Александр Верт - От Каина

− Не вкусно? – смеясь, спросил Каин.

Малыш плевался, болтая языком, и бегал вокруг зеленой ветки, а после помчался к воде. Каин поднял ветку и коснулся кончиком языка капли выступившей смолы, но ничего особенного не почувствовал. Тогда, подумав немного, он все же лизнул ветку и тут же скривился. Вязкая смола была нестерпимо горькой и, казалось, прилипала к языку. Теперь он понял малыша, жадно глотающего воду, но, вместо того чтобы последовать его примеру, просто рассмеялся, чувствуя тепло и спокойствие. Эта горечь не могла его огорчить, напротив, даже радовала, как все новое в этом мире. Ему хотелось, разделив эту радость с кем-то, принести свою радость домой.

С этой мыслью он обернулся в сторону неведомого растения и присмотрелся к пучкам красных листьев.

«Они будут смотреться куда лучше колосьев в маминых волосах», − решил мальчик и стал аккуратно вырезать ветки с большими цветами, чтобы чуть позже отнести их к воде.

Малыш тут же попытался ухватить охапку веток, положенную в воду, но Каин вовремя ее подхватил.

− Не трогай, это мне нужно.

Малыш опустил голову и затих, а после внезапно упал на живот, чтобы наблюдать за человеком.

Каин усмехнулся и принялся за работу. Он медленно и уверенно лишал ветки шипов, а после складывал их вместе.

Тем временем среди рогатых чудовищ началось движение. Взрослые особи по одному приближались к старику и что-то фыркали. Старик отвечал им тем же, прикрывая глаза. Но каждый раз, когда кто-то приходил, земля под Каином сильно вздрагивала, и если малыш-рогатик бегал по этой дрожащей земле с веселым визгом, то у Каина так не получалось, потому он все приближался к старику, опасаясь больших хвостов и могучих ног, пока не прижался к теплой шкуре на боку. Это прикосновение напугало мальчишку, но старый вожак не возражал. Тогда, немного осмелев, Каин коснулся шкуры. Шершавый бок шевелился под его рукой от дыхания могучего существа, и это движение казалось Каину таким удивительным, что он прижался к этому боку всем своим телом. Ему чудилось, что, в этот миг он наполняется силой.

А к старику все подходили другие рогатые, и всем он фыркал в ответ.

«Сколько же их тут?», − думал Каин, подхватывая ветки и пробуя забраться на спину старика. Это было проще, чем подняться на стену, ему вполне хватило одной руки. Старик не возражал. Поэтому, забравшись на спине вожака и держась за его костный воротник, Каин поднялся в полный рост и осмотрелся.

Ухнув от восторга, он застыл с открытым ртом. Весь берег, что он мог видеть, был заполнен рогатыми существами. Кто-то из них лежал так же, как старик, кто-то забрался в воду, не боясь течения, кто-то жевал листья папоротников или просто медленно ходил по песку средь сородичей.

Он решил посчитать хотя бы самых больших с черными спинами.

«Раз. Два. Три. Четыре. Семь. Шесть. Восемь. Двадцать. Десять».

Как считать дальше, он не знал, но не смог посчитать и половины, но это его не огорчило. Он сделал глубокий вдох и уселся на спину старика. Руки же его работали. Он плел венок, мечтая одеть его на голову матери. Как она плела венки, он не знал, никогда не видел, но он умел плести корзины, а в этом было что-то похожее, нужно было просто переплетать веточки так, чтобы цветы были с одной лишь стороны. Это оказалось несложно. Потому он кивал под короткий «фррр» старика и крепил очередной цветок, пока не собрал венок целиком. В тот же миг старик поднялся, заставляя Каина ухватить за «воротник» меж мелких костяных шипов. Дикий его рык заставил стаю прийти в движение. Вся стая поднялась. Детеныши прижались к своим родителям, а те медленно начали движение к вожаку. Тот же шагнул в воду, убедившись, что желтоспинный малыш уцепился за кончик его хвоста. Только теперь Каин заметил, что этот детеныш отличался еще и окрасом. Вся стая была темной: темно-серыми или черными спинами с коричневатым и чуть красноватым отливом, и лишь он один был желтый. Раньше мальчик не видел подобного, ему встречались разные стаи с разными окрасами. Был ли этот малыш из другой стаи, Каин не мог сказать, но это предположение заставило его с куда большим трепетом наблюдать, как этот крохотный желтоспин болтает маленьким хвостом, чтобы держаться на воде. Стая планировала переправу.

Каин спешно обернулся и только теперь понял, что был уже на середине реки. Сильное течение не мешало диким существам двигаться вперед. Огромными глазами Каин смотрел по сторонам, наблюдая как существа, наперекор стихии, шли на другой берег. Каину казалось, что он слышит, как с грубым щелчком ломаются камни под гигантскими ногами, как шипит побежденный водопад и как робеет ветер в этот миг.

Одев на голову венок, чтобы не повредить его, Каин аккуратно встал на ноги, видя, как стая медленно входит в высокую траву. Земля под их ногами дрожала, а привыкший к этому Каин возвышался над огромной травой и смотрел по сторонам. Теперь зелень, простирающаяся до самой большой воды, казалась ему живым зеленым морем.

Позади шагало стадо, впереди какие-то ящеры с высокими хребтами шли вдоль леса. Справа пара огромных гигантов подбиралась к лесу. Они неизбежно начнут пожирать мягкие листья и, если не подойдут ближе к дому, ничего не сломают. Чуть ближе к большой воде нервно дергалась трава, там что-то происходило, а над самой водой парило несколько ящеров.

Палящий солнечный диск коснулся вершин далекой горы, но Каин не заметил этого. Ему было куда интереснее дружное фырканье новых друзей. Они шли большим клином, где по краям были одни крупные самцы, а в центре все малыши, кроме разве что желтоспина, который быстро семенил, не выпуская хвост вожака.

Что-то приближалось справа, но Каин смотрел на это быстрое волнистое движение совершенно спокойно, даже когда уже совсем близко замелькали черные шкуры с белыми полосами. Он настукивал пальцем по воротнику фыркающе-топающий ритм и чуть щурился от солнца. Враг метался, но не смел приближаться. Отчетливо можно было расслышать их короткие «кр» и протяжные «краа», а Каину удавалось разглядеть движение коротких когтистых лапок и острые зубы. Никогда прежде он не был так близко к живому хищнику, только к мертвым он подходил ближе, чтобы помочь отцу срезать лучшие куски мяса и шкуры, да вырезать их когти. Он знал, что быстрая пятерка была очень опасна, но что она могла против этих могучих рогачей?

Словно чувствуя этот вопрос, вожак издал громкий клич и вслед за ним остальные подхватили его, обратив в гул. Привычный топот и фырканье заставили Каина улыбнуться. Когда же трава пришла в движение, и он понял, что враг отступает, радостно воскликнул и показал им язык. Это была победа.

Солнце падало за горы и рассыпалось алым заревом по небу.