Александр Омельянюк - Пётр второй

Несколько дней работая в имении помещика, Пётр Васильевич вынужден был там же столоваться и ночевать, так как дорога до дому была более тридцати вёрст.

А спал он в помещении, отведённом ему пожилым дворовым по имени Егор, с коим они быстро сошлись и даже подружились.

И теперь перед сном они отводили душу за обоюдно интересными разговорами.

Пётр старался побыстрее разделаться с дорогим заказом и с хорошими деньгами вернуться к своим.

А дома его ждал радостный сюрприз.

Ведь там, наконец-то разыскавший его семью и приехавший к ним из Калуги в гости, старший брат Парфений Васильевич Кочет озаботился возникшей проблемой в семье Петра.

Несколько майских дней гостивший в Космыново в семье брата, Парфений обратил внимание того и на важный экономический аспект для его семьи:

– «Петь, на днях в Калуге при находящейся там канцелярии Гродненского губернатора образован Гродненский ссудный комитет для оказания материальной помощи своим горожанам, оставившим своё имущество в Гродно».

– «Ну и што? Парфений, а ты, дарэчы (кстати), став выдатна (здорово) гаварыць па-руску!».

– «Так я по своей службе и работе давно и постоянно общаюсь с русскими, вот и стал русским! Так вот, я предлагаю тебе через меня передать туда твоё прошение, то бишь, ходатайство о компенсации твоих потерь!».

– «Але (Но) я вжо (уже) атрымав (получил) грошы ад дзяржавы за згубу (утерю) дома, жывёлы (скота) и маёмасци (имущества). Ды и Таццянински камитэт грашанят (деньжат) дадав (добавил)! Куды ж яшчэ-то? Мне не дадуць! Да таго ж (к тому же) я не ведаю, як писаць гэта (это)… хадайництва (ходатайство)!».

– «А я помогу!».

– «А ты ж сказав, што гэта для гараджан Гродна?!».

– «Да, но чем чёрт не шутит! Мы же все всё-таки из Гродненской губернии!».

– «Так яно так! Але чаму ты упэунены (уверен), што мне дадуць кампенсацыю?» – спросил брата Пётр.

– «Так я постараюсь! Я же не сказал тебе главного – я там теперь работаю в акцизном управлении!» – активно напирал на младшего брата Парфений.

– «А-а! Ну, добра, давай, паспрабуем (попробуем)! У (В) рэшце (конце) рэшт (концов), пад ляжачы камень вада не цячэ (течёт)!» – согласился Пётр.

– «Петь, а что это ты никак не научишься говорить по-русски?! Твои же сыны свободно говорят и наверняка пишут!?» – наконец удивился Парфений на всё ещё белорусскую речь брата.

– «Ну, як?! Стараюся! Не усё адразу! Паступова (Постепенно) перайду» – обнадежил всех Пётр Васильевич.

– «Действительно, бать! Давай мы с Петро возьмём над тобой шефство!? Будем тебя всё время поправлять, но ты не обижайся!» – бодро предложил Борис.

– «Добра, – улыбнулся отец – шэфствуйце!» .

И уже в начале июня дядя Парфений вновь приехал из Калуги, где отстаивал экономические интересы семьи своего брата Петра Васильевича, ранее пославшего с ним запрос на компенсацию утраченной в связи с войной земли и прочего имущества.

– «Ты знаешь, Петь, мне пока этот вопрос полностью решить не удалось. Вот если бы ты жил в Калуге, тогда бы, я думаю, тебе могли бы дать компенсацию. – Чуть обнадёжил брата Парфений – Тебе надо туда перебираться и попробовать!».

Далее, как человек сведущий, он рассказал, что до 1 июня этого года в этот комитет поступило уже 679 ходатайств от выходцев из Гродненской губернии, в том числе оказавшихся не только в Калужской губернии, но и в соседних губерниях.

Но других ходатайств от жителей сельской местности из самой Гродненской губернии, кроме ходатайства, переданного с Парфением его братом Петром Кочетом, пока не было.

– «Меня даже начальство пожурило, что я занимаюсь кумовством и местничеством» – чуть обиженно, то ли на это начальство, то ли на просителя-брата, то ли на себя самого, то ли на обстоятельства пожаловался Парфений – мне даже сказали: Побойся бога, Парфений Васильевич!».

И он посетовал брату, что поэтому ему и не дали награду за активное и плодотворное участие в приведении в порядок делопроизводства при эвакуации учреждений Гродненской губернии в Калугу.

– «А вот мой коллега – чиновник гродненской землеустроительной комиссии Ерогин – был награжден даже орденом Святого Станислава 3-ей степени!» – чуть завистливо и с обидой доложил Парфений.

– «А за что ж ему дали-то?» – первой не удержалась Гликерия.

– «Да ещё такую высокую награду?» – добавил перца Борис.

– «А он осуществлял контроль за делами по выдаче вознаграждений за уничтоженные при отходе армии посевы и урожай, за реквизированный скот и повозки» – сглотнув слюну, чуть взволнованно пояснил Парфений.

– «А ты што ж?» – на этот раз почти чисто по-русски спросил Пётр Васильевич.

Парфений удивлённо взглянул на брата и, не смотря на скрытый упрёк, чуть улыбнулся, и невольно успокоившись, вызвал ответное удивление:

– «Так я и говорю, что награда меня обошла! Ведь такой же наградой наградили ещё троих моих коллег!?» – Видя вопросительные выражения лиц родственников, Парфений Васильевич продолжил.

– «Такой же наградой наградили и секретаря акцизного управления Хрущёва и ещё двоих помощников их надзирателя» – добавил уже почти упавшим голосом совсем было поникший Парфений Васильевич, который вдруг именно сейчас отчётливо почувствовал свою ущемлённость.

– «Дядь Парфений, а как там наш Шебеко поживает?» – неожиданно пришёл ему на помощь племянник Пётр.

– «Так он же с февраля уже губернатор Москвы! Сейчас у нас Гродненским губернатором в изгнании какой-то Крейтон, Да и то, говорят, он почти всё время в Петрограде ошивается. У нас, в Калуге, он только в апреле и побывал-то».

– «А чего это он там всё время делает?» – опять поинтересовался самый младший и самый любознательный.

– «Так, говорят, занимается вопросами предстоящего возвращения на родину!» – чуть ли не заговорческим шёпотом сообщил дядька Парфений.

– «Ну, а Калужским-то кто?» – ревниво влез с вопросом Борис.

– «А Калужским? Так Ченыкаев Николай Сергеевич и остался же!?» – чуть удивлённо ответил дядя племяннику.

За ужином Парфений Васильевич заметил Петру Васильевичу:

– «Брат, по всему выходит, что пора вам всей семьёй в город перебираться! Земли у вас всё равно нет и здесь никогда не будет! Когда будет компенсация, и будет ли – неизвестно. Да и размер её может слишком малым оказаться – новую не купишь. А сынкам твоим учиться надо. И ты со своим столярным ремеслом нигде не пропадёшь, сможешь там устроиться, столяром работать! А потом, глядишь, и на нашу родину все вместе вернёмся!».

– «Так, брат, ты збянтэжыв (озадачил) мяне. Па усим (по всему) атрымливаецца (получается) – твая прауда! Трэба нешта прыдумаць».