Александр Бубенников - Княжья воля

Понимал государь, что не излишнее пристрастие к вину суть и причина низложения Зосимы с митрополичьего престола. Более того, что добровольная отставка или низложение «не по своей воле», под нажимом государя, митрополита Зосимы будет многими духовными и мирскими воспринята как признак слабости государевой власти.

«Только придётся пьяницей пожертвовать… – мысленно приказал себе государь, явившись с несколькими доверенными боярами и дьяками пред очи митрополита в пост великий, когда тот не ожидал ничего подобного. – … Если трезвый дух исторгнет Зосима, оставлю назло Геннадию с его присными Брадатого на престоле до лучших или худших времён…»

Увидел Зосима пред собой в неурочный час в разгар дня великого поста государя своего, – даже дыхнуть по требованию государя не изволил. И так всё ясно – перегаром за версту несёт…

Перед тем, как велеть ему, пьянице Зосиме, без шума и суда громкого удалиться в свой Симонов монастырь, прочитал по памяти государь слова из Евангелия от Матфея, заменив некоторые слова о блуде и прелюбодействе с женщиной применительно к пьянству, губящему душу праведника вино губительное.

– …Всякий, кто смотрит на вино с вожделением, уже блудит в сердце своём… Если же правый глаз твой соблазняет тебя вином и пьянством-блудом, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, но не всё тело твоё было ввержено в геенну… И если правая рука соблазняет тебя в блуде-пьянстве, отсеки её и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не всё тело твоё было ввержено в геенну…

Преемником Зосимы в митрополии с подачи государя стал троицкий игумен Симон, убежденный в православии, однако робкий и внушаемый, готовый подчиняться беспрекословно приказам Ивана Великого. Все понимали, что, с одной стороны, таким способом государь нашел новый противовес епископу Геннадию, алчущим митрополичьего престола на волне борьбы с ересью. А с другой стороны, терпимое отношение к ереси в Москве не изменится, пока у власти будет находиться Иван Великий, блюдущий тайные государственные интересы престолонаследника Дмитрия-внука, великой княгини Елены Волошанки, Курицына, лидеров боярской думы и других вельмож, покровительствующих почему-то тайным иудеям.

Когда архиепископы торжественно нарекли Симона достойным первосвятительства русской православной церкви, государь, сопровождаемый Дмитрием-внуком, Василием-Гавриилом, другими сыновьями, боярами и дьяками пошел с Симоном в Успенский собор.

Пока подходили к Успенскому собору, государь, поставив справа от себя Дмитрия-внука, а слева – сына Василия, сказал, обращаясь к обоим:

– Княжья воля даётся не для осуждения архипастырей, а для вспоможения им земли собирать древнерусские и народы для процветания Руси Святой…

Дмитрий и Василий пытались своим прозорливым умом оценить, к кому из них, будущим государям, обращается их отец и дед, Иван Великий. Кто будет государем из них?.. Хотя стоящий по правую руку от государя вроде должен иметь преимущество – справа, значит прав, правее того, что слева… Дмитрий-внук сиял улыбкой, а Василий сутулился, ёжился и хмурился… Хотя оба претендента чувствовали нутром, что никого из них государь не хотел обидеть, никого…

У самых дверей Успенского собора государь неожиданно промолвил в полной тишине, снова обращаясь к Дмитрию и Василию:

– Выше меры моей есть дело сие – на митрополичье ставить владыку… Собор архиепископов удостаивает править русской православной церковью, а по большому счету, Бог… Только Божья воля и великокняжеская совпадать должны – тогда и государь праведно государит, и милосердствует, и наказывает тоже праведно… Иначе и государить грех, когда княжья воля – одно, а Божья – другое…

В церкви Успения поклонились торжественно иконам святым и гробам отчим и святительским. После пения, чтения молитв и тропарей, государь взял Симона за руку и, выйдя с ним так из церкви, передал его архиепископам, которые отвели его в старинный дом митрополитов.

В день же посвящения Симон ехал «на осляти», которого вел знатный боярин Михайло Русалка. Государь во время совершения обряда посвящения сказал Семену Ряполовскому:

– Скоро и ты, Семён, поведёшь свадебный поезд Елены на запад в Литву, возьми себе в напарники Русалку… Уж больно красиво ослятю вел боярин под владыкой… Я аж загляделся на него и внутренне рослезился…

Когда новый митрополит взошел на своё место, священнодействие остановилось. Все взоры присутствующих на посвящении обратились к государю, который торжественно поднял руку и громогласно сказал новому митрополиту Симону:

– Всемогущая и Животворящая Святая Троица, дарующая нам государство всея Руси, подаёт тебе сей великий престол архирейства руковозложением архиепископов и епископов нашего царства. Восприими жезл пастырства; взыди на седалище старейшинства во имя Господа Иисуса. Моли Бога о нас – и да подаст тебе Господь здравие с многоженством.

Тут хор певчих возгласил приветствие на греческом: «Ис полла ети, Деспота»… «На многие лета, владыка»…

Митрополит ответствовал:

– Всемогущая и вседержавная десница вышнегода сохранит мирно твое Богопоставленное Царство, Самодержавный Владыко! Да будет оно многолетно и победительно со всеми повинующимися тебе христолюбивыми воинствами и народами! Во вся дни живота твоего будя здрав, творя добро, о государь самодержавный!»

Певчие провозгласили государю Ивану Великому многие лета… Глаза двух престолонаследников государя, Дмитрия-внука и сына Василия-Гавриила полнились слезами радости и гордости за деда и отца…

Только через одиннадцать месяцев после помолвки Елены и Александра, под самое православное Рождество, 6 января 1495 года, прибыло литовское посольство, чтобы доставить невесту в Вильну. Воевода виленский, наместник полоцкий, наместник бряславский, и множество знатнейших литовских вельмож приехали в Москву за невестой Еленой, блистая великолепием одежды, манер, украшением карет и коней.

В торжественной вверяющей грамоте, зачитанной от имени жениха и зятя, великий князь александр Литовский именовал государя дорогим отцом и тестем.

Выслушав речь посольскую, государь сколь торжественно, столь и миролюбиво ответствовал:

– Государь ваш, брат и зять мой, восхотел прочной любви и дружбы с нами: да будет! Отдаём за него дочь свою… Но он должен помнить условие непременное, скрепленное его печатью, чтобы дочь наша не переменила Закона Веры ни в коем случае, ни принужденно, ни собственной волей… Скажите ему от нас, чтобы он дозволил ей иметь придворную церковь греческую. Скажите, да любит жену, как Закон Божественный повелевает, и да веселится сердце родителя счастьем супругов!.. Скажите от нас епископу и панам вашей Думы государственной, чтобы они утверждали великого князя Александра в любви к его супруге и в дружбе с нами. Всевышний да благословит сей сююз Москвы и Литвы!»