Родину солдатам, оказавшимся в плену, и другим российским гражданам, попавшим на чужбину. В Турции было немало таких русских, которые потеряли голову в дни революционной грозы и бежали с белой гвардией: мелкие купцы, служащие и прочий люд; многие из них теперь жестоко жалели, что оставили родину, и не знали, как вернуться обратно. Им надо было помочь, спокойно, доказательно вселив уверенность в том, что им дадут возможность начать новую жизнь.

В репатриационную комиссию приходили и те, кто давно оставил Россию. Одними из первых появились «некрасовцы»-раскольники. Их предков еще при Екатерине II казачий атаман Некрасов уводил целыми кланами на чужбину. Так они и осели в Турции. Теперь потомки тех казаков пришли в консульство в старых одеждах — мужчины в кафтанах, женщины в киках и душегрейках, прямо-таки выходцы из XVIII века. Мирный помог им уехать в Советскую Россию, где они поселились на Северном Кавказе.

Красив и своеобразен Стамбул — город трех эпох. Словно гигантская причудливая птица, раскинулся он по обоим берегам Босфора: голова в Азии, а огромное туловище в Европе. Ступеньками спускается город к Босфору, Сказочными видениями уходят в бездонное, вечно голубое небо шпили минаретов и купол Айя-Софии, великолепный памятник византийской эпохи, превращенный турками в мечеть.

Консульство СССР, расположенное в красивом двухэтажном здании на главной улице города — Гран Пере, стало притягательным центром не только для русских, оказавшихся на чужбине, но и для болгар: там можно было укрыться от продажных чиновников вали — турецкого губернатора, готовых за лиру выдать политического эмигранта.

Советский вице-консул Семен Мирный отдает весь свой опыт интернационалиста делу спасения болгарских коммунистов.

Вот что записал он сам:

«Установил связь с болгарским рабочим движением... устройство... надежных документов и т. п. для партийцев и партизан, бежавших из Болгарии, и для партийцев, направляющихся в Болгарию. За все это время не было ни одного провала, ни одного ареста болгарских товарищей».

Не правда ли, как все просто. Но за этими строками опасность на каждом шагу, железная выдержка. И острые схватки, в которых побеждает безграничная храбрость, ум, молниеносная изворотливость. И конечно, идейная убежденность. Она движет всеми помыслами и деяниями. В условиях чужой, хотя и дружественной, страны он делал все, чтобы дать возможность болгарским братьям переехать в СССР или предоставить им работу в советских учреждениях в Стамбуле. Незадолго до кончины Мирный писал в «Работническо дело»:

«Разве можно забыть первого болгарского революционера, которого в октябре 1923 года удалось переправить в СССР. Это был Цвятко Радойнов, жизнерадостный, крепкий, настоящий болгарский революционер, каким мы представляли этот образ по романам. Он первым явился в наше представительство и заявил: «Я болгарский революционер, я бежал». Его открытое лицо внушало доверие. И через два дня, воспользовавшись прибытием первого советского парохода «Ильич», мы поручили его советскому дипкурьеру Урасову-Чупину. Это тот самый дипкурьер, партиец, участник венгерского революционного движения, который по поручению Ленина в декабре 1918 года перевозил партийные документы болгарским революционерам.

Цвятко Радойнов — герой нашей страны и герой Болгарии. Его хорошо знали под именем Цветана Родионова, слушателя Военной академии, потом преподавателя, потом полковника в интербригадах, потом генерала, потом парашютиста в Болгарии во время войны. Когда Цвятко Радойнов умирал, его последние слова были: «Да живее Светска Русия!» Тогда мы спасли жизнь человека, который потом пожертвовал своей жизнью во имя своих обеих родин — Болгарии и России».

А теперь о легендарном побеге с острова Святой Анастасии.

Если тебе, читатель, доведется побывать в братской Болгарии на Солнечном берегу, постарайся попасть на остров, скалой поднявшийся в море. Это недалеко от Бургаса — полчаса на лодке, и ты окажешься на мрачном скалистом выступе. У монастыря ты увидишь мраморную доску: «29 июня 1925 года в тюрьме острова Святая Анастасия было поднято восстание и совершен побег 43 коммунистов — борцов против фашизма, за свободу нашего народа. В их честь остров называется «Большевик».

...16 апреля 1925 года среди бела дня в центре Софии раздался взрыв огромной силы. Использовав этот факт для своих целей, фашистское правительство ввело в столице военное положение. Расстрелы, пытки, казни сотрясали страну. В те дни в Бургасскую тюрьму были брошены сорок три коммуниста. Их допрашивали, пытали. Забита была до отказа и тюрьма на острове Святая Анастасия. Против узников острова готовился судебный процесс, их надо было перевести на материк, и полицейские власти решили «обменять» заключенных. 5 июля сорок три коммуниста были выведены из Бургасской тюрьмы, посажены на миноносец и заперты в казематы островной тюрьмы. Заключенных «островитян» на этом же миноносце увезли в Бургас.

Двадцать четыре дня Теохар Бакырджиев, Борис Симов, Стоян Калоянчев, Василь Новаков, Панайот Ярымов, Стоян Коларов, Васил Карамихов и их товарищи томились на острове-тюрьме.

После тщательной подготовки, где каждый шаг был смертельным риском, повстанцы обезоружили и связали охрану. Один из руководителей восстания Бакырджиев обратился к заключенным с краткой речью: «Скоро фашистские власти организуют процесс. Многим из нас грозит смерть. Поэтому руководство партийной организации подготовило бунт. Мы бежим в Турцию, а оттуда — к нашим братьям в Советскую Россию. Те из вас, кто хочет покинуть остров и найдет в себе силы вынести предстоящие испытания, может присоединиться к нам. Побег будет трудным и очень опасным».

На лодке беглецы перебрались на материк и двинулись в сторону Турции.

Побег вызвал шок в правящих кругах Софии. О нем заговорили во всем мире. Происшедшее казалось невероятным даже Василу Коларову, который уже находился в Москве. Можно было предположить, что фашистские власти убили узников и, чтобы обмануть общественное мнение, сообщили о побеге. Именно эту мысль и высказал Коларов на страницах «Правды». Но побег действительно свершился. Однако смертникам острова Святая Анастасия было еще далеко до свободы. В любую минуту они могли оказаться в руках болгарской полиции — тогда суд и казнь. Или в руках турецкой полиции — тогда экстрадиция — выдача болгарским властям и тоже гибель либо турецкая тюрьма на бесконечно долгие годы.

Прежде всего надо было сориентироваться в обстановке. Турецкие газеты писали о побеге «шайки бандитов», строили дикие предположения и догадки, пугали обывателей, сообщали о маршруте беглецов, перестрелках с пограничной стражей.