Евгений Горохов - Хроники кровавого века 3: война великая

– Так точно, – кивнул тот, – политехнический в Санкт-Петербурге.

– Тебе образованному, сам Бог велел офицером быть! – рассмеялся Колотов. Он хлопнул Андрея по плечу: – Я тебя из полка в свою школу отзову.

– А в газетах пишут, война недолгой будет, и мы скоро победим.

– Вот от этих газетчиков все беды! – воскликнул Колотов. – В Петербуге все газеты трубят: «Мы победим! Государь вышел из Зимнего дворца, и народ бросился к нему, руки целовать. Да здравствует Государь!»

Колотов сплюнул:

– Забыли как сами же его девять лет назад «царём – кровопийцей» окрестили. Всему виной газетчики! В пятом году, они народ смущали своими статейками и революция случилась. Сейчас эти шелкопёры верноподданными патриотами стали.

– Интересно, только в России народ войне рад? – Андрей сдвинул фуражку на затылок.

Колотов задумался, снова достал портсигар из кителя. Сунул папиросу в рот, потом спохватился и предложил Андрею. Балакирев отказался, а есаул, закурив, сказал:

– Мне кажется, все люди в Европе с ума сошли, не только мы в России.

Затянувшись, грустно усмехнулся:

– Небось, в Берлине народ тоже кайзеру руки лобзает!

То, что творилось в августе 1914 года в Берлине, впоследствии литераторы и политики назовут «Августовскими переживаниями». Во всех газетах было напечатано сообщение о том, что Германия объявила войну России. Народ взвыл от восторга!

Четвёртого августа кайзер Вильгельм II с балкона Берлинского замка, выступая перед толпой, заявил:

– Я не признаю больше никаких партий! Для меня теперь существуют только немцы!

Не отставали о других и социал-демократические газеты, до этого выступавшие против войны. Теперь они призывали к единению нации перед врагами, защищать Отечество от варварских орд русских казаков. Свой резкий разворот лидеры социал-демократов, ещё недавно в Рейстаге, голосовавшие против увеличения военных расходов, объяснили рядовым членам партии следющим образом:

– Карл Маркс высказывался против России, с её царским режимом.

Впрочем, воодушевление немцев после объявления войны России было столь массовым, что не было нужды доказывать что-то людям. Призывая к единению народа против стран Антанты, (России, Франции и Великобритании), социал-демократы перестали считаться «врагами нации».

В атмосфере всеобщей эйфории, немцы второго августа с восторгом прочитали в газетах указ о всеобщей мобилизации. Предписания явиться на призывные пункты получили четыре миллиона человек. В Германии во всех пивных и кафе справляли прощальные вечеринки те, кому предстояло идти на бойню.

В баварском городке Пассау, расположенном почти у самой границы с Австро-Венгрией, тоже провожали бюргеров в армию. Этот городишко расположился в месте слияния рек Ине и Ильце, впадавших в Дунай. Причём все три реки сходятся в одном месте, которое называется «Угол рек». Вода в каждой речке имеет свой цвет, поэтому на расстоянии нескольких сот метров поверхность Дуная становится трёхцветной.

Начальник отдела III В Большого Генерального штаба кайзеровской армии 17 17 Отдел III B Большого Генерального штаба германской императорской армии занимался разведкой и контрразведкой. майор Вальтер Николаи стоя на берегу «Угла рек», невольно залюбовался трёхполосным Дунаем. Впрочем, обозревал он трёхцветную воду не долго, ему следовало спешить – необходимо управиться с делами за несколько часов, и возвращаться в Берлин.

В Пассау находились казармы 16-го Баварского королевского пехотного полка. Полк отправился на Западный фронт в составе 6-ой армии. Для подготовки пополнения был организован второй запасной 16-й Баварский королевский пехотный полк. Адъютантом этого полка 18 18 Адъютант полка – в армиях европейских стран так именовалась должность начальника штаба полка. служил майор Вернер фон Мирбах, бывший однокурсник Вальтера Николаи по академии Генерального штаба. Зная, что тот возглавляет разведку, Мирбах телеграфировал ему в Берлин, и просил срочно приехать.

«Вопрос твоей службы» – было в телеграмме.

Николаи застал Вернера в канцелярии полка. Он рассматривал небольшую картину, рядом по стойке «смирно», стоял рядовой.

– Ты занялся живописью? – усмехнулся Николаи, здороваясь с майором Мирбахом.

– Наш полк обзавёлся собственным художником, – ответил тот, кивнув на рядового. Вернер фон Мирбах положил картину на стол: – Это рядовой Гитлер. Он подданный Австро-Венгрии, но отказался служить в своей империи, а изъявил желание воевать в армии кайзера. Адольф Гитлер подал прошение королю Баварии Людвигу II, и тот разрешил ему служить в любом баварском полку. Гитлер захотел поступить в наш полк.

– Чем обусловлено ваше желание служить именно здесь? – поинтересовался Николаи.

– Шестнадцатый полк полностью набирается из добровольцев, господин майор, – вытянувшись «во фрунт» отрапортовал Гитлер, – а тот, кто отправился воевать добровольно, лучше осознаёт свой долг перед Германской империей, чем мобилизованный солдат.

– Разумно, – кивнул Вальтер Николаи. Он подошёл к столу Мирбаха, посмотрел на картину, повернулся к Гитлеру: – А почему вы отказались воевать за Австро-Венгрию? Мы же союзники, и у нас общие враги.

– Не желаю воевать за империю, в которой как в помойном ведре немецкая кровь перемешана с кровью евреев, чехов и поляков. От такой каши скверно пахнет. В Германской империи всё ясно и понятно, одна империя, один народ.

– У нас тоже живут евреи и поляки, – улыбнулся Вернер фон Мирбах.

– Но здесь они знают своё место! – резко ответил Гитлер. Он перестал стоять навытяжку: – Шесть лет назад, я поступал в Венскую художественную академию, но преподаватель – еврей забраковал мои картины. И всё это для того, что бы отборочный тур прошёл еврей, а не чистокровный немец! В Австрии евреи всем навязывают своё мнение: в искусстве, архитектуре и литературе. Я не желаю проливать кровь за интересы такой империи!

– Надеюсь, что вы будете храбро воевать за Германию, – улыбнулся Николаи.

– Да господин майор! – вновь вытянулся по стойке «смирно» Гитлер. Он посмотрел на Мирбаха и продолжил: – Только позвольте заметить, что умение чётко маршировать, вряд ли мне понадобиться на войне. А две недели, которые я нахожусь в полку, занимаюсь только тем, что марширую по плацу.

– Вы не правы рядовой, – майор Мирбах, убрал в шкаф картину Гитлера, – умение чётко выполнять команды, прививает новобранцу основы армейской дисциплины. Вдобавок, занятие маршировкой делает солдата более выносливым. Наш полк с первого дня войны на Западном фронте. В Лотарингии он столкнулся с частями седьмого французского корпуса. В боях возле канала Рейн – Марна, полк смог захватить двенадцать орудий и взять в плен двести французских солдат и офицеров. За два дня ожесточённых боёв, убитыми и раненными потеряно до трети личного состава, однако полк выстоял и не отступил, нанеся урон врагу. Впечатляющая победа! Но чтобы дойти до неё, полку пришлось совершить многодневный переход, от которого двадцать процентов нижних чинов угодили в лазарет: одни до крови стёрли ноги на марше, другие отравились, обожравшись груш и яблок во французских садах. Потери полка от кровавых мозолей и поноса точно такие же, как и в битве с врагом. Это немыслимо! Потому рядовой знайте, время вашего обучения здесь не пройдёт даром. Вы отправитесь на фронт опытным воином, а не пушечным мясом. Теперь идите.