Юрий Швец - Меч Перуна. Том 6

Тот проковылял к столу.

– Вот. Нашёл. – Произнёс он, протягивая Просетусу новое перо для письма.

Просетус взял его в руки и, подумав, всё же решил отчитать Дориса, за медлительность.

– Ты меня начинаешь разочаровывать! До этого был везде порядок! Я ведь ждал довольно долго… и много утерял… пронёсшихся в моей умной голове идей – Недовольно произнёс он.

– Я *изправлюсь, ваше Святейшество! – опустил капюшон вниз Дорис.

– Ладно. Иди, Дорис. Мне нужно заняться письмом. Это срочное дело и не терпит отлагательств.

Дорис, пятясь…, приблизился к матерчатой занавесе… и *изчез за ней.

Просетус, держа в руках новое перо, обмакнул его в чернила… и снова стал писать «что-то»…

Вот он остановился… и приподняв перо от пергамента вновь задумался.

«-…и всё же… как мне сдвинуть короля с места? Конклав будет недоволен моими результатами. А король… очень спесив. Очень!.. Ансгар за столько лет не установил над ним своего контроля, а они хотят от меня результатов за год!.. Несправедливо… За год!..» Он снова поднёс перьевой конец к своему рту… и пожевал его… погружаясь в «новые» идеи:

«-… есть одна задумка! Есть!.. Если Дофин добьётся успеха – то Людовигу станет не по себе от этого! Он то ждёт неудачи в движении своего сына! Она его окрылит…, ибо этим он покажет всем своё превосходство над уже взрослым сыном, коего стал даже побаиваться, последнее время… Почему? Да потому, что помнит, как они сами, с братом Лотарём… отстранили от трона своего отца Людовига Благочестивого… Не хочет, чтобы подОБное произошло с ним же… Трус!.. Но… возникшая моя идея в том, что я могу списаться с епископом Олдриком, и тот, вследствие моего обращения, может написать мне ответ с реляцией успеха Дофина в хоть в чём-то… пусть даже в мелком – обязательно будет иметь результат, который скажется на короле Людовиге! Я сразу же прочитаю это письмо королю… и тем самым разогрею его непомерное честолюбие, вместе с завистью!.. Идея хороша! Очень хороша!.. После этого… он уже не сможет усидеть в лагере!.. Рудные горы позади… справа земли доленчан, лужан. Мы в землях спреван! И вторглись в них обходя Бранибор! Торопились… Очень поторопились… и вдруг… встали!.. Это было неожиданностью для всех!.. И стоим до сих пор…»

Просетус снова сунул в рот уже немного пожёванное перо и продолжил сыпать, как ему КАзалось, умными, ДЕЙственными иДЕЯми:

«-…расчётливость Людовига сыграла здесь плохую роль… Он больше ростовщик… чем король и тем более полководец. Да… подпорченная нами кровь Меровингов, играет против нас же… Опоскудилась кровь… Став нашей… Но… мы сами этого добивались. Вот он… дуальный результат и с этим уже ничего не поделаешь. Но Олдриг мне должен помочь. Когда-то мы были близки… очень даже дружны!.. Если те, наши отношения… можно назвать дружбой. Сейчас… мы уже стали не теми… Годы… Но… теперь и меня и его… манит другое… надо отписать ему… мою великолепную идею… Она стоит этого.»

Просетус положил перо и налив в чашу напитка… выпил всю чашу за раз.

«-…жажда… откуда-то взялась жажда… Я ничего… ещё не ел, кроме сухофруктов… Может они… вызвали сухость в горле. Но… от чего отвлёкся?.. Олдрик… да-да Олдрик. Епископ… при Дофине. Примет ли он мою идею?.. Надо подумать, как её обставить, чтобы она ему понравилась… Так… подумаю… над этим…»

Просетус потянулся к одной из тарелок и взял с неё кусок жаренной курятины. Он вгрызся в неё своим ртом… и толи оторвав, толи откусив кусок, стал работать челюстями… Но вдруг… он остановил пережёвывание… и мысленно заметил:

«-…курица горчит… Дорис переборщил с перцем. Но… ладно, я заметил другое – я почувствовал голод. Это хорошо. Ум требует подпитки, вот почему я не могу найти подходящих идей и слога. Надо подкрепиться основательно, прежде чем я сяду за письмо, адресованное епископу Олдрику…»

Просетус доел кусок курицы и взяв лепёшку, испечённую ему Дорисом, стал отрывать от неё кусочки и отправлять их в рот… растворяя куски слюной, для облегчения пережовывания… Меж ними он откусывал мясо с другого куска курицы и также, медленно пережёвывая все находящееся во рту, запивал напитком из чаши, кою снова наполнил из кувшина.

Вот Просетус закончил трапезу… и отодвинул от себя остатки еды, вновь подвигая пергамент… и беря в руки перо…

«– Так. На чём я остановился?.. Олдрик… Мне надо напомнить ему кое-что, что может его *изпугать… Ведь я знаю кое-что из его старых изречений!.. Он может забыл их, но я-то нет!.. Я не из тех, кто имеет короткую память!.. Он тогда плохо отзывался о… кардинале Григории… не думая, что тот впоследствии станет Понтификом. Вот это и надо ему напомнить… Это несомненно *изпугает его! Он, скорее всего даже забыл эти изречения… но я ему их напомню… так по-дружески! Без обид… Хи-хи-хи!.. Но… дам, подскажу ему путь к *изправлению тех самых ошибок молодости… Пусть только попробует откреститься!.. Он *изпугается! Он никогда не был храбрецом, но всегда был необычайно расчётлив. Поэтому, я никогда не делился им сокровенным… Никогда. Это ставит меня выше его. Но… в своём письме, я также дам ему и выгоду… от своего предложения. Без неё тоже нельзя. Иначе не будет выбора, а он важен… Важен…»

Просетус вдруг снова, неожиданно для себя, ощутил новый приступ жажды… Его рот *изсох… и требовал увлажнения. Он потянулся к кувшину и снова налил в чашу уже остатки разбавленного вина. Взяв чашу, он стал пить из неё большими глотками… и вдруг поперхнувшись… выронил её…

– Что со мной… – пробормотал он, ощущая как всё вокруг него входит в медленное вращение. – Что со мной..произходит?!.

Он попытался встать… но ноги совсем не слушали его, и он, вследствие своей попытки, просто «съехал» со своего стула и упал на постеленный ковер… у стола – ему вдруг стало душно.

Просетус схватившись за грудь, тяжело и протяжно задышал…

– Дорис… Дорис… – Попытался он позвать своего слугу, но вместо голоса послышался какой-то бесформенный шёпот – язык также отказал аббату.

Только его ум мог ещё работать, и он переполнился невыраженным словесным идейным ужасом:

«-…я что… умираю?.. Но почему? Я что отравлен? Дорис… оказался продажным?! Я ошибся… Нельзя его было так долго держать… Надо было… отправить на тот свет… как и прежнего. Я…я…просчитался… доверился… поверил… совершил ошибку…»

Просетус потянулся к краю стола с коего торчала рукоятка кинжала, который лежал слева от него… Он дотянулся до него и… потянув за рукоятку… обронил вниз. Кинжал упал рядом с ним… издав довольно громкий стук. Просетус схватил его… и притянул к груди…

«-…убить… убить предателя!.. Уйти вместе с ним…»

Стучала в его уме только одна идея…

Стук упавшего кинжала, действительно был услышан слугой и тот высунулся из-за матерчатого навеса спросив: