Илья Немцов - Возвращение

Но эти корабли могли быть и засадой для захвата аскалонского порта в случае, если какой-либо правитель решится высадиться на земле Иудеи. Каждый такой корабль мог укрыть не менее пятисот хорошо вооруженных воинов.

— Разве мы направляемся к Геллеспонту не кратчайшим путем мимо острова Крит? — настороженно спросил Шауль, положив руку на рулевые рычаги.

Капитан ничего не ответил. Окликнул своего помощника Дионисия, передал ему штурвал и велел вести корабль вдоль побережья.

— Курс тебе ясен, Дионисий? — неожиданно громко спросил капитан.

— Ясен, капитан! — последовал краткий ответ, и помощник приник к рулевому управлению судна.

Затем Посидоний кивком головы пригласил Шауля в свою каюту.

— Теперь, когда мы вышли в море и избавились от всех земных тревог, — улыбнулся Посидоний, — можно спокойно поговорить о тревогах морских. На суше я не хотел этого делать. В порту всегда много всякого сброда, связанного с морскими разбойниками. Узнают точный курс корабля и посигналят своим собратьям по темным делам. Тогда горе неизбежно. Морские разбойники безжалостны и бесстрашны, хотя и вешают их десятками на корабельных реях. И поделом.

— Плывя же по прямой к Геллеспонту, как того желает мой уважаемый гость — продолжал Посидоний, — значит пройти вблизи острова Крит, то есть оказаться рядом с ядовитым гнездом пиратов. А для разбойников никакие конвенции, даже древнейшие из них, такие как международная конвенция заключенная с синдикатом "Биркат— Эль" им не закон Впрочем…, они сами вне всякого закона! — сердито закончил капитан.

Одним из многочисленных ключей, висевших на его поясе, Посидоний открыл дверцы небольшого шкафчика, встроенного в двустенный борт корабля. Вытащил роскошную амфору с тягучим темным напитком. Налил по небольшой серебряной чаше.

Шауль с неподдельным интересом посмотрел на содержимое своей чаши и глубоко вдохнул аромат, источаемый напитком.

— Я вижу, ты знаешь толк в хороших винах, — одобрительно сказал Посидоний.

— Это вино из Эфирики, точнее из окрестностей селения Ахава, — задумчиво сказал Шауль. Это селение моего деда.

— Вот как! — с удивлением и с явной радостью воскликнул Посидоний. — Я уже потерял надежду найти землю, где делают подобное вино! Теперь я твой вечный должник, — не умолкал капитан. — Ты зафрахтовал не только мой корабль, но и моё сердце. Я догадывался, что это прекрасное вино из благословенной Эфирики, — продолжал Посидоний, — но не знал, что оно из селения Ахава. У меня масса заказчиков на такое вино! И если мы договоримся, я озолочу твоего деда, а ты получишь неплохие комиссионные!

— Хорошо, — по-деловому ответил Шауль, — в обратный рейс ты поедешь с трюмами, заполненными этим благороднейшим из напитков..

— Пока же хотелось бы поскорее добраться домой… На борту женщины и раненые.

— Понимаю, — сочувствующе сказал Посидоний. Затем оба вышли на палубу. Долго смотрели на набегавшие волны. Молчали. К ним подошел Натанель.

— Великое Море гостеприимно, — нарушил молчание Посидоний, — оно омывает берега множества стран, и не только торговые корабли, вроде моего, бороздят его бесконечные воды. Иногда горизонт затмевают огромные военные флотилии армий Птолемеев или Селевкидов, а в последние годы и Рима. Плавают и нескончаемые караваны финикийцев, везущих знаменитый ливанский кедр.

Но и с ними лучше не встречаться, — поучающе произнес Посидоний. — Сами моряки военных судов бывают нечисты на руку. Для охраны лесовозов нередко нанимают все тех же пиратов из Крита. Они же нередко совмещают охрану лесовозов с попутным грабежом легких кораблей, вроде нашего "золотого яйца".

Именно поэтому я выбрал более далёкий, но более безопасный путь, и да простит меня зафрахтовавший хозяин, — еще раз извинился Посидоний, на этот раз обратившись к могучему и мрачному юноше Натанелю.

— Впрочем, мы оба уже выиграли, — протянул руку Шаулю Посидоний, — заключенная винная сделка, принесет нам хорошую прибыль! Шауль кивнул.

Затем Посидоний вновь пригласил Шауля и Натанеля в свою каюту, — и продолжил, — молодые люди, вы вызвали у меня полное доверие, — сказал он, — и я покажу вам карту, которую, по законам синдиката " Биркат — Эль" имеют право видеть только капитан и его помощник.

Он вновь зазвенел ключами и открыл дверцу ящика, скрытого под прикованным к полу столом. Вытащил несколько плотно сшитых папирусов, на которых была подробная карта Средиземного Моря.

— Мы пойдем вдоль берегов Иудеи к Иоппе, там сделаем небольшую остановку для пополнения запасов, муки сушеных фруктов, сыра, пресной воды и двинемся параллельно финикийскому побережью до Триполи. — И он провел пальцем по ранее прочерченной линии, — затем по направлению к Кипру, пересечем море, — продолжал Посидоний, — от него к следующему дружескому причалу на острове Родос и, таким путем, обойдя гнездовье разбойников — Крит, будем перемещаться к Лесбосу.

— А от Лесбоса, — с некоторым нетерпением прервал капитана Натанель, — к Геллеспонту и далее к Понту Эвксинскому.

— Ты прав, юноша, — улыбнулся Посидоний, — теперь вы знаете путь наших кораблей, тайну корпорации, за которую пираты дали бы солидную сумму золотых дарейков, а я бы навечно лишился своей работы, а вместе с тем и головы.

Шауль увидел, что при этих словах лицо Посидония покрылось потом. " Не сболтнул ли он лишнего?!" И Шауль понял, что всё, что сказал этот человек — правда и на душе стола легко. Неблизкий путь, отмеченный на карте, был действительно самый безопасный.

Посидоний же замолк. Извлек из кармана небольшой алебастр с ароматическим маслом. Провел пробкой вдоль висков. В каюте запахло лавандой. Затем улыбнулся и виновато сказал, — люблю это растение, оно успокаивает, помогает при переутомлении.

Мерно скрипели весла, море было по-прежнему гладким, то и дело появлялись стаи играющих дельфинов. Шауль расслабился. Опустился на палубу, загруженную имуществом его отряда. Здесь же лежали раненые. Вскоре его взгляд устремился к Эсте и Шифре. Они сидели рядом и о чем-то тихо беседовали. Их осунувшиеся лица свидетельствовали, что переход из Модиина до Аскалона дался им нелегко.

Через день, пройдя Экдипу (Ахзив), их корабль подошел к Суру (Тиру). Встал на якорь. Вдали виднелись горные цепи Ливана. Заходящее солнце щедро золотило густую зелень кедров, покрывавших склоны гор.

В порту Сура стояло множество кораблей. Некоторые из них была загружены стволами кедров. Посидоний ожидал лоцмана, который должен был провести корабль в порт и указать место стоянки.

Видя с каким неподдельным интересом кузен Шауля Натанель рассматривает корабли, Посидоний решил объяснять юноше, раскрывшуюся перед ними картину.