Хасан Шар - Мамлюки-вайнахи. Часть I

– Никто, кроме меня, на других языках не говорит, кроме как на своем – вайнахском.

Женщина спросила:

– Вы мусульмане?

– Да, алхамдулиллах! – ответил Бохатур. – Правда, эти двое, – он показал на Андрея и Сергея, – казаки из христианских семей, но они наши братья. И еще, – сказал Бохатур, глядя на Гуданта, – кое у кого нет определенности и ясности в вере. Хотя тот, – он показал на Гуданта, – из наших – вайнахов.

Многие ингуши, жившие на территории Грузии, не имели четкой определенности в вере, у них все перемешалось – язычество с христианством. Поэтому Бохатур подчеркивал определенность в вере фамилии Гуданта.

Он показал на трех мальчишек – Сергея, Андрея и Гуданта, стоящих среди других ребят:

– Они с первых дней их похищения были вместе с нами неразлучно, и они наши братья.

Встреча хозяина с «живым товаром» прошла для ребят очень радушно. Эти люди стали для мальчиков на долгие годы одной большой семьей. Ребята-вайнахи не знали и не могли знать, что их ждет в этой загадочной и великой стране: страдания, испытания, радости, яркая жизнь, любовь или смерть. Они не ведали и не могли осознать того, что станут частью истории этой древней страны.

Мамлюки обступили мальчишек и с нескрываемым любопытством разглядывали, стараясь хоть как-то разговорить их. Ахмед оживленно что-то говорил, а хозяин внимательно слушал его, но при этом не выпускал мальчишек из поля своего зрения. Когда Ахмед что-то сказал, хозяин заметно обрадовался. У него заблестели глаза, он подозвал одного из слуг и сделал поручения, и тот быстро исчез за широкой дверью и так же быстро вернулся с тремя высокими стройными воинами.

Они перекинулись несколькими словами и с позволения хозяина приблизились к мальчишкам, разглядывая их. И один из них спросил: «Шу вайнех дуй?» («Вы из наших людей, вы из вайнахов?» – Прим. авт.).

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Вместо словесного ответа мальчишки кинулись в объятия к мамлюкам в слезах радости. Даже мужественные воины-мамлюки пытались прятать нахлынувшие слезы, сдерживать эмоции сил не хватало ни у детей, ни у взрослых. Это было за рамки выходящей сценой всплеска эмоций. И мужественные мамлюки отводили взоры туда, где невозможно было видеть их глаза.

Все трое оказались чеченцами, ни один из них толком не знал, с какого времени они находятся здесь – десять, двадцать или более лет. Мамлюки с искренней радостью приняли молодых ребят и на многие годы в чем-то заменили им старших братьев и родителей, пока были живы. А Хасан, самый старший из них, проявлял к мальчишкам особую родительскую заботу, став для них и отцом, и матерью.

Хозяин распорядился по поводу ребят, куда и как их поместить. И в первую очередь отправил детей в баню. После бани на выходе их ждала чистая одежда в виде длинных арабских платьев. То есть им предложили длинные белые туники, похожие на женские платья. Но мальчики отказались от такого наряда и надели на себя свое тряпье. Удивленный хозяин не мог понять, чем одежда не угодила детям. Через одного мамлюка-вайнаха он спросил: «Почему они не оделись в чистое платье? Это временный наряд. Сегодня же прибудут портные и через пару дней сошьют для них униформу».

Ответ был непонятным и смешным для хозяина.

– Спасибо за заботу. У нас не принято женские платья надевать! Мы не носим платья, – ответил за всех Бохатур.

Крайне удивленный таким ответом хозяин от души рассмеялся. Восхищаясь этими маленькими, но гордыми существами, он как бы про себя, поглаживая свою бороду, произнес:

– Таких я еще не встречал в своей жизни. Ими можно восхищаться бесконечно. Такого я не видел и не слышал, думаю, я не прогадал, – говорил он в голос.

Поглаживая слегка тронутую сединой бороду, он кивнул головой и отдал распоряжение накормить детей. При нем ни один из мальчишек не присел за трапезу. Оставив их одних, хозяин вышел из помещения, а когда вернулся, то увидел, что они оставили часть еды нетронутой.

– Вам не понравилось наше угощение? Чего бы вам хотелось?

– Спасибо! Все было очень вкусно.

– Что вы делаете? Ешьте досыта и ни о ком, ни о чем не думайте.

– Мы насытились, еще раз спасибо, мы поели досыта, – был ответ Бохатура.

Скромность в еде и в одежде вайнахам прививается с детства. Так же, как и сдержанность языка – не говорить лишнего при детях и женщинах, старших по возрасту. У вайнахов презираются словоблудие, дерзость, насмешки, чрезмерность в шутках. Ни один вайнах не выпьет и капли воды, не предложив ее другим.

Своей воздержанностью в еде ребята подчеркивали воспитанность и умеренность во всем, которые были у них в крови. К тому же Ахмед подтвердил, что за все время ребята во всем были скромными.

– О да! Я не прогадал! Я рад, что теперь вы будете частью моего состояния, моей семьи, – продолжал говорить самому себе вслух хозяин.

Каждый, кто приобретал раба путем купли-продажи или другим способом, становился для него близким человеком. В лице хозяина раб приобретал семью. Хозяин должен был обращаться к рабу бережно, по-отцовски заботиться, воспитывать, не жалеть средств и денег, а повзрослевшему рабу дать возможность обзавестись семьей. Именно это отношение как к родному сыну заставляло вчерашнего раба завтра стать серьезным и подготовленным воином.

Рабы, приобретенные одним хозяином, становились одной большой семьей. Поэтому семейные узы заменялись приверженностью мамлюкской корпорации, верностью принципам мамлюков и главе дома, где будущий мамлюк жил и воспитывался. Взрослея, молодой мамлюк имел право по возможности самому покупать рабов и расширять численность мамлюкского сообщества (братства). В итоге семья становилась домами, кланами, концентрирующимися вокруг своего хозяина. Впоследствии братство мамлюков называли по имени родоначальника дома, куда входили кровные родственники, собственные мамлюки и вольноотпущенные воины. Мамлюки строили свои взаимоотношения по принципам личной преданности и верности родоначальнику, так как они были во многом обязаны ему.

Приглашенные портные снимали мерки, шили одежду, примеряли, перешивали – одним словом, кипела работа целую неделю. Ребят одевали в нарядные одежды, хорошо кормили, укладывали в соответствующую постель. Кроме вайнахов, здесь находились в большом количестве черкесы, грузины, албанцы, турки, казахи, киргизы, крымские татары, также много было представителей африканских и азиатских других народностей – бескрайнее море людей, которые появлялись неизвестно откуда и так же исчезали в безызвестность.

В первое же утро на новом месте ребят разбудил призыв к утренней молитве. Немногие из них слышали азан (призыв к молитве у мусульман. – Прим. авт.) до похищения. Красиво и мелодично звучащая нараспев речь на арабском языке завораживала. Андрей и Сергей, которые мало что знали об исламе, слушая впервые, были заворожены. Для них это был совершенно другой мир. Они не знали об исламе, так же, как и о христианстве, – разве что слышали, как родители читали «Отче наш», но не понимали смысла. Андрей с Сергеем не понимали религию, но они искренне заинтересовались исламом, старались узнать его и полюбить тех, кто придерживается ислама как религии.