Виктор Ремизов - Вечная мерзлота

Горчакову выдали бумагу, ручку, перьев и даже перочистку. Таня все принесла, улыбаясь как-то очень по-женски. Все в тех же беленьких валенках. Горчаков даже подумал, не могли ли они быть знакомы, но Таня была слишком молода. Девять лет назад, когда его забирали отсюда, еще в школу ходила.

В комнате никого не было. Георгий Николаевич, невольно радуясь давно забытому, налил чернил в чернильницу. Он не помнил уже, когда писал пером, а не карандашом, перья были запрещены в зоне, приравнивались к заточкам. Обмакнул перо в чернила. «Геология» – вывел каллиграфически. С непривычки получилось не очень, острый кончик пера цеплялся, выдирал ворсинки из плохой бумаги. В огрубевшей руке ручка лежала неуверенно.

Вошел Иван, сел за свой стол напротив:

– Начальник хочет создать под тебя группу по поиску алмазов. Ты же работал с Моором [75] Моор Генрих Генрихович (1907–1958) – известный геолог. Был репрессирован. В конце тридцатых предсказал якутские алмазы. , а он писал о трубках, – Игнатьев кивнул на стопку журналов. – В двадцать девятом Генрих описал кимберлит, что привез Урванцев.

– Да, я помню… – Горчаков придвинул к себе журналы. – Что-то новое есть?

– Нового много, на алмазы страшные силы бросили. В Иркутске специализированную Тунгусскую экспедицию создали. Все работы по алмазам координируют, и средства немалые…

Горчаков отбирал журналы.

– С собой брать не разрешается, здесь читай.

– Почему?

– Энкавэдэшники, – шепнул Иван, – секретная документация… Шейнман описал Маймеча-Котуйскую провинцию. Там целая серия массивов изверженных пород, Гера. Тебе было бы очень интересно посмотреть, как они расположены, а мне изучить их химию. Генрих считал, там могут быть алмазы. Посмотри их отчеты за сорок пятый и сорок шестой годы.

– Это к западу от Анабарского… – прищурился Горчаков, вспоминая геологические массивы.

– Ну, там редкая комбинация пород с очень малым кремнеземом и с высоким содержанием щелочей! Рядом могут быть кимберлиты!

Горчаков все сидел молча, потом поднял голову:

– Там должны быть и более молодые магматические выходы.

– То же и Генрих говорил…

– Почему же не работают?

– Боятся. Здесь и авторитет, и голова твоего уровня требуется! Начальнику уверенность нужна, что там что-то есть! – Иван шептал, возбужденно перегнувшись через стол. – Эти работы идут против министерства, там считают, что только в базальтовых породах могут быть алмазы! И по всей стране только в базальтах ищут! Понимаешь? Ты чего задумчивый, Гера?! Его из лагеря выдернули, а он… Ты же большой геолог! Меня в группу возьмешь… если сочтешь нужным, конечно. В этом году на Вилюе на косе Соколиная нашли двадцать пять кристаллов алмаза, – глаз у Ивана хитро блеснул, и он заговорил одними губами. – Они ошибаются, Гера! Дело не в базальтах!

– Кто они?

– Ну там, – Иван ткнул в потолок, – в министерстве. Надо по сопутствующим минералам искать, я тут кое-что придумал! С Генрихом спишемся!

– Ты чего такой бодрый? Думаешь, на волю отпустят? – Горчаков был очень спокоен.

– Если алмазы найдем – точно отпустят!

– Сначала расстреляют за то, что не там копали… Ты же старый зэк, Ваня…

В коридоре послышались голоса, дверь распахнулась, на пороге стоял майор госбезопасности. Внимательно их изучал.

– Здесь двое бесконвойных и один вольный сидят, – начальник управления Головнин пояснял что-то из-за плеча майора.

Не сказав ни слова и не закрыв дверь, майор пошел дальше.

– Майор Цымбалюк! Особист Норильлага! – Иван сделал шутливо-испуганные глаза, но испуг в них был настоящий.

Помолчали, прислушиваясь к звукам в коридоре.

– Мне шесть лет осталось, чем ближе, тем страшнее… – зашептал Иван. – В поле бы скорее…

– Так, товарищи, – другой военный, старшина, распахнул дверь в их комнату, – выходите на расчистку снега! Приказ Цымбалюка! И побыстрее!

– Пойдем покурим как раз! – Иван стал одеваться.

– Это кто? – спросил Горчаков.

– Старшина-то? Завхоз – хороший мужик!

– И такого раньше не было!

– Ну ладно, чистили и раньше!

– Я не об этом. Попки тут не командовали. Даже в сороковом…

– Сейчас тоже от людей зависит. Цымбаль всех, кто не с киркой, считает бездельниками…

Взяли лопаты, вышли на воздух. Мела метель и чистить было бессмысленно. Видимо, это понимал и майор Цымбалюк. Только закурили, из темноты, держась за веревку и прикрываясь от вьюги, вышел старшина-завхоз:

– Ну все, уехал, идите в барак, ребята.

Начальник не дергал, заходил утром, видел читающего Горчакова, спрашивал, как дела и не надо ли чего. Как будто понимая состояние нового сотрудника, с вопросами не лез. Однажды принес в рюкзаке тяжелые куски богатой породы, которую добывали сейчас в шахтах, выложил на стол Горчакову.

Горчаков вежливо кивнул и ничего не сказал.

На следующий день Таня принесла из библиотеки тяжелую кипу машинописных перепечаток. Положила перед Георгием Николаевичем, глядя на него со значением. Это была подборка горчаковских публикаций. Иван и маркшейдер Староверов глядели, что он будет делать. Горчаков отодвинул все на край стола и снова углубился в свое чтение. Игнатьев взял верхнюю книгу, переплетенную толстой картонной обложкой. Это была «Рудная зона Норильска-2»:

– Чтоб ты знал, Гера, это справочная книга всех норильских геологов! Здесь не указано имя автора, но все знают, кто ее написал.

– Маркшейдеры тоже по ней работают, – добавил Староверов, доставая папиросы и поднимаясь из-за стола. – Пойдем покурим, Иван.

Горчаков остался один. В этой пачке самодельных книг было почти все, что он успел опубликовать к своим тридцати четырем годам. Не так и много для доктора геологических наук. Полистал «Рудную зону…». Уже тогда, в конце двадцатых, ему удалось показать, что это колоссальное месторождение со сложным рудным телом уходит на очень большую глубину.

Следующей была перепечатка из «Известий Академии наук СССР». «К стратиграфии кембрия северо-восточной окраины Среднесибирской платформы». Даже авторы были указаны внутри: Г. Н. Горчаков и Г. Г. Моор. Он полистал текст. Это было в 1935-м, писали с милым, интеллигентнейшим Генрихом. Прошло четырнадцать лет…

Больше его имени нигде не было, но на «Стратиграфии…» с обратной стороны обложки была подклеена старая, пожелтевшая от клея, справка. Она могла стоить кому-то свободы:

Георгий Николаевич Горчаков работал в Норильском промышленном районе с 1925 года в качестве студента, а потом и руководителя различных изыскательских подразделений.

С 1928 по 1931, а затем с 1938 по 1940 год руководил всеми геолого-разведочными работами в Норильске и на Таймыре. Им открыты и описаны месторождения Норильск-1 и Норильск-2.