Ирина Ролич - Свет во тьме

– А папа скоро вернется? – не унимался мальчик, когда они зашли в дом.

– Папа теперь в ополчении, сынок, он будет защищать город вместе с другими мужчинами. А когда минет опасность, снова вернется домой.

– Я тоже хочу в ополчение! Меня папа учил драться на мечах, правда, пока на деревянных. И вот подарил какой кинжал! – мальчишка с гордостью протянул матери оружие в ножнах.

Та бережно взяла холодное оружие, посмотрела и вернула обратно сыну.

– Береги его, сынок, этот кинжал был первый, который выковал твой отец самостоятельно, в 16 лет. Он оставил его себе на память, на удачу, теперь он твой. А я хочу подарить тебе кожаный пояс, я сама его сшила.

Женщина аккуратно вытащила из сундука свой подарок.

– Можешь теперь закрепить свой кинжал на нем, – Жирона протянула сыну красивый пояс, который как раз пришелся мальчишке впору.

– Ух, сразу сколько подарков! – обрадовался мальчик.

– Не мудрено! Тебе ведь сегодня исполнилось семь лет! – улыбнулась женщина.

– Да, я уже совсем взрослый! – гордо сказал Луи. – И папа мне так сказал. А еще он мне сказал, что пока его нет, я остаюсь за главного защитника нашего дома и тебя, мамочка!

– Ну, конечно, – подхватывая его на руки и целуя, произнесла Жирона, – конечно, ты мой защитник, самый главный! А сейчас пойдем трапезничать, в котелке, видно, совсем каша уже остыла, – и женщина занялась своими обычными домашними делами.

Жители города не совсем осознавали ту угрозу, которая нависла над городом. Большинство считало, что поход крестоносцев носит скорее назидательный характер, что осада Безье продлится недолго, пока у армии не закончатся запасы еды, ведь прокормить в походе такую многочисленную армию нелегко. Никто не мог поверить, что добрые католики пришли убивать таких же добрых католиков только за то, что те живут бог о бок с катарами, добрыми людьми, не представляющими никакой угрозы для общества.

Виконт Транкавель, видя, что переговоры не увенчались успехом, предупредил коменданта Безье о надвигающейся угрозе и помчался в Каркассон, столицу своих владений, который стоял следующим на пути многотысячной армии, чтобы организовать защиту города и собрать войско.

Город Безье, надежно защищенный мощными стенами, стоял на скалистом выступе, на двадцать метров возвышаясь над мостом, перекинутым через реку Орб. Это позволяло защитникам города держать в поле зрения и в простреливаемой арбалетами зоне ближнюю часть моста силами 400—500 человек.

Прямой штурм через мост был нецелесообразен, поскольку сулил большие потери противнику, а ширина реки не позволяла использовать катапульты и камнеметы, так как каменные снаряды просто не долетели бы до стен Безье, поэтому крестоносцы решили разбить лагерь на песчаной площадке к юго-западу от города. Расстояние от лагеря до городских стен было достаточным для того, чтобы защитники города вовремя смогли увидеть движения противника и предотвратить внезапность нападения.

Защитники города не учли лишь одного, что более простые укрытия рибо (рибо – простой народ, обслуживающий рыцарей-крестоносцев в походе) и наемных рутьеров находились прямо под мостом. От них-то как раз никто и не ожидал никакой опасности. Но когда забрезжил рассвет – лучники заметили на мосту пьяного молодого человека, размахивающего кинжалом и кричащим что-то непристойное в адрес защитников города.

– Паскуаль, смотри, это что еще за пугало появилось на мосту? – сказал дозорный на стене своему приятелю-лучнику.

– А пес его знает! – ответил тот, внимательно присмотревшись к незнакомцу. – Пойду доложу начальному.

Паскуаль вернулся через несколько минут в сопровождении старшего лучника и коменданта крепости.

– Вот, господин комендант, появился на мосту какой-то пройдоха и кричит что-то непотребное, размахивая ножом.

– Пугни его, кинь стрелу, да не в него, а рядом! – сказал комендант.

Паскуаль выполнил его приказ. Да только молодой человек не испугался, а наоборот, принялся хохотать во все горло и обзывать лучников кривоглазыми и криворукими.

– Позвольте, господин комендант, я насажу его на стрелу, как куропатку! – разгорячился Паскуаль.

– Нет, мы не станем первыми проливать кровь и давать повод для нападения, хоть он и простолюдин.

– Смотрите, он не унимается, идет ближе… – обеспокоился старший лучник.

– Напился, вот и геройствует, – спокойно ответил Бриен де Симорре. – Пошлю ему навстречу парочку конных из дозора, пусть столкнут его в реку, глядишь – быстрее протрезвеет.

Через несколько минут тяжелые ворота города отворились и на мост выехали два всадника.

Пьяный незнакомец, завидя их, перестал смеяться и бросился наутек. Всадники уже почти догнали его, как внезапно из-под моста на них бросились несколько вооруженных топорами рибо. Завязалась драка.

Лучники со стен не могли помочь своим товарищам, боясь попасть стрелами в них, поэтому на помощь им поскакали еще несколько всадников. Шум и крики на мосту разбудили почти весь лагерь, и полуодетые рибо спросонья, наспех вооружаясь чем попало, повыскакивали на мост и уже бежали со всех сторон.

Лучники, получив приказ, принялись отстреливать бегущих, но их было так много, что пришлось открывать ворота и выпускать вооруженный отряд защитников, чтобы помочь попавшим в ловушку товарищам. Завязалась большая драка. Рибо все прибывали и прибывали, защитники Безье, видя численное преимущество противника, стали отступать к воротам города. Те распахнулись, чтобы впустить их, но вместе с защитниками за стены города хлынула волна разъяренных рутьеров.

Их главарь, видя, что удача сопутствует им, скомандовал:

– Захватим город, не дожидаясь команды господ!

– Вперед! Захватим город! Поживимся! – подхватили разом все.

– Напирай! Бей! Грабь! – неслось со всех сторон.

А в это время в лагере крестоносцев поднялась суматоха. Узнав, что рибо прорвались в город, не дожидаясь команды, рыцари спешно одевались, седлали коней, чтобы успеть к дележу добычи. Никто не ожидал такой скорой победы.

Епископ Нарбоннский, Арно Амори, вышел из шатра, чтобы спешно благословить вооруженную до зубов армию крестоносцев. Один молодой рыцарь подъехал к епископу и, низко поклонившись, спросил:

– Святой Отец, скажите, как в этой неразберихе отличить еретиков от истинных католиков, коих очень много в Безье?

Епископ слегка призадумался и ответил:

– Убивайте всех подряд, сын мой, Господь распознает своих!

И началась страшная резня! Улицы города превратились в реки крови. Воздух был пропитан запахом смерти. Городская стража геройски сражалась с превосходящим своей численностью противником. Городское ополчение, срочно сформированное из простых горожан, было наспех вооружено кто топорами, кто вилами, кто копьем или дубиной. В ход шло все. Но отъявленные головорезы и всякий сброд, из которых формировались отряды рутьеров, не знали пощады ни к старикам, ни к женщинам, ни к детям. Всех, кого не добили рутьеры, убивали рыцари-крестоносцы, ворвавшиеся на конях в город. Крики ужаса, стоны и плач неслись со всех сторон. Рутьеры врывались в дома, убивали, грабили и насиловали.