Григорий Максимов - Железный Феникс

Вечером, после ужина, когда Америго уже собирался отправиться в спальню, мать объяснила ему причину всей этой суматохи. Вернее сказать, тонко намекнула, что скоро сбудется то, о чём так долго мечтал её сын. Припомнив суть их разговора, который состоялся перед её отъездом в Толедо, он стал догадываться, в чем таится корень происходящего. Мать снова вплотную занялась вопросом его будущей женитьбы, ему вновь предстояло знакомство с очередной пассией, заботливо подобранной для него родственниками. Устройство будущей личной жизни своего младшего сына начало беспокоить донну Марию около трёх лет назад, когда девочка, с которой Америго был обручён ещё в детстве, вдруг внезапно скончалась. Но пока эти поиски не возымели должного успеха.

В течение двух прошлых лет замок Фриас, где они жили, посетило около десятка свадебных послов, направленных от самых влиятельных семей Кастилии, Леона, Португалии и Арагона. Отцы семейств предлагали руки и сердца своих дочерей, добавляя к ним земли с лесами и озёрами, замки с башнями и цитаделями, деревни со скотом и крестьянами и, конечно же, сундуки, доверху набитые золотом и серебром. Сеньора во чтобы то ни стало старалась не продешевить и извлечь максимальную выгоду из женитьбы сына. Всё это время юный наследник являлся безвольным участником интриг своей матери и молча повиновался всем её капризам и решениям. Такие смотрины, через которые проходили все отпрыски знатных семей, стали для Америго обычным явлением. Он и не удивился, когда понял, куда и зачем ему предстоит завтра отправиться.

Его новой избранницей, а вернее сказать, кандидатом в избранницы, должна была стать Кристина де Суньига из старинного наваррского рода, по мужской линии происходящего от младшего сына наваррского короля Фортуна Гарсеса. В середине XIII века их род перебрался из Наварры в Кастилию. Суньига были новичками среди кастильской знати, и Америго никогда раньше не слышал этой фамилии, которая ни о чём ему не говорила, но за завтраком перед отъездом мать уверяла его, что эта самая Кристина суть есть ангельское создание, и она обязательно должна ему понравиться. К тому же, доходные земли в Тьерра-Эстелья были хорошим дополнением к невесте. Хотя существовала вероятность того, что и эти очередные смотрины окажутся неудачными, в путь Америго отправился с какой-то тревогой на душе.

Дорога вышла к реке Тахо, этой главной артерии средневековой Кастилии. Вдоль изогнутого скалистого берега простирались необъятные, уходящие вдаль за холмы, виноградники, оливковые и фиговые рощи. Кроме полей и садов, у реки располагались многочисленные водяные мельницы, используемые для перемалывания зерна, валяния сукна и производства бумаги. По обоим берегам сельские пастухи гоняли бесчисленные стада овец, порой занимающие собой целые поля, накрывая всё белоснежным покровом от берега и до самого горизонта.

Вскоре в рассеивающейся дымке показался Толедо, древняя столица вестготских королей, по легенде основанная выходцем из восточного рая, мифическим королём Рокасом.

Первым, что сразу же бросалось в глаза при виде легендарного города, была венчавшая его знаменитая крепость аль-Касар. Также обращала на себя внимание крепостная стена, опоясывающая его серой изгибающейся лентой. Для укрепления обороны стену дополняли сотни круглых цилиндрических башен. На левом берегу, защищая подступы к Алькантарскому мосту, стоял невзрачный замок Сан-Сервандо, аванпост, усиливающий оборонительную систему на юге. На спускающихся к реке каменистых склонах в обилии рос можжевельник и кипарис.

Экипаж въехал в город с севера через ворота Баб Сакра, увенчанные подковообразными мавританскими арками. Дом Суньига находился в верхней части города, неподалёку от аль-Касара.

Хроники повествуют довольно любопытную историю, предшествующую взятию Толедо королём Альфонсо VI*. Во время очередной смуты будущий король, спасаясь от ненависти своего брата Санчо, бежал к толедскому эмиру аль-Мамуну*. Этот мусульманский правитель оказал своему гостю самое широкое гостеприимство, с великими почестями приняв его к своему двору. Однажды, когда Альфонсо гулял вместе с эмиром в саду замка Бриока, он внезапно почувствовал слабость, лёг в тени дерева, закрыл глаза и, казалось, задремал. Аль-Мамун сел подле него и, ничего не подозревая, заговорил с одним из своих приближённых. «Возможно ли, – спросил он, – чтобы человеческая сила смогла справиться с таким крепким городом, как Толедо?». На это его советник ответил, что город всегда сможет отразить любое открытое нападение, но что его можно покорить иным способом. Для этого достаточно семь лет подряд опустошать его окрестности и истреблять урожай, то есть лишать припасов и морить голодом. Альфонсо, который не спал, запомнил эти слова и немногим позже решил испытать данный способ.

Пока аль-Мамун был жив, он воздерживался от всякого рода враждебных действий и даже помогал ему в его борьбе с севильским эмиром Мотамидом*, но смерть его благодетеля освободила Альфонсо от какого-то ни было долга благодарности. Заключив наступательный союз с Ибн-Аммаром, министром Мотамида, король пошёл войной против эмира Иагии*,который к тому времени стал править Толедо. Альфонсо перешёл через горную цепь Гвадаррамы и с севера проник в бассейн Тахо. В течении трёх лет он довольствовался опустошением окрестностей города, сжигал хлеб на корню, срубал деревья, разрушал деревни и толпами уводил в плен крестьян. Соседние города, Мадрид и Гвадалахара, перешли в его руки. Эмир Иагия обратился с воззванием к властителям Бадахоса и Сарагосы. Альфонсо, в первый раз отбитый, в следующем году снова принялся систематически опустошать окрестности. Затем когда, по его мнению, наступил подходящий момент для последнего удара, он собрал многочисленную армию и обложил город. Осада продолжалась шесть месяцев. Наконец, изнурённые голодом жители запросили мира. Иагия предложил признать над собой его верховную власть, но Альфонсо заявил, что желает сам Толедо. Эмир удалился в Валенсию, оставив город во власти победителя.

Двадцать пятого мая 1085 года христиане вступили в древнюю столицу готских королей. Город, так хорошо защищённый своим местоположением, стал оплотом христианской Испании, впереди грозной твердыни Гвадаррамы. Он преграждал горные проходы, и под защитой этой двойной ограды кастильцы и леонцы стали безбоязненно населять разорённые земли в долине реки Тахо.

После захвата Толедо королём Альфонсо имущество и дома знатных мусульман оказались нетронутыми, и их потомки ещё долго владели роскошными имениями в квартале аль-Хизам, рядом с бывшим дворцом аль-Мамуна. Новый правитель поставил тогдашним жителям Толедо самые мягкие условия: гарантировал личную и имущественную неприкосновенность, равно как и свободу вероисповедания. Он даже поклялся не допустить обращения главной городской мечети в христианскую церковь. Однако этого обещания король не сдержал.