Сергей Изуграфов - Смерть на Кикладах. Сборник детективов №3

Англичанин подскочил на месте: предложение Смолева попало на благодатную почву и было встречено с восторгом.

– Отличная мысль! – просияв, воскликнул он. – Мы готовы к обеду! От этих научных разговоров на свежем воздухе у меня дико разыгрался аппетит! Родная, буди ребенка! Когда еще грядет Великий Потоп, а регулярным и здоровым питанием пренебрегать не следует! Помню, на моем острове говорил мне один диетолог…

Вся компания дружно и весело рассмеялась. Настроение присутствующих явно поднялось.

– Петрос, друг мой, – обратился к повару Смолев. – Предлагаю устроить импровизированный обед прямо здесь, на палубе, как вы на это смотрите? А девушки вам помогут! Когда все будет готово, пригласим и капитана.

– У меня все готово, босс, – звучным баритоном уверенно произнес повар. – Осталось только накрыть на стол!

– Прекрасно! С радостью поучаствую в этом процессе, если мне позволят! – отозвалась Лили. – Софи, Петрос, я в полном вашем распоряжении!

Через каких-то пятнадцать минут на столе появились несколько кастрюль, большая жаровня, три блюда, несколько глубоких мисок и подносов. Выкладывая еду из кастрюль и жаровни на подносы, Петрос комментировал свои действия англичанину, внимательно следившему за ним жадным взглядом.

– Это обязательно стоит попробовать: это баклажаны, фаршированные рисом и мясом, называются мелидзанес, надеюсь вам понравится!

– Никаких сомнений, – подтвердил Джеймс Бэрроу, вооружившись самой большой тарелкой и вилкой. – А это что за блюдо? Я его не пробовал раньше!

– Это печеные томаты, доматес-гемистес, а справа от них – фаршированный сыром перец. А в этой мисочке, рядом с мусакой – лук, тушеный с сельдереем. Очень полезно для здоровья! – улыбнулся повар. – В этой кастрюльке – фасолада, легкий суп из бобов, зелени, томатов, моркови и сельдерея. Специально для Софии.

– Да, это мой персональный заказ! – подтвердила Рыжая Соня, протягивая Петросу миску для супа. – А то я без супов как-то загрустила. Очень вкусно, всем рекомендую! Особенно вот с этим пирогом, называется… Называется… Ну же, Петрос, я забыла! Он с соленым сыром и шпинатом.

– Спанакопита, – произнес, широко улыбаясь, грек. – Персонально для вас, господин Бэрроу: бараньи отбивные на косточке. Приготовлены на гриле с оливковым маслом и тимьяном. Называются пайдакья-схарас. Кушайте на здоровье!

– Чудесно, а это что, на подносе? – поинтересовалась Лили. – Рядом со знакомыми нам сувлаки? Вот тут, слева от жареной баранины.

– Это мясные котлетки из баранины и говядины, – улыбаясь, пояснил Смолев, приходя на помощь повару, который в этот момент уже накладывал еду на тарелку нетерпеливо ожидавшему Джеймсу и не мог отвлечься, чтобы ответить на вопрос Лили. – Называется бифтекья, вот те жареные тефтели – кефтедес. Это голубцы, а это – долма. Приятного аппетита, Лили! Кушайте на здоровье, а я пойду, приглашу капитана.

Обед длился уже добрых полчаса, когда Джеймс Бэрроу наконец насытившись, стал рассказывать внимательно слушавшим его собеседникам историю о «Летучем Голландце»: корабле-призраке, что вечно бороздит бескрайние морские просторы и не может пристать к берегу. Иногда матросы других судов могут видеть этот корабль в призрачной дымке, окруженный светящимся ореолом, но встреча с «Летучим Голландцем» не сулит ничего хорошего экипажу судна.

– А почему его так назвали, милый? – поинтересовалась Лили. – Расскажи подробнее!

– Это очень мрачная легенда, дорогая! Она гласит, что триста с лишним лет назад голландский капитан Филипп Ван Страатен возвращался в Голландию из дальнего плавания к берегам Ост-Индии с грузом пряностей и опиума. На борту корабля были пассажиры – супружеская пара, которых капитан обещал довезти домой, в Амстердам, но так и не сдержал своего обещания. Ван Страатен был человеком необузданного нрава, жестоким и коварным. Ему приглянулась жена пассажира, и капитан, убив ее мужа, предложил ей выйти замуж за себя. Молодая женщина от горя покончила с собой, выбросившись за борт.

– Какой кошмар! – негодуя, воскликнула Лили. – Вот мерзавец! Да как он мог?

– Что было дальше? – мягко улыбнувшись англичанке, поинтересовался Смолев.

– А дальше, при попытке обогнуть мыс Доброй Надежды корабль попал в свирепый шторм. Часть экипажа во главе со штурманом взбунтовалась и потребовала переждать непогоду в какой-нибудь бухте. Капитан лично застрелил штурмана и нескольких недовольных матросов, а затем поклялся страшной клятвой, что никто из его команды не сойдет на берег до тех пор, пока они не обогнут мыс, даже если придется плыть вечно! Говорят, что в этот момент в ответ на его богохульство и в качестве кары за все злодеяния с небес раздался Голос, который произнес: «Да будет так! Плыви!» Теперь он, проклятый, неуязвимый, но неспособный сойти на берег, обречён бороздить волны мирового океана вместе со своим экипажем до второго пришествия. Вот так! И горе тем морякам, кто его увидит!

– Боже мой, какие нелепые суеверия, Джеймс! Вы же ученый! – весело рассмеялась Соня, вызывающе тряхнув копной ярко-рыжих волос. – Да, я тоже слышала эту историю про «Летучего Голландца», но я в нее не верю! Мой отец ходил штурманом дальнего плавания больше двадцати лет и ни разу его не встретил! Это просто морская легенда, которой триста лет!

– Легенды и мифы – тот материал, с которым нам, археологам, приходится работать, и, порой, очень плодотворно, – несколько смущенно пожал плечами Джеймс. – Не следуй Шлиман подсказкам «Илиады» Гомера, он бы не нашел Трою!

– И все равно, одно дело Гомер, другое – суеверия, – упрямо продолжала Соня. – Хотя… Вот давайте спросим капитана Василиоса, пусть он нас рассудит! Капитан, что вы скажете: «Летучий Голландец» существует?

Капитан, уже закончивший обед и внимательно слушавший историю, что рассказывал Джеймс Бэрроу, неспешно набил табак из кисета в свою трубку. Все, ожидая ответа, смотрели, как он ее раскуривает и выпускает первые клубы дыма.

– Сложно сказать, дорогая София, – на греческий лад обратился к Соне владелец «Афины». – У моряков масса разных легенд и суеверий. Часть из них, возможно, правда, а часть – вымысел. Сложно понять, где какая часть! Но за те сорок лет, что я стою на палубе, я еще никогда в своей жизни не встречал…

– Капитан! – вдруг раздался тревожный голос его помощника с верхней палубы. Он говорил по-гречески. – Справа по борту – катер без опознавательных знаков! Похоже, дрейфует у Пантерониси. Мне показалось, что есть явный крен на правый борт, на палубе людей нет! Что делать будем?

– Прошу простить, друзья, – капитан извинился перед собеседниками и, спеша, направился на верхнюю палубу, где находилась капитанская рубка.