Андрей Объедков - Архиепископ Лука. Пьеса

Однокурсник.Постой-постой. Но ты же говорил, что ты гуманитарий. Твои же слова, что естественные науки тебе не по нутру. А медицина все-таки – это в первую очередь естественные дисциплины.

Войно-ЯсенецкийА я и не отказываюсь от этого. Даже сейчас при изучении физики, химии, минералогии возникает физическое ощущение, что я насильно заставляю мозг работать над тем, что ему чуждо. Мой мозг, точно сжатый резиновый шар, стремиться вытолкнуть чуждое ему содержание. Но тем не менее я перебарываю это чувство.

Однокурсник.Да, внешне это по тебе не скажешь. Со стороны тебе дается всё легко. Тебе и равных нет в изучении дисциплин, особенно в операциях над трупами. Все однокурсники признают, что ты будешь профессором анатомии.

Сцена 3

1903 год. Война с Японией. Военно-полевой госпиталь в Чите. Врач Войне-Ясенецкий беседует с сестрой милосердия

Войно-ЯсенецкийАнна Васильевна, мы уже с вами работаем несколько месяцев и я заметил, что вы как никто другая отличаетесь исключительной добротой и кроткостью. А что же вас заставило поехать во фронтовой госпиталь? Ведь могли бы оказывать помощь в простой больнице…

Анна Васильевна ЛанскаяНо разве место патриота не там, где прежде всего нужна помощь народу? Война – дело временное, но именно в этот период солдаты испытывают особые лишения. И сестры милосердия должны минимизировать эти страдания. Но вы разве не за этим сюда приехали? Ведь весь персонал говорит, что вы были лучшим студентом на курсе, вам пророчили место преподавателя, великолепного ученого и будущее профессора анатомии.

Войно-ЯсенецкийЭх, Анна Васильевна, как правильно вы подметили… Но если бы вы знали, какими трудами мне достался этот диплом медицинского факультета. В школе я не мог терпеть естественные науки, тянулся к гуманитарным, неплохо рисовал, поступал в Академию художеств, ездил даже за границу. Но меня терзало, что положение народа удручающее, в селе не хватает педагогов и врачей. И я понял, что я должен быть со своим народом. Да, профессия художника великолепна, но все-таки мир на данный момент спасут не художники. Я понял, что простым людям сейчас важны не картины, которые возможно созданы и на века. Я понял, что ныне народу нужны специалисты, которые будут помогать ежедневно и ежечастно. Колебания были между педагогом и врачом. Профессия педагога для меня как для гуманитария была всё-таки ближе, но я после колебаний осознал, что люди все- таки болеют чаще, поэтому помощь врача нужна каждый день. Тем более вирусы мутируют, появляются новые заболевания, а врач, как никто другой оказывается на переднем фронте и в первую очередь оказывает помощь своему народу. И когда я заканчивал университет, у однокурсников не было сомнений, что я останусь преподавать на кафедре анатомии и буду производить именно там свои научные разработки. Но я понял, что я не могу быть вдалеке от своего народа. Тем более я изначально собирался ехать работать в деревню.

Анна Васильевна ЛанскаяНо оказались в госпитале?

Войно-ЯсенецкийВы же сами правильно подметили, что война – дело временное. Поэтому я и не надеваю форму, чтоб погоны не связывали мои руки. Моя жизнь должна быть с народом. Я уверен, что скоро все закончиться мне удастся уехать куда-нибудь в гражданскую больницу. А научные работы можно проводить и там. Ведь кто, как не врач должен быстро изучить новые виды болезней, которые регулярно появляются, и найти противоядие, чтобы быстрее спасти своих сограждан.

Анна Васильевна ЛанскаяВы так захватывающе говорите, что нельзя не загореться вашими идеями. Мне так хорошо с вами, что хочется работать и дальше именно с вами.

Войно-ЯсенецкийНо в чем же дело? Я тоже давно за вами наблюдаю и заметил, что вы относитесь к работе трепетно, с душой, как никто другой. Вы живете на работе. Не поверите, что порой наблюдаю искоса, когда выполняю свою работу.

Анна Васильевна ЛанскаяЯ заметила это…

Войно-ЯсенецкийЯ понимаю, что вы наверное догадываетесь… (замялся, опустив глаза). Мне хочется быть с вами рядом, как на работе, так и дома…

Анна Васильевна ЛанскаяНо возможно вы и слышали, что я давала обет безбрачия и уже в этом госпитале отказала двум врачам, предлагавшим мне руку и сердце…

Войно-ЯсенецкийДа, я наслышан. Но у меня теплилась надежда. В принципе, она остается и сейчас. Я хочу предложить вам как минимум поехать со мной после фронта работать в сельскую больницу. Поэтому я делаю вам предложение. Вот моя рука, мое сердце (прислоняет руку к груди). Пусть я буду третьим, кто признается вам в любви. Как человек верующий я надеюсь, что число три – божественная цифра и не может не помочь мне. Только не отвечайте сразу отказом. А я с нетерпением буду ждать ответа…

Анна Васильевна ЛанскаяМожет быть это будет глупо с моей стороны, может я поступаю наивно, но я соглашусь. Вы мне глубоко симпатичны и очень нравитесь. Мне легко с вами. Даже за операционным столом, когда делали операции тяжёлых больным, какая-то небесная сила благоговеет и помогает мне. И я уверена, что благодаря тому, что вы рядом. Я нарушаю даже свой обет безбрачия ради того, чтобы быть рядом с вами и работать рядом с вами. Я даже ходила в церковь Михаила Архангела. Её вы знаете ее, здесь в Чите, где венчались декабрист Анненков и Полина Гебль.

Войно-ЯсенецкийКак же не знать, за ней и название закрепилось – церковь декабристов…

Анна Васильевна ЛанскаяТак вот я пошла помолиться и посоветоваться с Богом. Я молилась перед иконой Спасителя и вдруг в один момент показалось, что Спаситель отвернулся от меня, как я подумала, предчувствуя, что я хочу нарушить обет безбрачия. Мне показалось, что образ Его исчез с киота. Скорее всего это был напоминанием об обете. Но я не могу смирится со своими чувствами. Может быть, я поступаю опрометчиво и не должна говорить то, что говорю сейчас. Я хочу работать с вами столько, сколько пошлет мне Всевышний. И пусть у нас будут столько детей, сколько пошлет нам Бог…

Сцена 4

(Больница села Любаж Фатежского уезда Курской губернии, в которой работают супруги Войно-Ясенецкие)

Анна ВасильевнаВалентин, ты же сам хотел работать в деревне, так почему мы так быстро уехали из Симбирской губернии. В Ардатовском земстве и народ неплохой…

Войно-ЯсенецкийАнечка, ты же сама понимаешь, а все спрашиваешь. Мы и в больнице об этом касались этого вопроса. Разве не помнишь, с какими трудностями и опасностями я столкнулся с применением общего наркоза… Помощники ведь совсем никудышные. Только на тебя я мог надеяться, но ты родила и теперь должна воспитывать нашего сына. А на работе с такими помощниками, которые совсем не разбираются в применении наркоза, можно дойти и до смертельного случая. А вся ответственность будет на мне. Единственным способом выйти из положения – нужно немедленно заменять его на местную анестезию. Но в Ардатово и об этом совсем не слышали. А в Любаже совсем все иначе – я прозондировал почву.