Александр Черенов - Из записок Лаврентия Берии

Законный вопрос, не правда ли? Только он – для людей, которые слышат не только то, что хотят слушать. Мои следователи (прокурор Руденко и солдафон Москаленко) – не из их числа. Упёрлись: «Есть ссылка на характеристику Вирапа, который подтвердил членство Берии в партии с декабря 1919 года». Тоже, мне, довод! «Эта Вирапа» подтвердил лишь то, что уже в декабре 1919 я – член партии. Он же не сказал, что я не был им до девятнадцатого года! А я в отношении «этой Вирапы» не могу сказать и того, потому что не помню я никакого Вирапа! И, вообще, если уж следователи задались целью изобличить меня, пусть изобличают документами. Пусть докажут мне «не на пальцах», что я «ошибся датой». Но у них нет таких документов. И хоть я не обязан доказывать то, что «я – не верблюд» (презумпция невиновности) – так и быть: снизойду к «товарищам».

Я утверждал и утверждаю, что являюсь членом партии с марта 1917 года. Именно тогда мы с моими друзьями Егоровым, Пуховичем и Аванесовым создали в Баку кружок РСДРП (б). Пусть мои «законники» найдут этих людей, только пусть не вынуждают сказать их, что они и рядом со мной не стояли! Пусть ищут наши протоколы и заявления! Меня сейчас пытаются убедить в том, что этот довод смешон. И смешон он якобы тем, что незачем было создавать кружок. «Товарищи» мыслят – если к ним вообще применим этот глагол – категориями пятьдесят третьего года, когда КПСС – единственная партия. Хорошо ещё, что они не сказали мне, что надо было обратиться с заявлением в обком или горком, но намёк понятен! Как и всё остальное с этими «товарищами».

Нет, «друзья-приятели»: как бы вы ни пытались испачкать мою совесть, а она чиста! Мне незачем было приписывать себе лишний стаж. Потому, что если «дореволюционное прошлое» и работало на тебя, то лишь на первых порах, да и то чисто символически. Ведь «надбавок за стаж», не говоря уже о бытовых льготах, героям подполья не полагалось. Никакого поощрения «сладкой конфеткой» и «поглаживания по головке». Напротив: «коммунисты – вперёд!» Вот и вся «привилегия»! А свою преданность делу партии надо было доказывать не справками и не записью в партбилете, а работой. Конкретной работой. Тут уже никакой стаж не шёл в зачёт.

Если этих доводов мало для того, чтобы пробудить в моих «судьях» хоть какую-то мысль – я уже не говорю о пробуждении совести – придётся открыться. Но не в том смысле, на который так надеется следствие. Как бы не хотелось моим визави слышать это, но есть документы, которыми подтверждается мой партийный стаж. Один из них, как сейчас помню, назывался «Анкетированная характеристика КПК на товарища Берию» (тогда меня ещё называли товарищем – не гражданином, как сейчас). Составлялась эта характеристика ещё при Ленине и Дзержинском, в 1923 году.

Сразу вынужден огорчить «блюстителей закона»: к её составлению «негодяй Берия» не имеет никакого отношения. Составили и подписали эту бумагу – на основании других бумаг из архивов – совсем даже не мои дружки Кваранцхелия, Мегрелишвили и Думбадзе. И там было прямо сказано, если я не ошибаюсь, в пункте 3, что у Лаврентия Берии стаж (проверенный) –с 1917 года, что перерывов в членстве не было, что в других партиях, кроме РСДРП (б), он – я, то есть – не состоял. Почему я так хорошо запомнил текст? Так, поневоле запомнишь, когда не дают забыть! А ведь мне не давали забыть ещё с двадцатых годов: тоже, знаете ли, стаж!

Все последние месяцы из меня активно лепят и кроят. Пожалуй, даже «лепят» и «шьют». Именно так: в кавычках. А, если «лепят и кроят», то лишь в части образа мусаватистского шпика, коварно прокравшегося в ряды Коммунистической партии, чтобы вредить ей все последующие тридцать пять лет. Но так как образ мне навязывают исключительно в формате «лепить чернуху» и «шить дело», то правильнее будет сказать: не «из меня» лепят, а «мне».

«Грузят» меня основательно, по принципу: «Вали кулём – потом разберём!». Всё припомнили: и то, что было, и то, чего не было. Последнего не просто много: только оно и есть. Ребятам мало одного низложения. Даже заговора им не хватает. Так, уж, у нас заведено: если «нагружать» – так всеми грехами от сотворения мира.

Поэтому «товарищи» усердно работают над созданием образа Сатаны, с которым они – не только «не с одного двора», но даже «не с одной улицы»! С которым они на одном гектаре, пардон, рядом не присядут! С которым они и бражничали только затем, чтобы вывести его на чистую воду – посредством водки! С которым они тридцать пять лет соседствовали в партии лишь затем, чтобы глубже вскрыть его злодейское нутро!

С которым все эти тридцать пять лет они исподволь – незаметно не только для других, но и для себя! – боролись, так как все эти годы «от него не было никакой пользы, кроме вреда»! С которым они, разумеется – никаким боком, и о котором они, естественно – ни сном, ни духом! Которого, если и терпели они, то лишь в русле завета Господа Нашего, предлагавшего ещё немного потерпеть, «пока братья их, которые будут убиты, дополнят число»!

Чего только мне не «налепили»! Даже крохобором меня пытаются выставить: якобы в сорок седьмом, во время денежной реформы, я заранее внёс в кассу сорок тысяч рублей, чтобы потом обменять их в соотношении один к одному. Так, словно я – мелкий жулик-завмаг, а не Берия! Но и этого моим разоблачителем показалось мало – и «при обыске у меня нашли» сто тысяч рублей, сорок стволов оружия, а ещё «целых» четыре автомашины! Нет бы, пораскинуть мозгами: на кой хрен Берии сорок «пушек»?! Ну, вот, на кой хрен?! Тем более, при такой охране?! Нет, признаюсь, как на духу: один ствол у меня был – именной, от соратников к 50-летию. Табличка с гравировкой на нём была – а вот патронов не было! И не потому, что я «заранее готовил себе алиби»: от греха подальше, а то под настроение всякое может случиться.

И насчёт автомобилей – тоже перебор. Зачем их «обнаруживать у меня», когда они и так закреплены за мной?! Правда, не четыре, а три: два «линкольна» и один «бьюик»?! И, уж, совсем «ни в какие ворота» «убойный довод» следствия о том, что из сейфа у моего сына Серго изъято якобы двести шестьдесят девять тысяч рублей, а также «много облигаций и драгоценностей»!

С деталями последней «туфты» меня не ознакомили, поэтому я и останавливаться на ней не буду. А, вот, насчёт «… тысяч рублей» поговорим! Да, у меня был приличный оклад по должности. С тридцать девятого, как нарком внутренних дел, я получал три тысячи пятьсот рублей в месяц плюс надбавка за выслугу в размере пятидесяти процентов оклада. Итого пять двести пятьдесят. По тем временам – вполне прилично. Немножко добавить – и можно было купить «М-1». Но это было аскетическое время, и мы «ничего такого» не покупали, даже подумать об этом не могли. И не потому, что Хозяин задавал тон, а мы вынуждены были соответствовать. Нет: было другое время, и люди были другие. И ценности у них были другие – не те, которые, не сомневаюсь, начнёт сейчас пропагандировать Хрущёв, обыватель от природы.