Владимир Коломиец - Аванс прошлому

После восьмого класса я принял решение пойти учиться в ПТУ. Учился на слесаря-монтажника в городе Грозном, участвовал в художественной самодеятельности – играл на кларнете в духовом оркестре.

Учился я два года. Первый год – теоретические занятия в классах и практические в мастерских училища, а второй год – два дня в неделю занятия в училище, а остальные дни работа на производстве. То есть с восьми часов утра я приступал к работе с бригадой, куда был включен. Это был невероятный опыт. Я непосредственно выполнял работы по специальности, как и все рабочие бригады. И эта работа пробуждала важное для меня чувство единения с другими людьми.

А работали мы на различных объектах нефтеперерабатывающего комплекса города Грозного. Или строили что-то новое, или ремонтировали.

Специальность я получил «слесарь-сборщик стальных конструкций». Дипломную работу защитил по устройству и эксплуатации газгольдеров [1] Газгольдер ( англ . gas holder / gas – газ, holder – держатель). . И продолжал работать в том же строительном управлении, где проходил практику.

Но и после окончания училища я не остановился в стремлении самосовершенствования. Я занимался музыкой. И это увлечение найдет свое продолжение в дальнейшей жизни.

В свободное время я продолжал играть на кларнете, а позже и на саксофоне в различных оркестрах города. Хорошую школу игры в духовом оркестре я получил у отставного военного дирижера В. Т. Тютяева, в руководимом им городском оркестре при парке культуры и отдыха «Трек» и в эстрадном оркестре при клубе МВД, которым руководил замечательный музыкант – трубач Владимир Иванович Медведев. Кроме рекомендаций по игре на инструменте они старались дать мне определенные необходимые теоретические знания, за что я им очень благодарен.

Оба личности неординарные. Виктор Тимофеевич перед войной окончил Саратовскую консерваторию по классу трубы и играл в различных симфонических оркестрах. В войну стал военным дирижером и на всю жизнь связал себя с армией. Его знали во многих городах, но так получилось, что последним местом службы оказался Грозный, и здесь он остался на постоянное место жительства. Здесь мне и посчастливилось с ним встретиться.

У Владимира Ивановича Медведева другая судьба. Он уроженец города Грозного. Законченного музыкального образования не имел, но был великолепным практиком – трубачом, аранжировщиком. Музыкант до военной поры. Он был инициатором и собирателем симфонического оркестра Грозненской филармонии, в котором сам долгое время проработал трубачом. А сам он был по основной специальности замечательный закройщик-портной. Пошитыми им мужскими костюмами гордились любители тогдашней моды. Вот у них я два года занимался музыкой, продолжая работать на стройках нефтехимии. А потом пришла пора идти в армию. Начал служить я здесь же, в городе Грозном, в военном духовом оркестре танкового полка и, как оказалось, надолго связал себя с армией. О службе в оркестре писать не буду. Она проходила успешно, ровно, с удовольствием, я стал сержантом. Об этом мною написан рассказ «Военной музыки оркестр», который печатался в периодической печати, поэтому опустим это. Замечу только, что в моей жизни того времени, по существу, было два пути. Я мог, как нормальный гражданин, отслужив положенный срок, вернуться на «гражданку» и работать в народном хозяйстве, заниматься своим любимым делом. Мог остаться в армии и заниматься музыкой, сделав ее своей профессией.

И я задумался. «Ну вот отслужу я, а потом куда?» – вертелось в голове. Но жизнь неожиданно сама открыла передо мной дальнейший путь. Дирижер оркестра Андрей Иосифович Усвайский, которому я многим обязан в жизни, посоветовал: «Оставайся в армии. А для этого стань офицером. У тебя получается политработа. А музыка всегда будет тебе подспорьем».

Вскоре по рекомендации политического отдела соединения я был направлен в политическое училище и успешно его закончил. Мне было присвоено звание «лейтенант» и я был назначен на должность заместителя командира роты по политчасти.

О сделанном выборе я не жалею. Были трудности и проблемы, которые так или иначе решались, но были и минуты счастья, удача – когда я видел, что интерес и уважение к моей работе замечаются и оцениваются. И работать хотелось еще лучше. Я иногда думаю: не уедь я учиться в Грозный, не послушайся в свое время умных людей, которые посоветовали мне остаться в армии, да, молодость у меня, конечно, прошла бы, может, веселей, беззаботней, может, и легче? Но позднее вот кем бы я стал?

А так я – смею думать – жил, как говорят, не праздно и не пресно, мне часто было тяжело, но никогда скучно.

Армейская служба подняла меня на высоту, которая раньше могла только сниться. Она заставила меня, уча других, самому постоянно учиться. Я имел власть, и бывали минуты, когда от меня зависели судьбы людей. А уже одно это чего-то да стоит. Пусть не всегда по своей воле, но я исколесил Россию. Жил и в хороших городах, и в глухомани, далекой от цивилизации. Я был посвящен в некоторые тайны, о которых не говорят вслух. За что я благодарен той власти, так это за то, что не стал самодовольным провинциалом. Но странным образом я никогда не чувствовал себя и нищим, чего больше всего боялся с детства.

Моя служба стала давать столько, сколько необходимо, и даже сверх того. И чем дальше – тем я получал от нее больше.

Написал об этом, и перед глазами пробежали места службы: Дагестан, Монгольская Народная Республика, город Череповец Вологодской обрасти, поселок Гарболово Ленинградской области, город Саяногорск в Хакасии и город Красноярск.

Первым местом службы стал город Буйнакск, куда я в числе восьми выпускников был направлен на восстановление последствий землетрясения в Дагестане.

И вот я в Дагестане.

Хотя я родился и вырос на Кавказе, Дагестан был для меня неизведанным краем. Выйдя в Махачкале из поезда, я полюбовался Каспийским морем, которое плескалось совсем рядом, и двинулся на автовокзал. С него я начал знакомство с республикой и ее жителями. Здесь от дагестанцев – тех же кумыков, аварцев, лезгин, агулов, даргинцев и других – в их нелегкие для жизни минуты я узнал, что в Махачкалинский аэропорт и на железнодорожную станцию приходят стройматериалы, продовольствие, палатки, медикаменты, другая помощь для пострадавших от землетрясения. И оттого, что горцы с первых же минут бедствия собрали свои силы воедино, оттого, что ощущали поддержку всех народов нашей страны, на лицах их я не заметил следов паники или растерянности. Хотя, как я потом узнал, в Дылыме (Казбековского района) не осталось ни одного дома, не пострадавшего от землетрясения. Одно из лучших сел района – Зубутль – было разрушено в прах. Беда маленькой республики стала бедой всей страны, и из всех уголков нашей страны люди протянули руки дружбы и братства. «Не прошло и восьми месяцев, как родилось на просторах низменности новое село Зубутль, – читал я позже в газетах, – с новыми домами, покрытыми оцинкованным железом, село, все утопающее в зелени, в виноградниках и фруктовых деревьях».