Владлен Дорофеев - Проклятие Кукуя. Тайны и были Немецкой слободы и её обитателей

И всё таки, официальный приём в доме иностранца, да ещё в Немецкой слободе, это уже был политический шаг юного царя, ясно указывающий на дальнейший вектор его стратегии развития страны.

А вскоре, 3 сентября 1690 года, государь станет гостем своего друга, соратника и, что уж там скрывать, теперь и главного собутыльника Франца Лефорта.

«Дом Лефорта, – утверждает современник, – сделался одним из центров общественной жизни иноземного населения, где собиралась образованная часть общества: иноземные послы и министры-резиденты, купцы и воины…».

Франц Яковлевич Лефорт. Неизвестный художник. Конец XVII века

Вот портрет Лефорта, составленный одним из его биографов: «Он обладал обширным и очень образованным умом, проницательностью, присутствием духа, невероятной ловкостью в выборе лиц, ему нужных, и необыкновенным знанием могущества и слабости главнейших частей российского государства; это знание было ему необходимо при обтёсывании этого громадного камня. В основе его характера лежали твёрдость, непоколебимое мужество и честность. По своему же образу жизни он был человеком распутным и тем, вероятно, ускорил свою смерть » . Согласитесь, парадоксальная характеристика.

Но лучше всех о Лефорте может сказать сам Лефорт. Покидая родную Швейцарию, он писал по дороге в Россию : «Одним словом, матушка, могу уверить вас, что Вы услышите о моей смерти или моем повышении». Куда уж лаконичнее? В этом была его программа. Возможность сделать карьеру хотя бы с опасностью для жизни привели молодого Франца в Россию. Однако вскоре эта страна стала для него второй родиной.

В «Записках» его старшего брата Ами (Амадея – прим. автора ) Лефорта, в связи с приездом Франца в отпуск из Киева в Женеву, говорится: «В беседах своих он представлял картину России вовсе не согласную с описанием путешественников. Он старался распространить выгодное понятие об этой стране, утверждая, что там можно составить себе очень хорошую карьеру и возвыситься военною службою. По этой причине он пытался уговорить своих родственников и друзей отправиться с ним в Россию». Надо отметить, что многие предприимчивые и ловкие европейцы последовали этому совету и не прогадали!

Лефорт ещё до приезда в Россию многое успел повидать и натворить. Родился он в женевской состоятельной купеческой семье в 1656 году, хотя предки его были баронами из Шотландии. Отец страстно хотел сделать из сына коммерсанта, и в 1674 году отправил его в Марсель для обучения в торговой школе. Но Лефорт учился не долго. Вскоре он бежал из школы и поступил юнкером в Марсельский гарнизон. Решение это он принял, боясь быть исключенным из благородного сословия. Во времена Людовика XIV во Франции заниматься коммерцией могли только простые люди – «ротюрье».

Вернувшись на родину, Лефорт сошёлся со своими сверстниками-бунтарями, состоявшими в оппозиции против церковного абсолютизма, господствовавшего тогда в Женевской республике.

Но в 1675 году в девятнадцатилетнем возрасте он неожиданно отправляется в Россию с бывалым прусским воякой полковником Яковом фон-Фростеном, который вербовал за границей людей на службу русскому царю. Видимо, Франц попросту бежал из Швейцарии от преследования властей.

«В 1675 году на ярмарку в Архангельск прибыл голландский торговый корабль. Привёз он не одни товары заморские, но и ратных людей иноземцев; то были полковник Яков фон-Фростен, подполковник фон-Торнин, маиор Франц Шванберг, капитаны: Станислав Тшебяковский, Филипп фон-Дерфельд, Иван Зенгер, Яков Румер и Франц Лефорт, поручики: Ян Бузн. Питер Юшим, Оливер Дергин, Михель Янсын и два прапорщика. Уроженцы разных земель, проведшие годы бурной жизни, во вкусе известных кондотьери, на многих службах в Свейской, Барабанской, Галанской и Шпанской землях, у польскаго короля и у „цесаря крестьянскаго“. Соединились эти лица под предводительством фон-Фростена в одной общей мысли: в Московии иноземцев хорошо принимают, а особенно хорошо им платят; надо туда ехать».

Охотник за хорошей жизнью с большим трудом добрался до Москвы, буквально за несколько месяцев до смерти царя Алексея Михайловича. После долгих хождений по инстанциям большинство из его товарищей – ловцов «синий птицы удачи», устроились в Пушкарский приказ, а охладевший к поискам военной службы Франц, прервал попытки поступить в русскую армию и перебивался случайными доходами в Немецкой слободе.

Генерал-адмирал Ф. Я. Лефорт. Худ. С. Летин. РГВИА

Наконец-то, в 1678 году, Лефорт поймал свою «голубку» – женился на дочери полковника Сухэ, двоюродной сестре первой жены генерала Гордона. Этот брак дал Францу возможность поступить на службу в русскую армию. Лефорт вступает в полк сразу в чине капитана под начальство всё того же генерала Патрика Гордона и участвует под его командованием в борьбе с турками и крымскими татарами в 1676 году, в Чигиринских походах 1687—89 годов. Правда, ратным умением он не отличился, да настолько плохо воевал, что подчинённые стрельцы чуть не устроили над ним расправу.

И, тем не менее, Лефорт быстро возвышается. Карьеру Франц делает за счёт общительного характера и приобретает себе некоторую популярность ещё до знакомства с Петром. В правление Софьи Алексеевны он уже пользуется прекрасным расположением к себе влиятельного фаворита царевны – князя Василия Голицына.

Помимо русского, Лефорт владел итальянским, французским, голландским и английскими языками, поэтому всегда был полезен при дворе.

Особенно отразилось на его карьере решение, принятое им в дни стрелецкого бунта 1689 года, когда будущему императору пришлось бежать в одних подштанниках от бунтующих стрельцов, руководимых царственной сестрицей Софьей, в Троице-Сергиеву Лавру. Франц рискнул и явился туда с выражением своих верноподданнических чувств Петру в тот момент, когда исход борьбы двух сторон был ещё далеко не ясен. Этим он заслужил особое и окончательное расположение к себе молодого царя.

Но есть свидетельства того, что именно Лефорт стал одной из причин стрелецкого бунта. «Ненависть, которую питают все москвичи к генералу Лефорту и каждому немцу» зажгла фитиль народного возмущения. Летом 1698 года стрельцы в челобитной боярину А. С. Шеину жаловались, что «…в том же (1695 – прим. автора) году будучи под Азовом, умышлением еретика, иноземца Францка Лефорта,.. чин (отряд – прим. автора) их московских стрельцов подвел он, Францко, под стену безвременно (не в то время – прим. автора) и, ставя в самых нужных в кровех местах, побито их множество…». Некоторые специалисты считают, что в первом Азовском походе из-за некомпетентности Лефорта погибло три тысячи солдат из его отряда.