Элисон Уэйр - Королева секретов. Роман об Анне Клевской

Невыносимо было видеть, как нежно Отто обращается со своей женой. Несмотря на доброту, часто выказываемую Анне Генрихом, его отношение к супруге ярко контрастировало с тем, как ведет себя Отто с Ханной: за всеми его словами и жестами читались сильная привязанность и любовь. Анна пыталась не испытывать ненависти к Ханне, но это давалось ей с трудом.

Хватит лежать и хандрить. Анна встала и позвала горничных. Умывая лицо, она думала: добрался ли уже доктор Уоттон до Клеве и передал ли ее письма матери и Вильгельму? Вот бы получить от них весточку. Она вдруг с тревогой осознала, что не помнит голоса матери.

В начале марта они переехали из Уайтхолла в Хэмптон-Корт. Анна видела Гринвич и Уайтхолл и считала эти дворцы прекрасными, но, когда барка, везшая ее и Генриха, прошла изгиб реки у местечка Темза-Диттон [34] Темза-Диттон — название этого местечка по-русски могло бы звучать как Диттон-на-Темзе; населенный пункт, впервые упоминаемый в исторических источниках в 983 г., изначально был расположен на острове посреди Темзы и постепенно разросся, заняв земли и на южном берегу реки; в настоящее время территориально входит в пригородную зону Большого Лондона. , она ахнула, увидев огромный краснокирпичный дворец. Приютившийся на берегу реки в окружении обширного парка, Хэмптон-Корт был великолепен!

Они сошли на берег у дворцового спуска к воде и, пройдя по крытой галерее с эркерными окнами, оказались прямо у апартаментов короля.

— Я не хочу, чтобы мои подданные всегда видели, чем я занимаюсь или куда иду, — сказал Генрих.

Анна успела заметить, что он почти с одержимостью охранял свою личную жизнь от посторонних, и связывала это с присущей ему боязнью измены. Судя по рассказам, королю приходилось иметь дело с заговорами и предательствами на протяжении всего правления. Сюзанна осторожно намекнула — говорить такие вещи открыто было опасно, — что есть некие люди, которые считают себя имеющими больше прав на престол, чем он.

Генрих как будто прочел мысли супруги.

— Никогда не раскрывайте своих намерений, Анна. Если бы я узнал, что шапке известны мои мысли, то бросил бы ее в огонь. — Это было одно из самых откровенных высказываний, какие ей довелось услышать от своего супруга.

Двери открылись, и Анна вступила в апартаменты, прекраснее которых в жизни не видела. Они были отделаны дубовыми панелями, с лепными потолками и роскошными фризами с путти и классическими орнаментами. Стены сверкали позолотой и серебрением, некоторые были завешены парчовыми шторами и бархатом с вышитыми королевскими гербами. Изысканные витражные вставки с геральдическими знаками искрились в окнах, остекленных хрусталем. Анна шла по роскошному ковру, думая, что ее мать хватил бы удар: ковры следовало класть на столы, чтобы не испортить!

Генрих провел ее через свои личные покои, в которых имелся встроенный в стену алебастровый фонтан. Распахнулась противоположная дверь, и они вошли в приемный зал; вдоль стен застыли стражники.

— Мы называем этот зал Райским, — гордо заявил Генрих.

Потрясенная Анна сразу сообразила почему. Все здесь сверкало драгоценными камнями и металлами, потолок был украшен прекрасной росписью, а над стоявшим на помосте троном был натянут парчовый балдахин.

Она никогда еще не видела такой роскошной комнаты, но даже это не подготовило ее к захватывающему дух зрелищу Главного зала. Стоя на полу, покрытом в шахматном порядке зелено-белой плиткой, Анна смотрела на потрясающий дубовый каминный купол и галерею для менестрелей над ним, широкие витражные окна и огромные гобелены на стенах, изображавшие, по словам Генриха, историю Авраама и сверкавшие золотыми и серебряными нитями. Венцом всего была великолепная крыша на деревянных консольных балках.

— Вам нравится Хэмптон-Корт? — спросил Генрих.

— Он восхитителен, как дворец из легенды, — выдохнула Анна.

Она не до конца верила, что все это великолепие принадлежит ей и она может вволю наслаждаться им.

— Тогда вам понравятся и ваши покои, — продолжил Генрих, взял ее за руку и повел обратно через свои покои в королевскую спальню. Там перед ними открыли дверь в личную галерею короля с картинами на религиозные темы, зеркалами и картами.

— Дверь в дальнем конце ведет в апартаменты королевы, — пояснил Генрих.

Анна подумала: интересно, сколько ее предшественниц приятно проводили там время? Она вошла в свою опочивальню и в благоговении огляделась.

— Я приказал, чтобы эти комнаты оформили в старинном стиле, и пригласил немецкого мастера. Вам будет приятно это узнать. Их обновили перед вашим приездом.

Она обвела взглядом комнаты и увидела вставленные в потолок зеркала и тонкую гротескную резьбу на стенных панелях. Спинку кровати украшал резной медальон с ее гербом. Остальные покои были отделаны с той же роскошью. Окна с одной стороны выходили в просторный двор с крытой галереей, с другой находился личный сад королевы, а за ним раскинулся огромный парк. Но больше всего Анне понравился широкий балкон.

— Отсюда вы с дамами сможете наблюдать за охотой в парке, — сказал ей король. — А теперь, мадам, я оставлю вас устраиваться. Увидимся за ужином. — Он поклонился и ушел.

Дамы занялись распаковыванием вещей. Тем временем Анна позвала Сюзанну и вместе с ней спустилась по лестнице в сад. Там работал какой-то человек, краснощекий старик. Увидев ее, он выпрямился и прикоснулся к шапке.

— Какой красивый сад, — сказала Анна.

— Верно, леди. Устроен ею.

— Ею?

— Королевой. Она любила бывать здесь. Мы с ней вместе работали тут. Я Чепмен, главный садовник. Теперь она с праотцами, но я не могу забыть ее светлое лицо и милую улыбку.

Анна и Сюзанна обменялись взглядами.

— Вам нужно осмотреть и другие сады, госпожа, — продолжил Чепмен. — Вы ничего подобного не видали, и бо́льшая часть — это моя работа. Король Гарри говорит мне: «Я хочу живые изгороди с амбразурами» или «Хочу дерево в форме всадника», — и я все это делал, чтобы его порадовать. Вы приходите как-нибудь посмотреть.

— Мы придем, — пообещала Анна, оглядываясь вокруг.

Цветы набирали бутоны под бледным мартовским солнцем, в воздухе едва заметно пахло весной.

— Вы леди при новой королеве? — спросил Чепмен, с любопытством поглядывая на них.

Сюзанна подавила смешок.

— Я новая королева, — с улыбкой произнесла Анна.

Старый садовник разинул рот, стянул с головы шапку и поклонился:

— Прошу прощения, ваша милость. Теперь это ваш сад. Вы говорите Чепмену, чего желаете.

— Он прекрасен такой, какой есть. Я хочу, чтобы он таким и остался.

Старик вгляделся в нее:

— Как пожелаете, ваша милость. Вы такая же светлая, как она, не то что говорят.