Элисон Уэйр - Порочная королева. Роман о Екатерине Говард

— Герцог считает, что виновна, но ему иначе нельзя. Он человек короля и всегда будет ставить долг перед его милостью выше интересов семьи, к тому же они с королевой все время ссорились, так что об утрате им любви к ней говорить не приходится. Сказать по правде, я сама не знаю, есть ли на ней вина. Если да, значит она невероятно глупа.

— Вы можете чем-то помочь ей?

— Помилуй, дитя, я просто бедная вдова. Мое слово ничего не значит при дворе. А теперь иди. У меня ужасно разболелась голова. Мне нужно лечь.

Прошло три недели. Новости в Ламбет приходили от случая к случаю. Пятерых мужчин, обвиненных в прелюбодеянии с королевой, судили в Вестминстер-Холле и приговорили к смерти. Об участи королевы Кэтрин рассказал Чарльз, пришедший повидаться с сестрой: Анну тоже подвергли суду и решили казнить.

— Ее брак с королем расторгнут, — сообщил брат.

Вид он при этом имел весьма удрученный, что вполне соответствовало настроению Кэтрин. Она легко могла представить, какая мрачная атмосфера царит при дворе герцога.

В тот же день несколько молодых людей из числа придворных отправились на Тауэрский холм и стали свидетелями того, как обезглавили любовников королевы.

— Одним был ее брат, — с отвращением проговорил Джон Беннет.

— Они получили по заслугам, — пробормотал Эдвард Уолдгрейв и перекрестился. — Смотреть на это было тяжко. — Его явно тошнило.

Кэтрин не могла представить, каково это, когда тебе отрубают голову. Она гнала от себя всякую мысль об этом, настолько велик был ее ужас. И вот через день или два ее собственной кузине, королеве Англии предстояло принять такую страшную смерть. Отделаться от этих дум не удавалось, и Кэтрин целый час провела в молельне, упрашивая Господа, чтобы Тот подвиг короля смягчиться или, если это невозможно, придал Анне силы духа и стойкости, чтобы достойно встретить свой конец.

Через два дня, в девять утра Кэтрин сидела в общей спальне и чинила сорочку. Компанию ей составляла одна только горничная Иззи. Вдруг снова ударила пушка. Девушки замерли и испуганно переглянулись.

— Королева… — прошептала Кэтрин.

Сорочка выпала у нее из рук и скользнула на пол; из глаз потекли слезы. Кэтрин горевала не только о королеве Анне, принявшей смерть, но и о Говардах, утративших высокое положение при дворе и в миру, запятнанных преступлениями одной из своих дочерей. Столько времени Кэтрин радовалась вместе с родными, что на троне королева из рода Говардов, а теперь на смену этой радости пришли стыд и ужас.

Герцогиня распорядилась, чтобы никто не надевал траура. Имя Анны Болейн впредь запрещалось произносить. Ее портрет сняли со стены и сожгли на заднем дворе. Об этой женщине следовало забыть, будто ее и на свете не существовало.

В начале июня герцогиня опять созвала своих придворных.

— Король взял себе новую жену, — объявила она.

Послышалось изумленное аханье.

— А его предыдущая и трех недель не пролежала в могиле, — буркнула Дороти.

— На Пятидесятницу мистресс Джейн Сеймур была объявлена королевой в Гринвиче, — продолжила герцогиня.

«Джейн какая?» — недоумевала Кэтрин. Она никогда не слышала такой фамилии — Сеймур.

— Это одна из фрейлин покойной королевы, полагаю, — сказал стоявший рядом с ней мужчина с каштановыми волосами. Кэтрин его до сих пор не замечала. — Выводы делайте сами, — пробормотал он.

Кэтрин посмотрела на него внимательнее. Ему было лет тридцать, глаза зеленые, по-настоящему зеленые, что удивило ее — как необычно! — и манящие. И еще она приметила пухлые губы.

— Я поняла ваш намек, — сказала Кэтрин и отвернулась, чувствуя на себе его взгляд.

Когда герцогиня отпустила придворных, Кэтрин пошла погулять в сад. Ей никак было не свыкнуться с мыслью, что король женился так скоро, и, конечно, было интересно, какая она — новая королева. Заступится ли она за Говардов? Или будет считать их врагами? Возможно ли, что мистресс Сеймур приложила руку к падению прежней королевы?

Пронзительные зеленые глаза продолжали вторгаться в ее мысли. Кэтрин понятия не имела, кто этот мужчина, но он взбудоражил ее фантазию и лишил покоя. Весь день она то и дело возвращалась мыслями к нему, пока не настало время отпереть дверь общей спальни и туда не вошли юные джентльмены.

Эдвард Уолдгрейв кое-что знал о Джейн Сеймур. Когда девушки начали ядовито обсуждать ее, он сказал, что несколько недель назад слышал балладу о ней, которую распевали в таверне.

— Слова были не слишком лестные для нее, — заключил он.

— У меня есть один хороший знакомый при дворе, так вот он утверждает, что она крепка в старой вере и дружит с леди Марией, — сказал Уильям Эшби. — И еще добавил, что она худая как жердь и кожа у нее белее полотна.

— Как это рыцарственно с его стороны! — едко заметила Маргарет Беннет.

— Нет сомнений, за места при ее дворе шла серьезная борьба, — сказала Дороти.

— Ну, я Говард и не стану испытывать судьбу. — Кэтрин скривилась. — Мне, вероятно, суждено остаться здесь навечно и никогда не получить ни места при дворе, ни мужа.

— Я женюсь на вас! — воскликнул Роберт и картинно припал на одно колено.

— Прекратите дурачиться, — упрекнула его Элис. — У вас нет ни пенни за душой. Говарды на вас даже не взглянут.

— А я взгляну, — возразила ей Кэтрин и подмигнула Роберту, — если бабушка позволит. Ну да ладно, не дадите ли вы мне еще одну конфету?

На следующий день герцогиня вызвала Кэтрин в свою гостиную. Вместе с ней там находились зеленоглазый мужчина и еще один, постарше возрастом и с седыми волосами.

— Кэтрин, это мистер Мэнокс. — (Зеленоглазый поклонился.) — А это мистер Барнс, — сказала герцогиня, и Барнс сдержанно улыбнулся. — Я назначила их учить тебя музыке и пению, эти навыки повысят твои шансы в будущем занять место при дворе.

Кэтрин затрепетала при мысли, что мужчина, о котором она так много фантазировала, станет ее учителем. У нее никогда не было своего музыкального инструмента, хотя она иногда пыталась играть на принадлежавших другим камеристкам, и петь она тоже любила. Ей будет приятно учиться музыке у мистера Мэнокса. А вот насчет сдержанного мистера Барнса Кэтрин сомневалась.

Первый урок состоялся на следующий день после обеда. Мистер Мэнокс поставил вёрджинел на стол у открытого окна в маленькой гостиной, и Кэтрин целый час знакомилась с клавишами, тайком поглядывая на учителя и думая, какой же он красавец. По окончании урока мистер Мэнокс ушел, а вместо него явился мистер Барнс, который принялся учить ее, как правильно дышать, чтобы во время пения голос шел из глубины горла.

— Вы все сделали хорошо, — сказал он в своей обычной бесстрастной манере, после чего кивнул и попрощался.