Дик Вайс - Клеопатра

Публий принадлежал к старинному патрицианскому роду Рима. Он родился в семье консула Аппия Клавдия Пульхра. Уже в молодости он снискал славу, почет и уважение, хотя и слыл сильно противоречивым человеком, постоянно меняющим свои ориентиры. Так показательным служит следующий пример: в Риме он сначала выступал обвинителем заговора Катилины 36 36 Заговор Катилины – попытка части римского нобилета захватить власть в результате вооружённого выступления в 62 г. до н. э. Событие названо по имени Луция Сергия Катилины. , а потом резко стал сочувствовать заговорщикам.

Став верным союзником и по сути настоящим цепным псом Гая Юлия Цезаря, он рвал и метал в сенате, продвигая законы, которые были выгодны его хозяину. Многие восхищались дальновидной политикой Цезаря, сумевшего приручить этого человека.

Странная дружба с Цезарем началась после дикого случая, который устроил Публий Клодий Пульхр в день, посвященный «Доброй Богине». В этом праздновании разрешалось принимать участие только женщинам. Так вот в этот день Публий Клодий, переодевшись в женское платье, проник в дом Юлия Цезаря, находившегося тогда в Испании, и явился на свидание к его жене Помпее.

Поскольку Публий Клодий был пойман и изгнан из дома Цезаря, случай получил широкую огласку. Учитывая то, что опозорен был не кто иной, а один из самых уважаемых людей в Риме и преступление носило религиозный характер, злоумышленнику грозил суд с последующим суровым наказанием.

Обвинителем с радостью выступил неформальный лидер Рима «обличитель грехов тяжких», «совесть нации» – Марк Тулий Цицерон. Римский политик рьяно взялся за дело. «Сама природа наделила меня стремлением к обнаружению истины», заявил он тогда и дал опорочившие Публия Клодия показания, но далее произошло то, чего не ожидал никто. Цезарь с легкостью отнесся к этому делу, и еще не дожидаясь суда, развелся с Помпеей, мотивируя это тем, что «супруга Цезаря должна быть вне подозрений».

Публий Клодий Пульхр был полностью оправдан. Судьи были подкуплены. И подкупил их Гай Юлий Цезарь. И хоть Цицерон и продолжал негодовать по поводу этого решения, его никто не стал слушать.

– Твоя Помпея красивая молодая женщина, с хорошей фигурой, а ее темно-рыжие волосы и ярко – зеленые глаза могут свести с ума любого. Зачем ты развелся с ней? – недоумевал один из соратников Цезаря Марк Люциний Крас.

Цезарь расхохотался ему в лицо.

– Я перестал любить рыжих. Когда любит один – назови это как хочешь: рабство, привязанность, уважение… Но это не любовь – любовь всегда взаимность! Я благодарю этого проворного малого, он развязал мне руки. Мне нужен был только предлог, чтобы развестись с ней. Помпея умела только тратить деньги. Красивая, глупая, бездетная дура, которая любит только себя.

– Но такое оскорбление! Цезарь, он унизил тебя, проникнув в твой дом, – нервничал Крас.

– Он оказал, не ведая того, мне услугу. Бывший враг может стать самым крепким другом. Этот человек быстро набирает популярность среди простого народа. Публий Клодий Пульхр сейчас герой среди городского плебса. Они агрессивны и радикальны. У него есть свои вооруженные отряды. Зачем мне враждовать с ним?

– Новый вождь рабов, – презрительно процедил Крас. – Хватит с нас и Спартака.

– Нет, тут другой случай, – заверил Цезарь. – В его лице я получу хороший свой тыл.

Так оно и произошло. После того, как суд оправдал Публия Клодия Пульхра, сводя этот случай к простому недоразумению, а именно будто бы он вошел в дом к Помпее, имея личное поручение от Цезаря, Публий Клодий был оправдан, и его карьера резко пошла в гору. Цезарь выхлопотал ему пост квестора в Сицилии, а после возвращения в Рим помог ему стать народным трибуном.

Пульхр не забыл такую милость и всю свою кипучую энергию употребил на благо своего покровителя, став надежным его оплотом в сенате в отсутствии самого Гая Юлия.

Перед отправкой Цезаря в Галлию на войну у них состоялся интересный разговор, в котором проконсул Цизальпийской Галлии 37 37 Гай Юлий Цезарь в дальнейшем будет использовать эту провинцию как плацдарм для войны в Трансальпийской Галлии. попросил Публия Клодия разобраться с Кипром.

Поздним вечером к одной из вилл Юлия Цезаря неподалеку от Рима в районе озера Неми подкатила запряженная резвыми черными скакунами трига.

Каменный дворец Цезаря имел три высоких этажа, к которым вели отдельные лестницы, большой вымощенный, тесанным камнем двор, с прекрасными зелеными лужайками. Десятки рабов трудились на его виноградных плантациях, которые растянулись на несколько миль. Вдалеке виднелись и поля, засеянные пшеницей.

Вилла, благодаря наличию в ней своих хозяйственных ферм со скотом и птицами, полностью обеспечивала себя всеми припасами, излишки которых, поступали в продажу торговцам, скупавшим товар оптом.

Слуги предложили отдохнуть гостю с дороги и отвели его в баню. После того, как Публий Клодий Пульхр привел себя в порядок, состоялась его встреча с Цезарем.

Гай Юлий Цезарь был человек высокого роста, со светлой кожей. Украшали этого славного мужа очень выразительные живые, темные глаза. Некоторый изьян в его облике был в чуть полноватом лице и лысине, которой он очень тяготился, стараясь зачесывать свои волосы назад, маскируя её. Проконсул принимал своего гостя в большом зале своей виллы, стены которой украшали живописные полотна в человеческий рост. Цезарь был большим поклонником искусства и тратил баснословные деньги, покупая работы лучших мастеров того времени.

– Я надеюсь, друг мой, ты хорошо отдохнул с дороги?

– Здесь чудесно, – признался Пульхр. – Виллы моего отца также прекрасны, но тут особенно мило, и это озеро, конечно, заслуживает восхищения.

– Я люблю здесь бывать, хотя римские пенаты, вилла и сады близ Тибра мне также дороги, – живо отозвался Цезарь.

– Судя по всему, здешнее место приносит хорошие доходы? – поинтересовался народный трибун.

– Да, мой управляющий неплохо знает свое дело, а местное вино одно из лучших в Риме, впрочем, ты можешь сам попробовать этот напиток богов за ужином.

– Благодарю. Я оценю его по достоинству.

– Как ты знаешь, скоро я отбываю во главе своих легионов в Галлию. Предстоит тяжелая война. Я надеюсь, Рим по итогам ее получит новые земли и славу, но это трудный путь, и я, находясь там, хочу получать добрые вести из дома. Вот поэтому особые надежды я возлагаю на тебя. Скажи мне, Публий Клодий Пульхр, я могу быть спокоен за Рим?

– Не стоит волноваться, сенат Рима будет в наших руках, – Клодий зло усмехнулся.

– Есть одно дело, с которым нужно покончить как можно быстрей. Великий Рим должен, наконец, решить вопрос с кипрским Птолемеем. Его старший брат из Египта оказался гораздо дальновидней младшего, заплатив за свое царство. А младший делиться деньгами явно не торопится. Вести переговоры с ним бесполезно. Мои посланники несколько раз возвращались ни с чем. Рим не считает больше его притязания на трон обоснованными, – Цезарь вопросительно посмотрел на народного трибуна.