Юрий Корочков - Цена свободы

Добиться аудиенции адмирала, о котором он слышал много противоречивых слухов, оказалось достаточно легко. Как только ему доложили, что на рейд вошла «Лизетта», Логгин Петрович Гейден распорядился безотлагательно проводить к нему лейтенанта Купреянова, едва тот спустится на берег.

Маленький, но очень уютный домик адмирала располагался недалеко от центра города. Адмирал сидел в гостиной у растопленного камина и курил. Волны сухого жара приятно согревали озябшего на пронизывающем весеннем ветру лейтенанта, не ожидавшего столь быстрого приёма в неофициальной обстановке и потому надевшего лишь изрядно потёртый парадный сюртук.

– Присаживайтесь, мой юный друг, – приветствовал вошедшего адмирал, – налейте бокал хереса, согрейтесь и рассказывайте, почему вы оказались здесь так рано. Вам удалось что-то узнать по сути полученных вами инструкций?

– Удалось, господин адмирал, хотя моей заслуги здесь нет. У входа в Финский залив мы обнаружили возвращающийся из Южной Америки купеческий бриг. Мичман Шанцдорф опознал в нём судно, на котором проплавал много лет до поступления во флот. Он просил моего разрешения отправиться на бриге в Або и, прикидываясь сторонником инсургентов, разузнать там что-нибудь по сути готовящихся событий.

– Опасно, чрезвычайно опасно действуете, молодые люди. А если бы даже и не капитан, а кто-то из команды брига проговорился, что «сторонник инсургентов» прибыл прямиком на военном судне? Вашему подчинённому и товарищу грозит гибель, Иван Антонович.

– Боюсь, что так, господин адмирал. Он сейчас находится на пути в Англию, всё ещё в обличье коллаборациониста. Не знаю, каким именно образом, но Шанцдорфу удалось втереться в доверие резиденту английской секретной службы, некоему Гроу, а потом, перед отплытием в Англию, отправить мне письмо. Вот оно, господин адмирал.

По прочтении письма адмирал надолго замолчал. Он думал не только о том, что меняют сведения, полученные от совсем молоденького мичмана, но и о нём самом. Похоже, что он правильно заметил в этом шведском дворянине не только кипучую энергию и быстрый ум, свойственные многим из подчинённых ему офицеров. Мудрый адмирал разглядел в молодом человеке неутолимую жажду нового в сочетании с авантюристической жилкой. Эти качества не совсем подходят офицеру флота, не плавающего дальше «маркизовой лужи» Финского залива, но времена меняются и теперь у юноши появляются шансы сделать блестящую карьеру. Если он, конечно, умудрится остаться в живых и обмануть страшную и безжалостную организацию, с которой по молодой глупости связался и в зубы которой сейчас отправился.

Адмирал знал много того, о чём и не догадывался сидящий у его камина усталый и продрогший лейтенант, которому пришлось несколько недель обходиться без помощника в опаснейших водах шхерного моря. Он знал о том, что из Англии в Петербург прибыл лорд Веллингтон, который сейчас добивается, а может уже и добился согласия молодого императора на совместное выступление в поддержку Греции. И если в следующем году остатки Балтийского флота уйдут на Средиземное море, то прикрыть столицу будет нечем. Старые, обветшалые форты почти небоеспособны, армию с Балкан быстро вернуть не удастся, так что восстание в Финляндии, а возможно, одновременно и в Польше, поддержанное британским флотом «выступающим посредником для умиротворения враждующих сторон и недопущения излишнего кровопролития» получит все шансы на успех. С другой стороны и война с Турцией неизбежна. И дело тут не только в греках, которые во многом сами виноваты в своём бедственном положении. Главное в том, что Турция, подстрекаемая Австрией и Англией, всё больше препятствует российской торговле со Средиземноморьем. А ведь именно южное направление, через которое ведётся почти вся торговля зерном, является для аграрной страны определяющим. Теперь же, под предлогом восстания греков, Турция задерживает транспорты с зерном, поскольку до восьмидесяти процентов капитанов являются этническими греками на русской службе. Но, притом, доподлинно известно, что подобный произвол царит только и именно в отношении русских «купцов».

Последние годы русская дипломатия делала слишком много уступок своим европейским партнёрам, что привело к их уверенности в российской слабости. Теперь этот наглец Меттерних мнит себя вершителем судеб мира и смеет хамски требовать от России помощи в подавлении восстания итальянских карбонариев и греков во имя интересов «общей политики». Что-то он не очень помнит об «общей политике», когда дело доходит до интересов Австрии. Бог с ними с карбонариями, хотя нежелание совершенно незаслуженно прозябать под игом Австрии понятно. Но Греция! Греция – естественный союзник единоверной России, и не просто союзник, а единственный союзник, способный обеспечить присутствие русского флота в стратегически важном для империи регионе Средиземного моря. Для Австрии и Англии, контролирующих почти всю торговлю на Чёрном и Средиземном морях, увеличение доли русских купцов, торгующих со средиземноморскими странами без их посредничества, подобно ножу у горла. Для России же перевозка товаров на английских и австрийских судах, требующих колоссальных комиссионных, словно удавка на шее, лишающая торговлю почти всей прибыли. Так что и Англия и Австрия, да, пожалуй, и Франция – естественные противники империи, предавать в угоду которым единственного в регионе союзника было бы по меньшей мере безрассудно. И всё это не говоря о естественном желании простого народа защитить единоверцев от жестокости кровавых мусульман. Таким образом, война неизбежна. И очень, очень хорошо, что хотя бы на первом её этапе можно сделать Англию не противником, а союзником.

Но что же делать с сообщением Шанцдорфа, думал адмирал. С одной стороны, не доверять ему нет никаких причин. Всё это отлично укладывается в обыкновенную двуличную английскую политику, тем более именно подозревая нечто подобное, мы и отправили в море разведку. И вот теперь просто необходимо срочно принимать меры. Вот только какие? Сил в его распоряжении почти что и нет. Безусловно, необходимо доложить императору, только вот с пустыми руками идти на аудиенцию нельзя, нужны конкретные предложения.

– Вот что, Иван Антонович, – сказал адмирал, выдержав продолжительную паузу, – мы с вами пока не будем посвящать в подробности происходящего посторонних. Императору я доложу немедленно и лично, а там уж как Он решит. Пока же вам следует принять на «Лизетту» запас продовольствия и воды на полгода и ждать дальнейших распоряжений.

Адмирал решил лично добиваться аудиенции у государя. Никто не мог поручиться в том, что любой, самый надёжный посредник не является осведомителем тех же англичан, французов, да хоть бы и австрийцев. Не откладывая дела в долгий ящик, он велел закладывать бричку и готовить к выходу в море «Эол».