Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Первая часть советских войск – силы прикрытия. Мало того, что сил войск прикрытия не хватило бы, чтобы сдержать удар немцев, даже при условии, будь эти войска приведены в состояние полной боевой готовности и заняли бы приграничные УРы и полевые оборонительные рубежи, так ещё и директива о приведении приграничных войск в состояние полной боевой готовности (Директива № 1) запоздала, и они встретили войну, большей частью находясь в военных городках и полевых лагерях.

Вторя часть – это войска, находившиеся в глубине территории приграничных военных округов. К началу вторжения их удалённость от границы составляла от 50 до 400 километров [35; 330]. Втягивались они в бой по плану прикрытия госграницы по частям, под сильными ударами немецкой авиации. В итоге, они разделили судьбу сил прикрытии, т.е. были разбиты.

Наконец, третья часть – это войска Второго стратегического эшелона, т.е. силы, перебрасываемые из внутренних военных округов СССР. Они были сведены в пять армий (16, 19, 20, 21, 22-ю) 6и начало войны встретили, находясь примерно по линии Днепра и Западной Двины, где и были развёрнуты от Полоцка до Кременчуга. Армии Второго стратегического эшелона сыграли огромную роль в Смоленском сражении, остановившем на время наступление немцев на Западном направлении, т.е. на Москву.

Таким образом, в реальной истории мы проиграли немцам «гонку» мобилизации, сосредоточения и развёртывания войск, «гонку по железным дорогам» , как назвал её А. Исаев [34; 91]. Именно об этом проигрыше и говорил в своей книге «Начальный период войны (по опыту первых кампаний и операций Второй мировой войны)» генерал С.П. Иванов, а вовсе не о том, что немцы на две недели упредили нас с ударом. То есть главная техническая проблема сосредоточения и развёртывания основных сил армии у границы – проблема времени, решена советской стороной не была. Понятно, что переиграть немцев в этом вопросе, и впрямь, было непросто, учитывая значительно большие расстояния, на которые приходилось перебрасывать свои войска советской сторо-

__________________________________

6Когда разговор заходит о Втором стратегическом эшелоне, то среди исследователей появляется некая странная разноголосица. Прежде всего, обнаруживаются расхождения в вопросе о том, сколько армий было в нём: пять или семь? Смуту внёс опять-таки Резун. В своём «Ледоколе» он в одном месте, со ссылкой на генерала армии С.М. Штеменко, говорит о пяти армиях Второго стратегического эшелона. Правда, по номеру называет всего одну – 22-ю армию [82; 193]. В другом месте того же «Ледокола» Резун, не употребляя термин «Второй стратегический эшелон», повествует о формировании на территории внутренних военных округов СССР семи новых армий [82; 223-226]. Т.е. разговор идёт, казалось бы, именно об армиях Второго стратегического эшелона. В своей манере Резун не только ставит в тупик тем, что речь ведёт теперь не о пяти, а о семи армиях, но и тем, что, говоря о семи, фактически перечисляет восемь армий: 16, 18, 19, 20, 21, 22, 24 и 28-я [82; 223-226]. В «Дне «М»» он снова говорит о «7 недавно сформированных» армиях Второго стратегического эшелона, не уточняя при этом их номера [80; 542].

Вслед за Резуном и некоторые отечественные историки заговорили, что Второй стратегический эшелон включал семь армий (16, 19, 20, 21, 22, 24 и 28-ю) [72; 199].

Скажем сразу, что если под армиями Второго стратегического эшелона понимать армии резерва Главного Командования, то ни в планах, ни в реальности 1941 года больше пяти армий там не было. О пяти армиях РГК говорят «Соображения…» от 15 мая 1941 года (без обозначения номеров, но с указанием районов их сосредоточения) и «Справка о развёртывании…» от 13 июня того же года (с указанием номеров этих армий) [72; 200, 470, 473].

Разноголосица же в вопросе того, какие конкретно пять армий входили в РГК, вызвана тем, что планово туда включались одни армии, а обстоятельства начавшейся войны привели к тому, что список армий, включённых в резерв Главного Командования, оказался несколько отличным. По «Справке…» от 13 июня, армиями резерва Главного Командования были: 22, 16, 19, 28 и 24-я [72; 473]. По мнению В. Савина, районы сосредоточения армий РГК, указанные в «Соображениях…» от 15 мая, также говорят, что этими армиями должны были быть 16, 19, 22, 24 и 28-я [72; 200]. На деле ими оказались 16, 19, 20, 21 и 22-я.

не, и меньшую, чем в Европе, пропускную способность железных дорог в СССР.

Говоря об этом проигрыше, надо учитывать не только чисто технические проблемы, но и то, какие осложнения в процесс сосредоточения и развёртывания РККА вносила международная ситуация. Другими словами, отношения, складывающиеся между Германией и СССР весной – в начале лета 1941 года.

Позволим себе процитировать мемуары Г.К. Жукова:

«13 июня (1941 года – И.Д., В.С.) С.К. Тимошенко в моём присутствии позвонил И.В. Сталину и просил разрешения дать указание о приведении войск приграничных округов в боевую готовность и развёртывании первых эшелонов по планам прикрытия.

– Подумаем,– ответил И.В. Сталин.

На другой день мы были у И.В. Сталина и доложили ему о тревожных настроениях и необходимости приведения войск в полную боевую готовность.

– Вы предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы это оба или нет?!

Затем И.В. Сталин всё же спросил:

– Сколько дивизий расположено в Прибалтийском, Западном, Киевском и Одесском военных округах?

Мы доложили, что всего в составе четырёх западных приграничных военных округов к 1 июля будет 149 дивизий и 1 отдельная бригада…

-Ну вот, разве этого мало? Немцы, по нашим данным, не имеют такого количества войск, – сказал И.В. Сталин.

Я доложил, что, по разведывательным сведениям, немецкие дивизии укомплектованы и вооружены по штатам военного времени. В каждой их дивизии имеется от 14 до 16 тысяч человек. Наши же дивизии даже 8-тысячного состава практически в два раза слабее немецких.

И.В. Сталин заметил:

– Не во всём можно верить разведке…» [29; 234-235].

Очень показательный отрывок: хорошо видно, как советское политическое руководство, в частности, И.В. Сталин, боялось дать гитлеровцам повод к войне, начав проводить мобилизационные мероприятия.

Георгию Константиновичу Жукову в «славную» «демократическую» эпоху не раз «перемыли кости», упрекая его в том, что мемуары его лживы, что в них он старается обелить себя, оправдать свои просчёты и ошибки. Мы не знаем, состоялся ли в точности такой разговор между Сталиным, Жуковым и Тимошенко 14 июня. Но все ныне известные нам события говорят за то, что нечто подобное описываемому Г.К. Жуковым разговору могло быть, да и наверняка было.

Ещё ранее, чем Г.К Жукову, досталось «на орехи» Сталину. Ведь это именно он мешал приведению войск приграничных военных округов в состояние полной боевой готовности, не разрешил своевременно провести мобилизацию и строго на строго запретил поддаваться на немецкие провокации! И вообще, он поставил своё видение событий выше объективных данных, которые у него были (ему их предоставляла наша разведка). Потому и не верил он в то, что Германия на нас нападёт. И потому и не давал нашим военным провести все те толковые мероприятия, которые они предлагали.