Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Итак, каковы же были военные планы СССР накануне войны с Германией? Сейчас мы уже смело можем говорить, что планы первой операции в войне с Германией носили наступательный характер и предусматривали разгром противника собственным наступлением. «Воевать будем на чужой территории, малой кровью, большим ударом!». Это не был просто пропагандистский штамп, как утверждают некоторые авторы (см., например, А. Бугаёв «День «N». Или неправда Виктора Суворова»). Чистой пропагандой можно считать только утверждение про «малую кровь», ибо никто не мог сказать с уверенностью, сколько её будет пролито. Да, хотелось бы меньше, но… Что же до слов про войну на чужой земле и мощным ударом, то это вполне совпадало с намерениями высших советских военных. Другими словами, зарываться в окопы, как в Первую мировую, и ограждать себя Засечными чертами, как в средние века, никто не собирался, хотя господин Резун других способов оборонительной войны и не видит. Видимо, и стратег он плохой, и тактик неважный, да и шахматист невесть какой (иначе бы знал о Сицилианской защите – защите нападением).

Заголовок у советских военных планов 1940-41 годов был «Соображения об основах стратегического развёртывания Вооружённых Сил Советского Союза».

Результат размышлений Б.М. Шапошникова над новым профилем границы был отражён в документе, датированном 19 августа 1940 года. По мнению Бориса Михайловича, планирование должно было строиться вокруг следующих тезисов:

«Считая, что основной удар немцев будет направлен к северу от устья р. Сан, необходимо и главные силы Красной Армии иметь развёрнутыми к северу от Полесья. На Юге – активной обороной должны быть прикрыты Западная Украина и Бессарабия, и скована возможно большая часть германской армии. Основной задачей наших войск является – нанесение поражения германским силам, сосредотачивающимся в Восточной Пруссии и в районе Варшавы; вспомогательным ударом нанести поражение группировке противника в районе Ивангород, Люблин, Грубешов, Томашев» [35; 317-318], [50; 104].

Прекрасно видно, что «Соображения…» в варианте августа 1940 года предполагают начало боевых действий Красной Армии только в ответ на германское нападение. На Юге мы обороняемся (но активно, т.е. с нанесением контрударов, а не просто «тупо» сидя в окопах), на Севере – наступаем. Для сравнения: немцы в это время уже вовсю планируют «Барбароссу» и в планах этих и слова нет об обороне.

Б.М. Шапошников фактически предлагал воспроизведение действий русской армии в 1914 году: штурм Восточной Пруссии ударами с северо-запада и в обход Мазурских озёр.

В августе 1940 года руководство Генштаба сменилось: Б.М. Шапошников занимает пост заместителя наркома обороны СССР, а Генштаб возглавляет К.А. Мерецков. С его приходом советские военные планы претерпевают изменения.

Дело в том, что К.А. Мерецков к тому моменту уже имел печальный опыт штурма линии Маннергейма зимой 1939-1940 годов, и перспектива взламывать куда более совершенные укрепления немцев в Восточной Пруссии ему явно «не улыбалась». Ось советского военного планирования стала смещаться на юг.

Следующий вариант плана появляется 18 сентября 1940 года. Он предусматривал на первом этапе боевых действий активной обороной прочно прикрыть западную границу в период сосредоточения советских войск и не допустить вторжения противника в пределы СССР. Второй этап заключался в мощных ударах главных группировок советских войск [1; 11], [50; 106].

Но где должны быть сосредоточены эти группировки? План К.А. Мерецкова был дуалистичен. Фактически он включал в себя два плана. Один вариант развивал идеи Б.М. Шапошникова, другой – придавал первой операции советских войск иную форму, смещая центр сосредоточения на территорию Украины (вариант самого К.А Мерецкова). Вот что говорилось в плане:

«Главные силы Красной Армии на Западе, в зависимости от обстановки, могут быть развёрнуты или к югу от Брест-Литовска с тем, чтобы мощным ударом в направлениях Люблин и Краков и далее на Бреслау (Братислав)в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить её важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне; или к северу от Брест-Литовска, с задачей нанести поражение главным силам германской армии в пределах Восточной Пруссии и овладеть последней. Окончательное решение на развёртывание будет зависеть от той политической обстановки, которая сложится к началу войны, в условиях же мирного времени считаю необходимым иметь разработанными оба варианта» [35; 318-319] , [50; 104, 106].

Всего в составе Юго-Западного фронта по «южному» варианту развёртывания предполагалось иметь «70 стр[елковых] дивизий; 9 танковых дивизий; 4 мотострелковых дивизий; 7 кавалерийских дивизий; 5 танковых бригад; 81 полк авиации» [35; 319]. В составе Западного и Северо-Западного – «55 стрел[ковых] дивизий; 7 танковых дивизий; 3 мотострел[ковых] дивизии; 3 кавалерийских дивизии; 6 танковых бригад; 1 авиадесантная бригада; 59 полков авиации» [35; 319]. Задача Юго-Западным фронтом должна была решаться во взаимодействии с 4-й армией Западного фронта.

Остальные силы Западного фронта должны были прикрыть минское направление и одновременно нанести совместно с силами Северо-Западного фронта удар в общем направлении на Алленштейн с тем, чтобы сковать немецкую группировку, сосредоточенную в Восточной Пруссии [1; 12], [50; 104].

«Северный» вариант развёртывания сводился к тому, чтобы в течение 20 суток, перегруппировывая и сосредотачивая войска, используя укреплённые районы, активной обороной прочно прикрыть минское и псковское направления и не допустить вклинивания противника на советскую территорию. В последующем (на 25-е сутки мобилизации) войсками Западного и Северо-Западного фронтов перейти в наступление, нанести поражение главным силам вермахта и овладеть Восточной Пруссией. Одновременно войсками Юго-Западного фронта, прикрывая частью сил Западную Украину и Бессарабию, нанести поражение ивангородско-люблинской группировке немецких войск и выйти на среднее течение Вислы [1; 13], [50; 108-109].

5 октября 1940 года у И. В. Сталина состоялось совещание, на котором присутствовали К.Е. Ворошилов, С.К. Тимошенко, В.М. Молотов и К.А. Мерецков. Темой совещания был доклад «Об основах стратегического развёртывания Вооружённых Сил Советского Союза на Западе и Востоке в 1940-1941 гг.». В ходе обсуждения Генеральному штабу в лице К.А. Мерецкова было поручено доработать план с учётом развёртывания ещё более сильной группировки в составе Юго-Западного фронта [35; 320], [1; 13].

14 октября 1940 года доработанный «южный» вариант плана был утверждён в качестве основного. Одновременно было решено продолжить работу и над «северным» вариантом. Но, как отмечает А. Исаев, «интерес к мучительному «прогрызанию» укреплений в Восточной Пруссии явно пошёл на убыль» [35; 320]. В самом деле, «Соображения…» К.А. Мерецкова вариант развёртывания основных сил Красной Армии на Западе севернее Полесья рассматривали как вынужденный. В них, в частности, говорилось: