Сергей Изуграфов - Смерть на Кикладах. Сборник детективов №3

– Тогда почему маловероятно? – поинтересовался Смолев, внимательно слушавший капитана. – Раз есть акулы, они могли это сделать?

– Кисти рук и голова? – недоверчиво прищурился капитан Василиос и погладил бороду. – И все? И только-то? Где ж вы такую сытую акулу видели, чтобы она этим лишь ограничилась? А сколько при этом крови выльется в воду? Из живого-то человека? Да все акулы в округе, если они есть в радиусе пяти миль, будут знать об этом через десять минут! Чувствительные твари! Говорят, они чувствуют каплю крови на милю воды! Будь здесь стая акул – его бы разодрали на куски, верьте моему слову! Ничегошеньки бы не оставили!

– Из живого человека, говорите? – повторил за ним Смолев задумчиво. – Да, понимаю, понимаю. Хорошо! Тогда давайте пройдем мимо тех островов, что вы назвали: хочу увидеть все своими глазами. Потом пойдем в пролив, где проходил марафон. Затем – в порт Хоры Пароса. Дальше – определимся!

– Добро! – согласился капитан и, сверившись с курсом, слегка переложил штурвал влево.

Смолев, оставив капитана, спустился на нижнюю палубу и прошел на корму, где Джеймс оживленно что-то рассказывал внимательно слушавшим его спутникам.

– Вы даже не представляете себе, какие чудеса скрывает от нас морское дно! Целые города ушли под воду, с храмами и святилищами, с площадями, мощеными дорогами и крепостями! Особенно здесь, в Эгейском море!

– Почему именно в Эгейском? – спросила Рыжая Соня, сидевшая рядом с Петросом напротив английской пары.

– Землетрясения! – поднял руку Джеймс и указал пальцем в небо. – Это раз! Это сейсмоопасный район, и землетрясения здесь нередки. К счастью, таких мощных, что уничтожило огромный остров Тиру, который многие историки и археологи принимают за древнюю Атлантиду, описанную греческим философом Платоном, не было уже несколько сотен лет. И слава Богу! От Тиры, что оказалась в жерле огромного вулкана, остался крошечный островок – Санторини. И пострадала не только она: волна цунами дошла до Крита и полностью уничтожила загадочную минойскую цивилизацию! Это была катастрофа вселенского масштаба! Есть над чем потрудиться нам – археологам…

– А два? – поинтересовалась неугомонная Соня. – Если есть «раз», должно быть и «два»?

– А «два», – грустно улыбнулся англичанин, – это тот самый «парниковый эффект», который приводит к тому, что тают ледники в горах, уменьшаясь в объеме за последние несколько лет практически в десятки раз! Стали стремительнее таять льды в Гренландии, Арктике и Антарктиде. Почему? Все просто: лед тает в тепле! Климат меняется, льды тают и, превращаясь в воду, меняют уровень мирового океана!

– Ну, насколько они могут его изменить? – усмехнулась Софья. – На метр за сто лет? Кто это заметит?

– На самом деле, дорогая Софи, это только так кажется, – англичанин стал серьезным. – Поверьте, прогноз гораздо более пессимистичный! Если ничего не изменится, темпы таяния льдов в Северном и в Южном полушариях тоже сохранятся, то при условии, что все льды растают, уровень мирового океана поднимется на шестьдесят четыре метра! И это будет очередной Вселенский Потоп!

– Что это значит, милый? – тихо спросила Лили, накрывая утомившуюся и задремавшую в тени Кристину легким покрывалом.

Англичанин порылся в своем рюкзачке и вытащил оттуда потрепанный справочник, пролистал его и, открыв на нужной странице, передал жене.

– А это значит, дорогая, – произнес он, – что все города, которые находятся сейчас ниже отметки в шестьдесят четыре метра над уровнем моря, будут затоплены.

Лили начала негромко читать вслух:

– Копенгаген – пять метров над уровнем моря… Стокгольм – четырнадцать метров, Лондон… Бог мой, Джеймс! Лондон – сорок пять метров! Париж – сорок девять метров! А мы еще ни разу не были в Париже! Какой ужас! Рим – пятьдесят метров! Да тут десятки городов! Они что, все уйдут под воду?

– Дядя Саша, – растерянно повернулась Софья к Алексу, – а Питер? А Москва?

– Москва, слава Богу, – сто тридцать метров над уровнем моря. Вот Питеру повезет меньше. В самой высокой точке – тридцать метров, – ответил Смолев, поразмыслив мгновение. – Джеймс совершенно прав: если все и дальше будет идти так, как идет, то лет через двести-триста…

– Неужели ничего нельзя поделать? – проговорила Софья ошарашенно. – Ведь это так очевидно? А как же правительства всех стран, ООН, – неужели этого никто не видит?

– Ученые давно бьют в набат. Проводятся конференции, международные симпозиумы по проблемам, связанным с изменением климата, разрабатываются требования к ограничению выбросов угарного газа в атмосферу, чтобы замедлить процесс «парникового эффекта». Да что толку! Большинство правительств в современной Европе – это марионетки: они пришли к власти на несколько лет и прекрасно понимают, что если не станут плясать под дудку могущественных финансовых кланов, давая им возможность наживаться всеми способами, – они не просидят в своем кресле даже положенного им минимального срока, – пожал плечами Смолев. – Когда им думать о том, что произойдет с планетой через сто лет? После них – хоть потоп, они временщики, безответственные демагоги, болтуны и популисты. Вдобавок, есть еще одна гипотеза, которая даже теоретически сводит на нет все возможные усилия человечества по защите от глобального потепления, – не так ли, Джеймс? – Алекс повернулся к англичанину, который очень внимательно его слушал.

– Безусловно, – подтвердил археолог. – И это еще печальнее. Кстати, с вашей точкой зрения на европейский истэблишмент я совершенно согласен! Я бы еще жестче сказал: стадо безграмотных и безответственных ослов! Ну, а по теме… Есть мнение, что влияние человечества на изменение климата не так уж и велико, как кажется. По разным оценкам, три, может быть, пять процентов от силы. Есть теория, что Земля таким образом проходит циклы своего рода «обновления», «очищения», если хотите. Меняется угол наклона земной оси за счет движения колоссальных тектонических плит, сдвигаются магнитные полюса, соответственно, отдельные участки Земли то уходят под воду, то наоборот поднимаются в виде гор и островов из Мирового Океана; ледниковые периоды сменяются периодами глобального потепления. Это именно глобальные климатические циклы планетарного масштаба. И мы здесь ни на что повлиять не в состоянии. Раз в несколько тысяч лет на нашей планете меняется климат. Очень хочется надеяться, что мы с вами не стоим на пороге такого цикла. Хотя все факты, к сожалению, говорят об обратном.

– Что же будет с человечеством? – тихо спросила Рыжая Соня. Петрос взял ее за руку и ободряюще улыбнулся. Она светло улыбнулась ему в ответ.

– Оно будет переживать трудные времена, – подтвердил Алекс. – Но я верю в человечество: оно выживет и, возможно, как и наша планета, «очистится» и станет лучше. Так что давайте-ка смотреть в будущее с оптимизмом! А ничто так не добавляет оптимизма, как бокал вина и вкусный обед, не так ли, дорогой Джеймс?