Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Также как и советские военные, французские из-за своих наступательных устремлений уделяли недостаточно внимания обороне. Но если у нас это всё-таки носило меньший масштаб, сказавшись в основном на запаздывании планирования оборонительных мероприятий, то у французов имело такой размер, что подобный недостаток внимания можно охарактеризовать словами «полное пренебрежение». Оборона не предусматривалась в «Плане-17» вообще. Французских солдат не учили окапываться. Военное министерство даже отказалось от введения защитной формы: мол, ползать по земле и маскироваться французам не придётся, а наступать без красивых красных штанов французский солдат никак не сможет. Во французской артиллерии практически не было крупнокалиберных пушек, так как считалось, что для наступления вполне достаточно 75-мм полевых орудий.

В общем, если «резунисты» во главе со своим учителем ставят знак равенства между активными действиями в случае нападения, как ответом на нападение, и собственно агрессией, т.е. подготовку к первому считают подготовкой ко второму, то мы можем опровергнуть их на примере Франции 1914 года: всё что случилось с СССР в 1941 году вовсе не было уникальным, нечто подобное уже было. А потому не надо катастрофу 1941 года объяснять агрессивными устремлениями Советов.

Уже сейчас мы можем сделать вывод: также как с субъективной стороны (т.е. со стороны германских намерений), с объективной стороны (т.е. действительных намерений советских) говорить о превентивном характере нападения нацистов на СССР не приходится.

Мы можем сказать наоборот: имей СССР намерение напасть на Германию и сделай это, подобные его действия в полной мере можно было назвать превентивной войной.

Далее мы рассмотрим ещё несколько вопросов, подтверждающих такие выводы.

ГЛАВА VII

О ТОМ, КАК СОВРЕМЕННЫЕ ИСТОРИКИ

«СОБИРАЛИСЬ НАПАСТЬ НА ГЕРМАНИЮ В 1941 ГОДУ»

Казалось бы, после рассекречивания и публикации документов советского военного планирования все разговоры о готовившемся нападении СССР на Германию летом 1941 года должны утихнуть сами собой. Но не тут-то было.

И «отец-прародитель» теории советской агрессии господин Резун своих разговоров не прекратил, и его последователи никак не успокоятся.

Правда, реакция Резуна на опубликованные советские планы весьма странная. Она заключается, по существу, в отсутствии реакции на них, как таковой. Резун попросту эти планы игнорирует, не замечает. Даже «Соображения…» от 15 мая 1941 года, которые, казалось бы, можно расценивать, как подтверждающие правоту его теории, никак им не комментируются, будто их не существует.

Странным всё это кажется только на первый взгляд. По здравом размышлении, становится ясно, почему отмалчивается Резун: советские военные планы- это и «гробовая доска», и «гвоздь в неё» для его пресловутой теории. Как-то эти планы комментировать ему можно, только признав свою неправоту.

Касается это в полной мере и «Соображений…» от 15 мая. Если и принять мысль о том, что в них предлагалось нападение на Германию, то, всё равно, они- полное опровержение взглядов Резуна. Датировка их – середина (а то и вторая половина (см. выше)) мая 1941 года. «Соображения…» – лишь начальная стадия планирования, самые общие предложения. Какое уж тут вторжение 6 июля того же года? Причина появления «Соображений…» – подготовка немцами вторжения в СССР. Текст документа на это прямо указывает.

Таким образом, и дата, и причина появления документа однозначно говорят, что планом агрессии против Германии под кодовым названием «Гроза», про целенаправленную разработку которого Советским Союзом говорит Резун, он не является.

Очень характерны и отличия в деталях между майскими «Соображениями…» и мифической «Грозой», положения которой в своих произведениях якобы реконструирует Резун.

Давайте сравним. Вот план автора «Ледокола»:

«…в 1941 году представилась возможность повторить Канны против Германии…

Для проведения вторжения по приказу Жукова во Львовском и Белостокском выступах были сосредоточены ударные группировки…

…советским войскам в Прибалтике (Северо-Западный фронт) ставились ограниченные задачи. Удар из Белостокского выступа сулил больше: впереди укреплённых районов нет, а реки в среднем течении не так широки. Потому войскам Западного фронта ставились решительные задачи» [80; 533-534].

«…Западному фронту высшее командование ставит задачу – нанести сверхмощный удар в направлении польского города Сувалки. И для командующего Западным фронтом генерала армии Д.Г. Павлова это не сюрприз. Он и сам знает задачу своего фронта и задолго до московской директивы уже отдал приказ наступать на Сувалки…Западный фронт, его командующий и штаб, командующие армиями и их начальники штабов задолго до войны знали, что их ближайшая задача – окружение германской группировки в районе польского города Сувалки. Советский удар в направлении Сувалки готовился задолго до войны…» [82; 24].

«Но самый главный удар – из Львовского выступа: укреплений впереди нет, реки в верхнем течении узкие, вдобавок правый фланг наступающей советской группировки прикрыт горами (очевидно, не правый, а левый фланг – И.Д., В.С.) …Удар из Львовского выступа…отразить невозможно…он давал возможность развивать наступление на Берлин или на Дрезден…

Жуков планировал и ещё один удар, как мы знаем, 1неотразимый и смертельный. В Румынию…

А кроме этого – вспомогательные удары на Кёнигсберг, удары двух горных армий через Карпаты и Трансильванские Альпы, высадка пяти воздушно-десантных корпусов…» [80; 534-535].

Пусть читатель не поленится вернуться к изложенным чуть ранее в этой книге «Соображениям…» от 15 мая 1941 года.

Нетрудно заметить, что и у Резуна, и у советских генштабистов совпадают определения места главного удара, который будет наносить Красная Армия – это Юго-Западный фронт. Удар из Львовского выступа присутствует в обоих планах. Но нельзя не отметить, что «аппетиты» советских военных были всё-таки скромнее, чем у Резуна. Возможность развивать наступление на Берлин или Дрезден при успехе такого удара теоретически, конечно, существовала, но майские «Соображения…» про неё ни словом не упоминают. Первоначальная стратегическая цель РККА – линия Остроленка, р. Нарев, Лович, Лодзь, Крейцбург, Оппельн, Оломоуц. Это несколько западнее линии Варшава–Краков, и до Дрездена и Берлина отсюда далековато.

Но и последующая стратегическая цель РККА – наступление из района Катовице на север и северо-запад, имеет целью не Дрезден и Берлин, а всю остальную территорию Польши и Восточную Пруссию. Правильно, наступать в глубь Германии, имея на правом фланге мощную немецкую группировку, – чрезвычайно опасно.