Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Одним словом, у прекрасной техники не оказалось вовремя людей, способных эту технику использовать, а сами по себе укрепления «линии Молотова» были совсем неплохи.

Что же касается судьбы «линии Сталина», то побасенка, подхваченная Резуном у П. Г. Григоренко, о том, что УРы этой линии якобы повзрывали и позасыпали землёй, никакой реальной основы под собой не имеет. Сам П. Г. Григоренко, хоть он и принимал участие в строительстве «линии Сталина» и дослужился до звания генерал-майора, на Советскую власть оказался очень обижен. Дело в том, что за свои преждевременные поиски исторической «правды» П. Г. Григоренко угодил в спецклинику МВД (попросту говоря, в «психушку»). Его бы и рады были выслать, как выслали другого историка-«правдоискателя» Некрича, да генеральские погоны мешали это сделать. Нетрудно себе представить, что начал писать «подлечившийся» бывший генерал после прихода «свободы» и «демократии» о той власти, которая его «лечила».

Тем не менее, П. Г. Григоренко затрудняется назвать причину, по которой «линию Сталина» «уничтожили»:

«Я не знаю, как будущие историки объяснят это злодеяние против нашего народа. Нынешние обходят это событие полным молчанием, а я не знаю, как объяснить» [82;91].

Фантазия у Резуна оказалась ещё более бурной, чем у П. Г. Григоренко. И причина «уничтожения» была найдена. Оказывается, «линия Сталина» мешала транспортировке войск и грузов в случае похода (т.е. агрессии) Красной Армии в Европу. Проходы, мол, между УРами были узковаты [82;103]. Давая такое объяснение, Резун совершенно не смущается даже тем обстоятельством, что сам же несколькими страницами ранее пишет о довольно широких промежутках между УРами, а на той же самой странице, на которой предлагает своё смешное объяснение, говорит, что эти промежутки-проходы вполне могли пропустить массу наступающих войск на запад. И вдруг они становятся узки! Причём, происходит это вследствие того, что планируется вторжение в Европу. А раньше, когда наступление, очевидно, планировали только до границы, то ширина проходов всех устраивала.

Не смущает Резуна и то, что пресловутые проходы между УРами были ведь не по нескольку сот метров, а достигали десятков километров. Изначально укрепрайоны прикрывали наиболее вероятные направления наступления противника, в частности, танкоопасные направления [14; 55]. Новые УРы в 1938-1939 и строились с целью сузить промежутки между укреплёнными районами. Но, опять-таки, до сотен метров их никто не сужал.

Потом. Уничтожить УР взрывами – это ещё не значит сделать местность, которую он занимал легкопроходимой. А куда денутся тысячи и тысячи тонн железобетона и искорёженной стали? Они ведь после взрыва в пыль не обратятся и по ветру не развеются. Их ведь нужно вывезти или закопать. Закопать нужно и воронки. Засыпка землёй тех сооружений, которые можно было не взрывать, тоже, как вы понимаете, требует определённых усилий. Но и это ещё не всё. Ведь железные и обычные дороги проходили как раз в проходах между УРами. По самим УРам ничего, кроме УРовских путей сообщения, не могло проходить. Так вот, чтобы местность, освобождённая от укрепрайонов и их обломков, могла послужить увеличению грузопотока в западном направлении на случай войны, на ней надо дороги-то ещё построить, проложить.

Словом, сказал «А», скажи и «Б»: просто взорвав укрепления «линии Сталина», транспортные коридоры не расширить. Нужны ещё кое-какие мероприятия, чтобы коридоры сначала, и впрямь, расширились, а потом стали в полном смысле транспортными. И понятно, что для всего этого нужны средства, люди, техника, время. Т.е. всё то, чего катастрофически не хватало для строительства оборонительной линии по новой границе. А здесь пришлось бы значительную часть ресурсов потратить на уничтожение «старых» укреплённых районов. Если вспомнить, что по утверждению П. Г. Григоренко и Резуна, взрывы на «линии Сталина» загремели только весной 1941 года, то вообще непонятно, как до 6 июля Сталин рассчитывал превратить территории, ранее перекрытые УРами в полноценные транспортные артерии? И чем этот Сталин только думал?

Но это всё соображения общего порядка. Теперь ещё немного фактов и документов.

Вернёмся к таблице №10. Мы специально ввели в неё столбец «Продолжительность обороны УР». Нетрудно заметить, что УРы по новой границе либо совсем не оборонялись, либо оборонялись недолго: как правило, день-два (исключение составляют новые УРы в КОВО, наиболее подготовленные к боевым действиям: они защищались от двух до шести дней).

Совсем другая картина с УРами по старой границе. Несмотря на то, что ни один из них к обороне толком подготовлен не был, почти все они дрались, минимум, по нескольку дней. Быстрее всего было сломлено сопротивление в полосе Новоград-Волынского УРа – через три дня. Защищались «старые» укрепрайоны и по десять дней (Полоцкий), и по две недели (Кингисеппский, Псковский, Летичевский, Коростеньский). А Киевский УР продержался с 11 июля по 18 сентября 1941 года, т.е. более двух месяцев.

Возникает вполне логичный вопрос: если «линию Сталина» всю взорвали, засыпали, «развеяли по ветру», то каким образом войска Красной Армии защищались в полосах её укрепрайонов? Ведь там ничего, кроме чистого поля или груды обломков, не должно было остаться. И заметьте, оборона «старых» УРов была не исключением, а правилом.

Ответ возможен только один: сооружения укрепрайонов «линии Сталина» стояли целёхонькие. Да, они были в основном разоружены, не имели специального оборудования. В УРах на старой границе практически не было гарнизонов. Но наличие фортификационных сооружений позволило «зацепиться» за них полевым войскам РККА и удерживать их до последней возможности.

По утверждению Резуна, укрепрайоны «линии Сталина» начали уничтожать ещё с осени 1939 года. Первоначально под этим уничтожением Резун понимает расформирование гарнизонов укрепрайонов, разоружение оборонительных сооружений, сдачу вооружения и оборудования на склады, консервацию. Такое понимание, в сущности, не противоречит тому, что происходило в действительности. Конечно, неплохо было рассказать и про директиву Генштаба, отданную ещё в начале 1940 года, которая предусматривала не единовременное упразднение и консервацию всех укрепрайонов на старой границе, а постепенное (по мере строительства УРов на новых рубежах), и сохранение Карельского, Каменец-Подольского и Могилёв-Ямпольского УРов в любом случае [14; 71-72]. Неплохо было бы поведать читателю об упразднении Полоцкого УРа только к июлю 1940 года (обратите внимание на дату – от осени 1939 года прошёл почти год) и новом его создании уже в октябре 1940 (под именем Полоцко-Себежского укреплённого района) [14; 77-81]. Не помешало бы упомянуть и о дискуссиях в Главном военном совете по поводу разоружения «старых» УРов, шедших ещё в начале 1941 года (см. выше). Картина получилась бы более объективная. Ясно бы стало, что укрепрайоны на старых границах не законсервировали все в раз. И более того, некоторые из них даже подвергали расконсервации.