Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Нельзя сказать, что советские военные теоретики не заметили этой новизны. «Германо-польская война началась самим фактом вооружённого вторжения Германии на земле и в воздухе, – писал преподаватель Академии Генерального штаба Г.С. Иссерсон. – Она началась сразу, без обычных для практики прошлых войн предварительных этапов» [1; 6].

Новые явления в содержании начального периода войны отмечал и С.Н Красильников в труде «Наступательная армейская операция», изданном в Академии Генерального штаба в 1940 году. Мнение С.Н Красильникова было таково:

«Начальный период войны не является ныне подготовительным этапом войны, так как подготовительным этапом становится предвоенный более или менее длительный период, в который могут быть проведены полностью или частично все мероприятия, ранее составлявшие содержание начального периода войны… Начальный период непосредственно и постепенно перерастает в период главных операций, а грань между этими периодами стирается» [1; 6-7].

Однако эти и другие подобные обобщения передовой военно-теоретической мысли не стали в полной мере официальными взглядами, не были учтены в практике военного строительства и подготовке вооружённых сил, о чём убедительно свидетельствуют как известные ныне материалы советского военного планирования (см. выше), так и доклады и выводы, сделанные на декабрьском 1940 года совещании высшего командного состава РККА, проходившем в Москве. На этом совещании совещались уже военные-практики: работники Генштаба, руководящие чины Наркомата обороны, командующие и начальники штабов военных округов. В общем, те люди, от которых зависело практическое обновление советской военной доктрины. До чего же они договорились?

Наряду с другими важными вопросами обсуждалось и нападение Германии на Польшу, Бельгию, Голландию и Францию. При этом были отмечены внезапность нападения, решающая роль авиации и танковых войск в ведении маневренной войны и нанесении мощных ударов по противнику в самом её начале. В то же время считалось, что внезапное нападение заранее отмобилизованными силами возможно лишь в войне с небольшим государством. Для нападения же на Советский Союз противнику потребуется определённое время, чтобы отмобилизовать, сосредоточить и развернуть основные силы [1; 7], [71; 300]. Вот что говорил, например, в своём выступлении начальник штаба Прибалтийского Особого военного округа генерал П.С. Клёнов:

«Я просмотрел недавно книгу Иссерсона «Новые формы борьбы». Там даются поспешные выводы, базируясь на войне немцев с Польшей, что начального периода войны не будет, что война на сегодня разрешается просто – вторжением готовых сил, как это было проделано немцами в Польше, развернувшими полтора миллиона людей.

Я считаю подобный вывод преждевременным. Он может быть допущен для такого государства, как Польша, которая, зазнавшись, потеряла всякую бдительность, и у которой не было никакой разведки того, что делалось у немцев в период многомесячного сосредоточения войск. Каждое уважающее себя государство, конечно, постарается этот начальный период использовать в своих интересах для того, чтобы разведать, что делает противник, как он группируется, каковы его намерения, и помешать ему в этом…

Вопрос о начальном периоде войны должен быть поставлен для организации особого рода наступательных операций. Это будут операции начального периода, когда армии противника не закончили ещё сосредоточение и не готовы для развёртывания. Это операции вторжения для решения целого ряда задач… Это воздействие крупными авиационными и, может быть, механизированными силами, пока противник не подготовился к решительным действиям, на его отмобилизование, сосредоточение и развёртывание для того, чтобы сорвать их, отнести сосредоточение вглубь территории, оттянуть время (выделено нами – И.Д., В.С.) . Этот вид операций будет, конечно, носить особый характер.

Вопрос выполнения этих особых операций очень сложный… И в связи с этим же вопросом связаны операции первоначального периода, которые ведутся в интересах захвата рубежей для принятия выгодного положения для развёртывания (выделено нами – И.Д., В.С.).

Для выполнения подобных операций мы будем иметь дело с частями прикрытия (выделено нами – И.Д., В.С.). Но я не исключаю такого положения, что в этот период… механизированные части придётся использовать самостоятельно» [72; 186-187].

В вышеприведённых словах, как в зеркале, отражаются все воззрения наших военных-практиков на начальный период войны. Разбор их, в том числе и выступления П.С. Клёнова, будет произведён далее (а именно там, где речь пойдёт об «интересной» трактовке документов советского военного планирования некоторыми историками).

Сейчас же продолжим разговор о проблемах, связанных со сосредоточением армии у границы.

Процесс этот сложен, как с технической, так и с политической точки зрения.

Технические сложности заключаются, во-первых, в том, что переброска войск ближе к границе – это огромнейшая нагрузка на транспортные магистрали, и прежде всего, железные дороги. Только часть войск приграничных военных округов может подойти непосредственно к границе своим ходом. Другая часть войск даже этих округов должна перевозиться железнодорожным транспортом. О внутренних округах и говорить не приходится. Чтобы вы могли представить себе объём перевозок, обратимся ещё раз к уже упоминавшейся «Справке о развёртывании Вооружённых Сил СССР на случай войны на Западе» от 13 июня 1941 года, составленной Н.Ф. Ватутиным. Согласно «Справке…», чтобы перевезти из внутренних военных округов к западным границам СССР 33 дивизии (это 4 армейских управления и 9 управлений стрелковых корпусов) потребуется 1700 эшелонов! При этом переброску планировалось осуществить за 13 дней, из расчёта 130 эшелонов в сутки [72; 474]!

Но главное даже не нагрузка на транспортные артерии. Главная проблема, чтобы все эти перевозки не запоздали. Т.е. мы должны вовремя сосредоточить и развернуть армию у границы, не проиграть в этом противнику. Иначе наши армии прикрытия могут оказаться под ударом полностью отмобилизованных, сосредоточенных и развёрнутых в боевые порядки сил противника. И тогда судьба армий прикрытия незавидна. Они будут раздавлены превосходящими силами врага. Так и произошло в реальной истории. 22 июня немцы нанесли мощный удар собранными в ударные группы, полностью изготовившимися к нападению войсками. Советская же армия находилась ещё в состоянии сосредоточения и оказалась разделённой на три части, которые немцы получили возможность бить по отдельности.