Анатолий Крикун - Жизнь прожить – не поле перейти. Книга 3. Семья
- Название:Жизнь прожить – не поле перейти. Книга 3. Семья
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005186980
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анатолий Крикун - Жизнь прожить – не поле перейти. Книга 3. Семья краткое содержание
Жизнь прожить – не поле перейти. Книга 3. Семья - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
односельчан, которые как и большинство башкирских,
русских, украинских, латышских и иных мужиков стояли заодно и были в числе тех, кто поднял вилы на власть.
Деревни, через которые проходил отряд, выглядели как
мёртвые. На улицах никто не появлялся. Знали, что берут в заложники семьи тех, кто пошёл в отряды повстанцев. По снежному насту можно было легко определить
местоположение повстанцев ушедших из деревень, чтоб не подвергать деревни обстрелам. Остаться в холода без жилья никто не хотел. Ранней весной в лесу спасения нет.
Безоружным оборону построить невозможно. Надежд на победу мало. Что это было – жест отчаяния, когда терпеть уже нет сил или – надежда на чудо?
Все крестьянские бунты и войны были окрашены в красный цвет пожарищ и крови и не решали вопроса, что единственным хозяином на земле должен быть тот, кто её пашет. «Земля божья – вот и весь сказ и на ней все равны. Кто как трудится – тот так и должен жить.»
Слабое весеннее солнце искрило снег. Степан, с
командиром отряда, на лошадях направляли отряд по
санному пути к видневшемуся вдалеке голому лесу. Следы сапог, валенок и лаптей указывали направление исхода крестьян, а широкая и, хорошо утоптанная, дорога говорила о том, что лес стал убежищем для многих. На двух санях тащились пулемёты и патроны. Хмурые бойцы мерно
шагали, уперев глаза в дорогу, не глядели друг на друга, и молчали. Что происходило в их головах Степан представлял и сам думал о том же: «Как обойтись без крови». Молодой командир шарил биноклем по лесу. На опушке леса появилось тёмное пятно всё более разрастающееся как чёрная туча н грозовом небе. Тысячи полторы повстанцев рассыпались по белому снегу, как брошенная неумелым
сеятелем горсть зерна. Отряд сблизился с повстанцами. Бойцы рассыпались в жидкую цепь и с напряжением ждали команды. Два пулемёта развернулись в сторону леса и пулемётчики, лёжа на санях, через прицел ощупывали
тёмную массу. Комиссар направился в сторону мятежников. Степан взял бинокль у командира и стал рассматривать ряды заматерелых бородатых мужиков с угрюмыми
решительными лицами. Были в их рядах и совсем молодые, безусые парни скрывающиеся от военных мобилизаций.
Огнестрельного оружия Степан не разглядел. Вилы, дубины и топоры – против пулемётов! Комиссар, не доходя шагов сто до мятежников, прохрипел в рупор:
– Предлагаю всем сдать оружие и выдать подстрекателей! Обещаю сохранение жизни и справедливый суд. Жду десять минут. В случае неисполнения открываем огонь и вершим суд военного трибунала на месте по законам военного
времени! Родственники зачинщиков будут репрессированы, а дома сожжены.
В ответ прокричали:
– Обещайте отряды продовольственные распустить и
мужика работящего до советов допустить.
– Полномочий у меня таких нет и обещаний других я
давать не буду… Я всё сказал. Время пошло, -ответил
комиссар.
Десять минут прошло… Двадцать минут прошло.
Противники недвижно, в напряжении стояли друг против друга. Какие мысли мутили головы стоящих друг против друга детей крестьянских – не нехристей, а крещёных в
купели и с крестиками на шее?
Вдруг, как осенний ветер несёт пожухлую листву, тёмную толпу понесло на жидкую цепь бойцов вооружённой охраны. Снег мешал движению. Застучали пулемёты и затрещали выстрелы. Снег окрасился кровью, как ягодами переспевшей калины.
Степан видел как падали мужики, совершенно
беспомощные и обречённые. Желваки заходили на скулах, заскрипели крошась зубы. Степан выхватил шашку из ножен и подскочив к ближайшему пулемёту заорал:
– Отставить! Оглохший пулемётчик, видевший только цель, жал на гашетку. Степан рубанул холодным клинком по горячему стволу пулемёта. Ошалелый взгляд стрелка пронзил Степана. Клинок рассыпался и осколком полоснул по лицу, а лошадь понесла Степана, проваливаясь в снегу,
в сторону повстанцев залёгших в снег. Выстрелы
прекратились. Степан остановил твёрдой рукой
взбешенную лошадь в рядах повстанцев. Кровь заливала лицо Степана. Крепкий мужик с вилами поднялся со снега и двинулся к вздыбленной лошади Степана. Чей то голос разорвал тишину:
– Не трожь! Это Драбок! Он меня от колчаковцев спас! Степан спрыгнул с лошади. Мужики обступили его.
– Что ещё скажешь комиссар? Зачем явился? Смотри, как бы чёрный орёл для тебя вороном не стал.
– Не пугай меня, не таких видывал! Зачем явился спрашиваешь? Вы земляки мои и жизни ваши уберечь собрался, если они вам ещё нужны. Мои руки тоже за вилы и чапиги держались. Армии вам не одолеть. У ней и аэропланы, и пушки, и броневики. Мы на одной земле живём и в неё уйдём. Комиссары крепко дисциплину
держат. К вам побегут солдаты -под расстрел попадут
и им помирать нет охоты. Не лейте кровь понапрасну, не всякая власть вечная, а вы своё вечное дело делайте: детей растите, землю пашите. Если не в моготу, всё одно- жить лучше, чем умереть без пользы. Власть советская и
генералов и иноземцев вышвырнула, а вы власть так
напугали, что ей голову чесать придётся. Послушайте меня земляки! Зла я вам не желаю. Сложите оружие, а уж какая там судьба к каждому обернётся – один бог знает. Христос
несправедливости терпел и верой жил. Кормильца сгубить нельзя, без него жизнь затухнет и дети не родятся. Такой мой сказ вам и просьба моя, а решать вам. Худой мир- лучше войны, а кровь людская – не водица!
Степан прижался щекой к гриве успокоившегося коня и смотрел как снегири клевали алые пятна крови на снегу. По небритой щеке Степана пробивались сливаясь два ручейка – слеза и кровь. Пока мужики совещались, Степан прислонился спиной к толстой берёзе, готовившейся по весне пролить соком кровь земли истерзанной войной, но вечно возрождавшейся из под снега после зимних холодов к жизни и цветению.
Три винтовки- всё что было в арсенале мужиков, если только кто то не схоронил в снегу свою защитницу, и пять трупов погрузили на сани. Понурые мужики, живые и раненые, под охраной, направились с опушки леса на станцию, где заседал революционный трибунал. Теперь, на улицах деревень, через которые проводили пленных, высыпал весь народ и охрана боялась, что растащут
своих кормильцев по домам, но всё обошлось. Зачинщики, добровольно признавшиеся в своих прегрешениях перед властью и взявшие вину на себя, были отправлены в тюрьму для расследования. Остальных распустили по домам, но
занесли в списки. Ни командир, ни комиссар о
самоуправстве Степана не доложились и получили
благодарности за сохранность бойцов и ликвидацию
мятежа. Степан отпросился у военкома на два дня по болезни и семейным обстоятельствам. Тот, глянув на Степана, и, отметив появившийся седой клок волос на голове его, видя его состояние только махнул рукой, но сказал, чтобы он получил новую шашку (видно кто-то по доброте душевной или иной причине, донёс до военкома о том, как вёл себя инспектор).
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: