Карл Марлантес - Маттерхорн [ЛП]

– Да вот хрен там, Джек. Это в двух долбаных километрах отсюда.

– Тогда отнесу я, – сказал Меллас.

– Ладно, так и быть, я сам, Джек. Ты же ведь не знаешь, куда идти, правда? – Гудвин улыбнулся, наслаждаясь минутной потерей Мелласом самообладания.

– Нет, не знаю.

– Ну вот, мать их так, – Гудвин взял одного котёнка. – Я отнесу их назад. – Он немного помолчал, размышляя. – Всё равно вонючие гуки не такие тупые, чтоб здесь ошиваться.

– Спасибо, Шрам, – сказал Меллас с искренней благодарностью. – Я твой должник.

– Ничуть не бывало. Ничего другого и не остаётся. Во-первых, я не должен был приносить их. Я как-то не подумал о вашем парне, которого сожрали.

Ванкувер вызвался пойти с Гудвином и его парнями, и они оставили тигрят прямо у входа в пещеру, где их и нашли. Тихо и согнувшись от усталости группа вернулась в целости уже после полуночи, задержавшись из-за темноты.

Пока Гудвин отсутствовал, Меллас, полный праведного гнева, схлестнулся с Кэссиди на командирском совещании. Кэссиди, вновь выставленный на роль злодея, ответил на нападки Мелласа собственным гневом: 'Я сказал тупому мудаку, что ему следует любить сраных животных, потому что и те и другие в первую очередь сами из грёбаных джунглей. Или не так? Они, сука, так гордятся этой хренью от власти чёрных; но если они считают себя большими и страшными африканскими воинами, то должны гордиться тем, откуда явились'.

Меллас не ответил.

– Корпус морской пехоты по уши засел в дерьме на этой грёбаной войне, – продолжал Кэссиди. – Может быть, я перегнул палку. Но сраный рядовой первого класса не имеет никакого права припереться к офицеру и штаб-сержанту и выкладывать им своё никчемное мнение. Никакой блядской дисциплины. Никакой блядской гордости. Нас, профессионалов, дрюкают как хотят и посылают в лес в миллионный раз, в то время как жирные жопы и вонючие шаркуны могут отказаться от выхода в джунгли в любой момент, как только пожелают. Нет, я, нахрен, брошу всё.

Повисла неловкая тишина. Мелласу вдруг стало жаль этого человека, для которого мир менялся слишком быстро. 'Я думаю, что я тоже немного поторопился, сержант Кэссиди, – сказал Меллас. – Что если б ты просто сказал Кортеллу, что тебе жаль'.

– Ни хрена мне не жаль, лейтенант.

– Кэссиди, всё может обернуться к худшему. Они уже бузили по поводу стрижки Паркера. На такой верхушке не очень-то усидишь.

– Если они захотят испробовать эту хрень чёрной власти на мне, лейтенант, я так отчерню их чёрные жопы, мало не покажется. Им меня не запугать. Я имел дело со шпаной.

Меллас оставил попытки, взглядом сообщая об этом Фитчу. Фитч быстро повёл совещание дальше. Единственная новость, которую он сообщил, была та, что аккумуляторы разрядились настолько, что вдобавок к отключению всех вторых раций рации командиров будут включаться только на время перемещений роты и ночью. Последний приказ из батальона предписывал наверстать упущенное время; достичь сегодняшней контрольной точки 'альфа' завтра до полудня; пройти контрольную точку 'браво' во второй половине дня и по графику выйти на точку 'чарли' к завтрашнему вечеру. Пополнений не ожидается. Посадочная площадка готовилась напрасно.

Когда на следующее утро они выступили в темноту, взвод Гудвина поставили ведущим. Взвод Мелласа получил относительную безопасность в середине колонны. Смирясь с тем, что нужно идти вместо того, чтобы лететь, парни переставляли ноги в бесконечной пляске пехоты. У тех, кто не шёл в голове, мысли вертелись вокруг лучших времён: вокруг еды, которую когда-то ели, девчонок, которых знали или хотели бы узнать получше. Для тех же, кто шёл ведущим, прошлого не существовало, было только пугающее настоящее.

Голод владел умами людей, донимал и головного дозорного, и Гудвина, который пытался игнорировать свой пульсирующий мозг и сосредоточиться на текущей задаче. Они шли с постоянным чувством раздражения и разочарования. Какая-нибудь часть снаряжения, цепляясь за ветку, становилась чудовищной несправедливостью. Налететь на впередиидущего из-за усталости означало вызвать непомерный гнев вместо обычных саркастических замечаний.

Они достигли контрольной точки 'альфа' через час после заката, на сутки отстав от графика. Точка 'альфа' оказалась покрытой джунглями вершиной холма, ничем более. Они не ели весь день, последние три четверти банки консервов были съедены за день до этого. Три дня прошло с тех пор, когда они ели хотя бы полрациона.

Во время всего обеда подполковник Симпсон выглядел расстроенным. Майор Блейкли предположил, что он беспокоится о том, как объяснить задержку полковнику Малвейни на завтрашнем совещании. Подполковник едва заметил, как официант из рядовых убрал его тарелку и долил кофе в чашку. Лишь за сигарами он чуть-чуть поддержал майора Блейкли и передового авиационного наводчика капитана Бэйнфорда в пересудах и шутках. Симпсон потянулся к бутылке 'Матеуша', которую они почти прикончили во время еды, и, игнорируя кофе, наполнил себе стакан. Быстро выпил. Он полез в карман за новой сигарой, но оказалось, что тонкий портсигар пуст.

– Сигару, полковник? – спросил Блейкли, доставая одну из своих.

Симпсон подкурил её от свечи на столе, сделал несколько быстрых затяжек, раскуривая, и расслабился. Блейкли зажёг свою сигару, откинулся и посмотрел сквозь сетку, защищавшую внутреннее пространство небольшой столовой для офицерского и сержантского состава от насекомых, мельтешащих снаружи. При свете заката ВБВ не представляла собой приятного места для принятия пищи. Возле палатки-столовой оборванными группками выстроились за едой рядовые. Почва раскисла. Вечерний воздух вонял керосином и горящим в бочках дерьмом, собираемым из уборных. Одинокий вертолёт 'Хьюи', возвращаясь в Куангчи, взлетел с грунтовой взлётно-посадочной полосы и, поначалу затерявшись в панораме серо-зелёных гор, обозначился силуэтом на фоне меркнущего света.

– Не то это грёбаное место, Блейкли, – проворчал Симпсон. Он, показалось, с какой-то злостью присосался к сигаре.

– Сэр?

– Нам следует быть в лесу. У нас три роты просиживают задницы на равнине, и одна, мать её, таскается по горам. Мы не можем их контролировать. Не можем дать под зад, когда нужно.

– Согласен с вами, сэр, но если батальон таким образом рассредоточен и роты разбросаны по всей карте, даже когда мы задействованы в операции, то как вы собираетесь их контролировать?

– Маттерхорн. Я хочу вернуться на Маттерхорн. Мы свяжем тогда весь северо-западный угол района. Разместим роты в джунглях для блокирования гуков, нападём на пути снабжения, уничтожим их тайники. – Он сплюнул на пол кусочек табака. – Кто знает, да хоть рейды в Лаос. Одними сраными бомбардировками этого не достичь. Ты бросаешь бомбу, а солдат встаёт и перескакивает через воронку, а СВА – это уйма солдат, притом из самых лучших. Поэтому нам нужно бросить на них наших ворчунов.