Алексей Никулин - Первоначальное расселение людей современного анатомического типа в Евразии

Генетически выявлено, что у всего внеафриканского человечества только один праотец – «евразийский Адам» и одна праматерь – «евразийская Ева».

«Евразийского Адама» иногда называют «Адамом, вышедшим из Африки». О «евразийской Еве» такого сказать нельзя: дело в том, что гаплогруппу Адама, вышедшего из Африки, в Африке не обнаружили, а древние представители гаплогруппы «евразийской Евы» обнаружены только в Африке и в Испании, но этот случай «исхода» произошел существенно позже.

Воспользуемся именами, присвоенными Стивеном Оппенгеймером сыновьям «евразийского Адама»: Авель, Каин и Сиф, это патриархи трех мужских гаплогрупп. Аналогично дочерей «евразийской Ева» он назвал Манью и Насрин, праматерей двух гаплогрупп. Причем у Насрин уже появилась дочь Рохани, таким образом, в уцелевшей популяции и женских гаплогрупп было уже не менее трех. Конечно, понятие «сын» или «дочь» в этом случае – условное, имеются в виду потомки по мужской и женской линии соответственно, ставшие основателями гаплогрупп. Перед популяцией неоантропов раскинулась огромная страна с мягким климатом, они могли бы постепенно на протяжении многих тысячелетий, даже десятков тысяч лет, осваивать ее. Но данные говорят о том, что процесс миграции начался очень быстро.

Извержение вулкана Тоба датируют 74 тысячелетием до нашего времени, а появление неоантропов в Австралии чаще всего датируют 60—50 тысячами лет назад. По прямой от нагорья до ближайшего берега Австралии – 6 тысяч километров, но неоантропы двигались явно не по прямой, за 14 тысяч лет неоантропы должны были преодолеть от 8 до 10 тысяч километров, причем преодолевая множество водных преград. Плавание по морям и океанам надо было еще освоить, что тоже не очень быстрый процесс.

Так что же стимулировало миграцию, причем достаточно быструю? По моему мнению, консерватизм: Колумбы и Магелланы – товар штучный, в целом люди достаточно консервативны, но иногда консерватизм может привести к прямо противоположным позициям.

После извержения вулкана Тоба началась «вулканическая зима», которой к тому же предшествовали довольно неприятные явления, в частности, кислотные дожди, все это привело к ухудшению климатических условий и деградации природной среды. Если оледенение вызывает достаточно медленные изменения климата – скорее всего, это даже не десятилетия, а столетия, – то «вулканическая зима» их существенно ускорила. Время изменений уже измерялись годами, привычная для жизни неоантропов климатическая зона субтропиков начала смещаться на юг, с ней вместе мигрировали животные – объекты их охоты. Вот здесь, скорее всего, и сработал консерватизм части популяции: «привычная среда уползает, значит, надо следовать за ней». Путей следования было много – и долины рек, и склоны гор. Так, наверно, началась великая миграция на юг, волны ее катились по разным удобным для миграции путям. Но это следующая история, вернемся к консерватизму.

Но также консервативный подход – «мои предки жили в этой пещере, и я буду в ней жить». Часть популяции осталась и начала приспосабливаться к условиям новой, более суровой среды обитания, но все же это был еще достаточно мягкий умеренный климат.

Но кроме консерватизма, были и другие факторы.

Среди загадок истории человечества есть вопрос: почему одними из ранних регионов, где появились неоантропы, были Австралия и Новая Гвинея?

Высказывается даже предположение о двух исходах из Африки, первый – на восток и затем на юг в Океанию и Австралию, а более поздняя волна – в Азию и Европу. Но это не только противоречит тому, что все внеафриканское человечество произошло от одной популяции, но и фактическим данным исследований. Все данные исследований подтверждают родство всего внеафриканского человечества, просто предки аборигенов Австралии и Океании одними из первых отделились от общего ствола.

Можно предположить, что извержение вулкана Тоба не только обособило популяцию, но и заставило неоантропов двинуться на юг.

Если исходить из гипотезы, что давшая рождение внеафриканскому человечеству популяция уцелела на Юньнаньском нагорье, то эта популяция подверглась климатической атаке, вызванной «вулканической зимой». Под воздействием достаточно быстрого похолодания привычный для неоантропов субтропический биом отступал на юг. Вполне логично предположить, что с биомом в путь двинулись не только животные, но и неоантропы.

Путей для миграции было много, но все они пролегали по Индокитайскому полуострову. Природа Индостана вряд ли еще пришла в себя от массированного «дождя» из пепла, а затем еще и кислотных дождей. Поэтому вполне возможно, что миграционные волны быстро прокатились южнее вулкана Тоба, расположенного на Суматре. То есть на территории,

которые из-за розы ветров в меньшей мере подверглись воздействию вулканических выбросов.

Особенностью Индокитая является его зональность, он разделен на зоны мощными горными хребтами, между которыми протекают реки.

Самая западная зона ограничена хребтом Ракхайн и хребтом Пегу, между ними лежит долина реки Иравади, которая впадает в Андаманское море. При низком уровне Индийского океана ее устье приближается к Андаманским островам, которые при низком уровне океана становились частью суши. Возможно, частью суши в то время были и Никобарские острова, которые даже были соединены сушей с Большими Зондскими островами Малайского архипелага.

Коренное население Андаманских островов – негритосы, это не оскорбление, а официальное название темнокожих людей, принадлежащих к австрало-негроидной расе. Есть все основания считать их прямыми потомками популяции Исхода из Африки.

Восточнее протекает река Салуин, которая берет начало на Тибете и далее протекает по Юньнаньскому нагорью, а затем по Индокитаю. По этой реке легко попасть на Малайский полуостров. У Стивена Оппенгеймера сказано, что на этом полуострове в слое пепла, выброшенного вулканом Тоба, найдены каменные орудия, схожие с африканскими артефактами. Но на этом основании делается вывод, что люди жили в этих местах до извержения вулкана. Если бы это было так, то каменные орудия находились бы под слоем пепла, но их нашли в слое, что показывает: люди появились в этой местности достаточно быстро после извержения. Если бы прошло много времени, то над слоем пепла образовался бы другой культурный слой, и орудия находились бы в нем. Это еще один довод в пользу того, что миграция на юг началась вскоре после извержения вулкана Тоба.

В период 68—62 тысяч лет назад уровень океана был ниже современного на 85—90 метров, а это уже время потепления, можно предположить, что около пика похолодания примерно 72—69 тысяч лет назад уровень был меньше на 100 и более метров. Моря и проливы между Индокитайским полуостровом и островами Малайского архипелага не глубокие, поэтому вполне реально, что Индокитай и часть этих островов образовывали один гигантский полуостров, иногда его называют Сундом. Продвигаясь по нему, неоантропы могли не только достичь, но и пересечь экватор.