Владлен Дорофеев - Проклятие Кукуя. Тайны и были Немецкой слободы и её обитателей

Прежняя смоленская дружба с Кириллом Нарышкиным, давнее приятельство с земляком – шотландцем, авторитетным в России генералом и царским любимцем Патриком Гордоном, постепенно приближали Менезия к царю. И он был назначен начальником воинских потех и всего процесса обучения царевича Петра Алексеевича.

Так именно иезуит Менезий стал первым муштровать и поучать трехгодовалого Петра, тем самым формируя его будущее мировоззрение. А потом до конца своей жизни шотландец оставался непререкаемым авторитетом для императора, который и после смерти учителя щедро материально помогал его родне.

Гранатному и пушкарскому делам учил царевича немецкий огнестрельный мастер Фёдор (Степан) Зоммер.

Другим учителем царевича Петра по астрономии и геометрии, фортификации, корабельному мастерству и морскому делу стал голландский купец Франц Фёдорович Тиммерман.

Автор проекта потешного городка «Пресбург», Тиммерман позже вместе с царевичем обнаружит в амбаре Льняного двора в селе Измайлове старый ботик английской работы. Учитель объяснит, что он отличается от русских лодок тем, что может ходить под парусами и по ветру, и против ветра (хотя наши поморы знали все эти премудрости сотни лет – прим. автора) . Это обстоятельство приведёт Петра Алексеевича в полный восторг и ещё больше укрепит в мысли о необходимости срочно реформировать страну на западный манер!

Франц Фёдорович Тиммерман. Худ. неизвестен.

Позже Тиммерман найдёт в Немецкой слободе корабельного мастера голландца Карштена Бранта, который починит бот и научит царевича ходить на нём по Яузе, что «удивительно и зело любо стало». Оказалось, что Брант строил при Алексее Михайловиче первый русский корабль «Орёл», и теперь доживал на Кукуе свой век, столярничая.

«Дедушка русского флота». Худ. Г. Мясоедов

С этой поры Франц Тиммерман станет близким другом Петра. В последствии он займётся организацией двух русских посольских миссий в Европу, устройством обучения юного царя Петра на верфях Амстердама, будет руководить строительством кораблей в России.

Пётр управляет парусным ботиком. Худ. А. Кившенко

Тиммерман никогда не был обделён вниманием царя. 1 января 1701 года ему был отдан Хамовный плац в Москве для строительства фабрики по производству парусного полотна с гарантированной закупкой «в казну». Известно, что в 1720 году рабочие написали коллективную челобитную – жалобу на притеснения Тиммермана.

Привлекал царь Алексей Михайлович сына и к наукам. В документах Тайного приказа сообщается, что уже 1 декабря 1675 года мальчика начали учить грамоте.

Будущий император Пётр Первый, наверное, получил бы блестящее образование… не умри скоропостижно отец!

Увы, счастье было не долгим!

И четырёх лет не исполнилось ему, как Пётр осиротел!

Вот тут-то всё и пошло наперекосяк!

Парсуна Фёдора Алексеевича Романова. XVII век

Новый царь, Фёдор Алексеевич Романов, (по матери – Милославский – прим. автора) старший сводный брат и крёстный Петра, 12 марта 1676 года определил ему наставника – дьяка Челобитного Приказа Никиту Моисеевича Зотова.

Боярина Артамона Матвеева отправил в ссылку. Потеснены были в правах и все Нарышкины с роднёй.

В это же время царь Фёдор Алексеевич положил прислуге и шутам царевича скромный денежный оклад, а заботу о его теперь уже скромном гардеробе передал в полное распоряжение матери – царицы Натальи Кирилловны. После этих событий, несмотря на симпатии к брату, Фёдор Алексеевич фактически сложил с себя всякие заботы о Петре.

Отныне юный царевич Пётр Алексеевич станет редким гостем в Кремле, проживая в одиночестве в Преображенском дворце отца, забытый при Большом дворе, предоставленный своим мыслям и вопросам, на которые единственный наставник чаще не находил ответов.

И с этого времени тридцатидвухлетний Зотов стал близким человеком в семействе царской вдовы Натальи Кирилловны Нарышкиной. Кстати, пристроил Никиту Моисеевича на службу царевичу любимец царя – Фёодор Прокофьевич Соковнин.

Царевич Пётр и Никита Зотов. Миниатюра XVII века

По отзыву историка Ивана Ивановича Голикова, автора «Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России», Никита Моисеевич «хотя и не знал наук и языков, но был… довольно сведущ в истории, а паче отечественной»; он рассказывал царевичу о лицах и событиях родного прошлого, пользуясь в качестве иллюстраций к своим рассказам, нарочно изготовленными для того «потешными книгами с кунштами» (картинками – прим. автора) ; показывал ему «Артикул со всеми военными экзерцициями», составленный при царе Алексее Михайловиче, знакомил и с жизнью Запада по картинкам, изображавшим «знатные европейские города, великолепные здания, корабли и прочее», чем приводил мальчика в полнейший восторг.

Поначалу Зотов не особо оправдывал надежд, даже два раза был удаляем от своего царственного воспитанника, но всё равно умудрился остаться при нём.

Стандартный курс наук Пётр при помощи Никиты Моисеевича постиг быстро. Выучил азбуку, читал скоро, а письмо не жаловал, оттого до конца жизни писал безграмотно. Наизусть выучил отрывки из Евангелия и Апостола, часослова и псалтыря, усвоил отрывочные сведения о своих славных предках, начиная с Владимира Святого, Александра Невского и Дмитрия Донского. На этом уровень познаний наставника был исчерпан.

Царевич Пётр и Никита Зотов. Худ. К. Лебедев

И ещё некоторые вещи влияли на развитие будущего первого российского императора. В год его рождения, благодаря усилиям влиятельного монаха и общественного деятеля Симеона Полоцкого, астрология стала учебной дисциплиной, как арифметика и геометрия. Об этом свидетельствует «Книга избранная вкратце о девяти мусах и о седмих свободных художествах», составленная переводчиком Посольского приказа Николаем Спафарием и подьячим Петром Долгово.