Александр Надысев - Дремлющие вулканы айнов

Вскоре отряды Атласова опять разделились. Морозко пошёл к Боброву морю, по пути покоряя коряков, а Атласов направился вдоль побережья Пенжинской губы, собирая дань и, приводя силой упрямых коряков в подданство российской державе.

Десятник Морозко на побережье Боброва моря срубил временное зимовье и из него пошёл в крупное поселение дикарей собирать ясак. Ему доложили, что коряки задумали что-то нехорошее. Он не придал значения необычному скоплению коряков у своих яранг, и с ясаком стал возвращаться в зимовье. Обиженные коряки, видя горстку казаков, решили отбить свой ясак, и устроили засаду в урочище реки Кохна. Неожиданно напав на казаков, они убили двух промысловиков и десятника Морозко, и с пушниной скрылись. Так погиб ещё один лихой казак – десятник Лука Морозко. Коряки осмелели и продолжали нападать на казаков, стараясь вернуть своих соболей, но вскоре смирились, потеряв самых смелых воинов.

А казаки Атласова продолжали упорно продвигаться на юг по побережью Пенжинской губы, переходящей теперь уже в море, и грабили южные племена ительменов-камчадалов, продолжая приводить их в подданство русскому царю. На побережье Пенжинского моря казаки срубили зимовье на реке Ичи и устроили под горой загон оленей. Атласов, обойдя свой лагерь, заглянул в чумы юкагиров и осмотрел загон оленей.

«Не нравиться мне, что оленей оставили под горой, от зимовья их не видать. Хотя другого места вроде бы не найти», – подумал Атласов и направился спать в приказную избу.

Лишь только рассвело, как к зимовью на трёх нартах прибыли измученные люди десятника Морозко и сразу ввалились в приказную избу.

– Что случилось? – вскочил полусонный Атласов, схватившись за саблю.

– Мы попали в засаду и Лука Морозко убит, – горестно поведали казаки, – а мы с трудом ушли от погони.

– Как же так? – вскричал Атласов.

– Мы предупреждали его о возможном бунте коряков, но он только смеялся, – оправдывались, было, казаки…

Как, вдруг, в зимовье ввалились люди Атласова, и загалдели:

– Коряки ночью угнали всех наших оленей, ведь загон-то был под горой.

– Что? – взревел от ярости Атласов. – Догнать!

– Так не на чем, – развели руками казаки.

– Как, а наши три упряжки оленей? – сразу предложили люди Морозко. – Ну, на коих мы прибыли.

Атласов сразу пришёл в себя и заорал:

– Чо стоите, в погоню! И никого не щадить.

Был бой, оленей отбили, убив при этом с десяток коряков, а остальные разбежались по лесам. Атласов, боясь нового нападения, велел готовиться к походу. Пригнанных оленей юкагиры уже запрягли, а разгорячённые казаки, утирая пот, дружно садились на нарты.

– Поход продолжается, и нас ждут приключения! – наконец улыбнулся Атласов и, садясь на нарты, велел. – Трогай, робята!

И казачий отряд отправился в путь. Атласов, не видя добычи в редких селениях коряков, решил повернуть на восток. Казаки, перебравшись через горный хребет, встали лагерем у реки Тигиль. Весна была в полном разгаре. В апреле реки вскрылись ото льдов, и Атласов велел изготовить байдары. Казаки благополучно спустились к легендарной реке Камчатке, и на её берегах обнаружили множество селений-острогов коряков. Четыре острога с посадами казакам сотника Серюкова покорились без боя. И тем не менее Атласов велел на берегу реки Камчатки поставить острожек, назвав его Верхне-Камчатский. Постоянно боясь измены новых подданных царя, он оставил в острожке десятника Потапа Серюкова с 12 казаками и 30 юкагирами и решил вернуться на побережье Пенжинского моря (Охота-моря) к своему зимовью на реке Ичи, где и расположился передохнуть. Отсюда он посылал казаков отыскивать новые поселения камчадалов и собирать с них ясак.

В верховьях реки Ичи казаки неожиданно обнаружили «полоняника», которого камчадалы называли «русаком». Камчадалы, боясь русского царя, сами привезли пленника к Атласову. Он оказался выходцем с далёкого юга – из Узакинского государства и звали его Денбей. От него Атласов с удивлением узнал, что за Охота-морем есть далёкие страны и понял, что этого Денбея надо доставить к воеводе в Якутск.

Осенью в 1697 году Атласов вышел из зимовья Ича и по побережью пошёл на юг, посылая вперёд казаков выискивать зимовья камчадалов. Наконец, казаки Атласова встретились с камчатскими айнами, которые называли себя «курилами», от айнского слова «кур» – «человек, народ». Они охотились на бобров [7] Бобры – камчатский морской бобёр, калан, морская выдра. и молились на сопки и вулканы, взывая о помощи. Айны-курильцы свободный народ и ясак добровольно не давали, тогда казаки одновременно напали сразу на шесть острожков курильцев. Был бой, в котором более смелые айны противились и погибли, а остальные разбежались.

Десятник Голыгин докладывал:

– Брать в ясак, кроме бобров, было нечего, хотя соболей и лисиц в лесах полно, но айны их не промышляют.

– Зато казаки вдоволь постреляли и помахали саблями, – заулыбался Атласов.

Глядя на толпу унылых айнов-курильцев, он размышлял: «Они видом волосаты, против камчадальцев чернее и бороды меньше. Одежду носят такую же, что и камчадальцы, но скуднее. Поклоняются «горным духам» вулкана, и приносят им в жертву медведя. Соболя у них есть, но плохие, а бобров и лисиц красных много. Что есть у айнов, то и возьмём».

Атласов с отрядами казаков пошёл дальше по западному побережью Камчатки на юг. Уже ярко светило весеннее солнце, снег местами растаял, и казакам пришлось идти пешком за нартами [8] Нарты – оленьи сани. . Впереди отряда шёл десятник Голыгин со своими казаками и он первым увидел в ущелье большую реку.

– Что за река? – спросил Голыгин у сопровождающих его камчадалов.

– Кажись, Нынгичу [9] Нынгучу – река Голыгина протекает по территории Усть-Большерецкого района Камчатки. , – ответил ему косматый старик.

– А куды же течёт река? – спросил его Голыгин.

– Незнамо куды, – ответил старик и махнул рукой. – Туды.

Когда Атласов с основным отрядом вышел на берег реки Нынгичу, то приказал ставить острожек и спешно изготовить байдаки [10] Байдаки – речная лодка якутских казаков. для сплава вниз по реке. Он решил правильно: «Сия река течёт в большую реку, а та в море, и это конец Камчатки». Так Атласов, подгоняя своих людей, упрямо шёл навстречу своей судьбе. Он не знал, что его ждёт впереди, но был уверен в казаках и в свою удачу.

Весна 1698 года была в самом разгаре, реки вскрылись и сопки зазеленели. Казаки Атласова, перекрестившись, сели с камчадалами на байдаки и устремились вниз по течению реки Нынгичу в полную неизвестность. Вскоре, петляя, стремительная река стала расширяться, и казаки вошли в её скалистое устье. И… они увидели бушующее море!