Сергей Кочеров - «Я гибну, но мой смех еще не стих», или Сага об Анле Безумном. Книга первая

Все, кто до этого отводил взгляд и затаил дыхание, вздохнули полной грудью и начали наперебой восхвалять отвагу побратимов. Хрёрек Метатель Колец был также доволен их ответами и объявил, что верность правителю и другу заслуживает большой награды. Он подарил Хельги франкский меч и крепкий щит, а Анлафу – фризское копье и лук со стрелами. Побратимы хотели поднести ему ответные дары, но Хрёрек конунг объявил, что примет их не раньше, чем они с добычей вернутся из Страны Вендов. Затем он приказал дать под начало Хельги и Анлафа полторы сотни воинов и девять ладей, удобных для плаванья.

Сыновья побратимов Харальд и Халльфред также пожелали пойти с ними в поход, говоря, что нет больше почета, чем отличиться на глазах у отцов. Но родители ответили, что они еще слишком юны, чтобы ринуться в битву, как мотыльки на огонь. А Хельги привлек к себе Харальда и, словно вещун, сказал:

– Никто не знает своей судьбы. Но, коли суждено мне погибнуть, назови своего первого сына в честь моего побратима 51 51 Согласно порядку выбора мужских имен, принятому у древних скандинавов, первого сына, как правило, называли в честь деда по отцовской линии или в честь отца, если они не дожили до его рождения. Другим сыновьям было принято давать имена последних умерших родичей. Реже давали имена побратима отца или его воспитателя. . Клянись мне в этом на своем мече!

Анлаф же призвал Халльфреда и также велел, чтобы тот, если он не вернется, дал первенцу имя его кровного брата. Сыновья, вонзив мечи в землю, обещали отцам исполнить их наказ. Затем побратимы пошли каждый в свое жилище и до ночи говорили с детьми о том, что казалось им важным. Хельги возложил руки на плечи Харальду и Фенгону и велел им накрепко запомнить свои слова:

– Я знаю, сколь несхожи вы нравом, отчего и не ладите друг с другом. Выслушайте мои советы, чтобы не возникла вражда, которая может довести вас до гибели или позора. Не позволяйте женщине встать между вами! Не помогайте слуге, предавшему своего господина! Не давайте пощады человеку, убившему своего родича или друга! Не поносите никаких богов, но полагайтесь на себя и удачу! Не позволяйте вашим женам часто гостить у их родни! Не доверяйте тайн своим любовницам! Не берите на воспитание дитя того, кто знатнее вас! Не садитесь на своего лучшего коня, когда сильно спешите! Не вынимайте меч из ножен для похвальбы, а только для боя или сечи! Не нарушайте данного слова! Не позорьте свободного человека! Не берите с собой в путь слишком много рабов из пленных!

Поутру Хельги и Анлаф вышли в море на ладьях, полных воинов. Хрёрек конунг и его сын Харальд с ярлами оказали им честь, проводив до берега.

XIX

Вот пришли побратимы в земли вендов и стали разорять их. Много селений предали они огню и мечу, потому что конунг вендов Буривой в это время воевал с другим конунгом. Высокую плату взяли даны за свой урон, так что можно было вернуться назад. Но Хельги, сын Торбьёрна, решил напасть на город, известный данам как Рерик, а вендам – как Велиград, или «Великий город» 52 52 Рерик (Ререк, Рарог) – город, бывший главным торговым центром западнославянского племени ободритов. Находился, предположительно, в окрестностях немецкого города Любека, который, по одной из версий, мог даже возникнуть на его месте. . Горожане, у которых было мало воинов, уже хотели предложить им богатый выкуп. Но тут подоспел Буривой конунг с гридями и напал на северян, когда они этого не ждали.

Возглавив своих людей, Хельги и Анлаф храбро двинулись на вендов и даже потеснили бойцов конунга, пока им в спину не ударили жители Рерика. Тогда многие даны пали духом и лишились отваги. Не слушая вожаков и бросив товарищей, они кинулись к ладьям и попали в руки врагов. Венды же погнали одних, как бессмысленный скот, назад, а других, кто не мог идти сам, забивали до смерти своими топорами и палицами. Видя, какая судьба их ждет, Хельги и Анлаф яростно сражались с последними воинами. А когда остались одни, уперлись спиной к спине и отбивались от вендов, точно матерые волки от стаи дворовых псов.

Хельги крикнул:

– Знать, пришло время, брат!

И ветер ответил:

– Одна судьба – одна смерть…

В это время один из вендов бросил копье, и оно пронзило Анлафа насквозь так, что его острие ранило Хельги в спину. Сын Торбьёрна обернулся подхватить побратима, и враги, налетев со всех сторон, опрокинули его на землю.

Буривой конунг велел подвести того, кто не бежал, а бился до конца. Правитель вендов ростом был выше Хельги, так же широк в плечах, с длинным клоком волос на бритой голове и густой бородой, в простой рубахе, но в доброй кольчуге. Смерив Хельги взглядом, он кивнул своим мыслям и беззлобно сказал:

– Вы, даны, все те же: за свое зло не платите, за чужое берете сторицей.

– Это – дело твое и моего конунга, – отвечает Хельги. – Разве может рука отказать голове?

Буривой конунг снова кивнул и громко объявил:

– Ты храбро бился с нами и, верно, храбро умрешь. Прежде чем пойдешь в дар Святовиту 53 53 Святовит (Свентовит) – верховный бог ободритов. , можешь изъявить последнюю волю.

– Как вы, венды, казните пленных? – спрашивает Хельги.

– Каждый, кто обречен Святовиту, – с блеском в глазах говорит конунг, – отдается в руки его служителей. Они наряжают избранных в белые одежды и украшают их головы венками. Затем приводят на берег священного озера и умоляют нашего бога принять их в дар от его детей. Получив некий знак, они их закалывают и погружают в воду. Это – красивая и почетная смерть!

– Такая легкая смерть не для меня, – говорит Хельги. – Я бы хотел, чтобы твои люди врыли в землю столб. По одну его сторону встану я, по другую – Анлаф. Поднесите к столбу дрова, а к дровам – огонь. О другом я просить не буду.

Буривой конунг подумал и ответил:

– Я никогда не поступал против нашего обычая. Но твои слова сильно подивили меня. Дарую тебе ту смерть, какую ты сам выбрал. А мы постоим и посмотрим, хватит ли у тебя духа выдержать ее до конца.

Конунг вендов велел своим воинам сделать так, как просил его сын Торбьёрна. Сам Буривой конунг поднес огонь к сухим дровам, по которым быстро поползли алые змейки. Когда пламя подступило к Хельги, и жаркий, дымный и едкий ветер обдал его, из костра донеслись слова, произнесенные нараспев:

Я был приучен биться

В рубище и в кольчуге,

Что подтвердить могли бы

Эйнар Ревун и фризы.

Ныне соткали венды

Жаркую мне одежду,

Но и в плаще багряном

Сердце мое не дрогнет.

После этого Хельги воззвал к Одину и издал громкий вопль, полный и великой муки и великой радости. Анлаф же не проронил за это время ни слова. Никто не знает, был ли он жив или мертв, когда его привязали к столбу. Венды видели за языками пламени, как каждая жилка Хельги будто вырывалась из огня, но его руки замком охватывали столб, пока бившееся тело не поглотил костер.