А.Ча.гин - Вкус времени – II

Но все же необходимо признать многогранный талант и диапазон конъюнктурного писателя – его героями были и марсианская Аэлита, и великий царь, и «думающий» большевик Телегин, и «сочувствующий» белогвардеец Рощин. Отличился Толстой Третий и в фальсификации, написав явно заказные дневники Анны Вырубовой, в которых он попрактиковался в лживом жизнеописании царствующих особ.

Но все же главное место в творчестве красного графа, по мнению Щеголева, занимает острое сатирическое произведение «Приключение Буратино», каким-то непостижимым образом, пропущенное цензурой, раскрывшее всю крамольную сущность пролетарского аристократа. Вот краткое изложение этого сочинения в версии Щеголева:

«Жило-было полено, то есть печная чурка. Как-то, при неизвестных обстоятельства, его взял в руки папа Карло Марло и из неотесанной стоеросовой дубины выстругал человечка, неказистого, с большим носом и с деревянными мозгами. Но хитрого и бойкого, что сразу и проявилось в случае с подлой продажей основополагающей Азбуки. Одним словом, законченного образования бывшему полену получить не удалось.

Папа Карло выпестовал уродца, одел, обул, показал, нарисованный на стене вечно горящий огонь свободы и котел с дармовой похлебкой, которой может хватить для всех бедных людей. Но деревянный человечек не удовлетворился одним созерцанием мифических благ, а стал действовать. Убедив в необходимости сотрудничества для поисков бесплатного пропитания подвернувшихся паяцев из заезжей труппы марионеток, которой управлял некий бородатый Хозяин, он организовал в этом Театре Жизни мобильную боевую группу.

Надо сказать, что и сам Хозяин, был не лыком шит, и стремился к абсолютному господству в отдельно взятом общегосударственном «театре» и предпринимал действия для полного захвата власти. Чурка, пытаясь перехватить инициативу, проник на тайное совещание Хозяина со своим подручным, имеющим отнюдь не народную фамилию, и узнал, что все дело заключается в золотом ключе, открывающим двери ко всем сказочным богатствам. Естественно, бедный Карло Марло был тут же забыт – неродной и неблагодарный сын только прикрывался его именем в случае опасности.

С помощью сложных, авантюрных действий, включающих в себя разорение меценатствующего трактирщика, победу над противоборствующей группировкой Плешивой Лисы и Мартовского Кота, сопротивление полиции, побег от королевских наймитов с помощью подсадной утки, прямой обман политических пресмыкающихся, несгибаемый борец все-таки прищемил Хозяину бороду и заставил его уйти на покой. А его приспешника, дружившего с кровососущими созданиями, кардинально отстранил от решения любых вопросов, выслав за границу.

Справившись с противниками и «попутчиками» и получив золотой ключ, блудный сын вернулся под кров своего отца – Карло. Но временно, только чтобы воспользоваться потаенной дверцей, которая вела к марионеточному счастью. В итоге, Деревянный Человечек восторжествовал, создав для своей труппы элитные условия и получив в безраздельное управление собственный «театр»».

Этот скрытый смысл остается на совести Щеголева, он никому не рассказал о своем новом прочтении философского сочинения графа, заслуженно носящего великую фамилию – Толстой…

Подобно «сменовеховцам», не менее трагическую историю, пережили и бывшие работники КВЖД, вернувшимися из-за границы в Россию. Но их возвращение совершилось не в силу смены принципов, а вследствие продажи старой русской концессии в Китае – железной дороги японцам, хозяйничавшим на севере китайской территории как у себя дома. Торги длились много месяцев и покупатели не брезговали никакими средствами и провокациями, чтобы заполучить дорогу подешевле. Русские назначили цену в двадцать миллионов долларов за все хозяйство и подвижной состав, а японцы – пять миллионов. Сошлись «посредине» на сумме в десять миллионов. Часть русских сотрудников дороги осталась в Китае, а другие, обманутые пустыми обещаниями, вернулись на старую родину. Реэмигрантов поселили в окраинных городах, не пустив в столицы. Там они кое-как перебивались, живя на частных квартирах, так как казенных им не дали. Власти строили главным образом фабрики и заводы, а жилье возводили в минимальном количестве и только для рабочих этих же предприятий.

Владислава познакомили с интересной девушкой, недавно явившейся с Дальнего Востока. Молодой человек расшаркался перед красивой великолепно одетой особой и назвал себя. В ответ услышал весьма сдержанное – Галина.

На одной из вечеринок, ради знакомства, Владислав расщедрился. Стол ломился от вина, закусок и сладкого. В эти годы и в самарских магазинах можно было купить все. За столом Щеголев обратил внимание на то, что сидящая рядом с ним очаровательная девушка ничего не пьет.

– Мне нельзя, понимаете, нельзя. Потом, через некоторое время, но не сейчас. Мне необходимо сходить домой на десять минут.

– Правильно, не пей Галя, – поддакивала ее подруга, загадочно улыбаясь. Заинтригованный кавалер терялся в догадках. Через полчаса девушка ушла, но вскоре вернулась и больше не отнекивалась. Пила и закусывала уже без возражений, но все совершала изящно и тонко. Юноша смотрел на ее прелестнее лицо, высокую грудь и глаз не мог оторвать. Девушка действительно была красива. Она выглядела тем идеалом, за которым так долго и тщетно гонялся наш художник. И в беседе за словом в карман не лезла, обнаружив высокое развитие и начитанность.

Да, вот она! Богом данная, чудная невеста, свободная, желанная и с первого взгляда расположенная к молодому ленинградцу.

– Да, брат, – сказал после вечеринки приятель Владислава, который так же угощался за его счет, – здорово тебя закружила эта «девушка». А пить она не могла до кормления ребенка. У «девушки» двое детей, а муж арестован и живет она с матерью.

Услышав такую новость, обманутый в надеждах молодой человек внутренне вскипел. Вот тебе и невеста, вот тебе и идеал. Юноша был шокирован, и между ним и прелестной Галиной все связи оборвались.

Конечно, она и мать рассчитывали на возвращение мужа из тюрьмы. Галина, вернее Ханна, и ее муж были евреями, и русский Владислав представлялся ей не совсем подходящим партнером на жизненном пути. Мистифицированный молодой человек очень страдал и навсегда запомнил коварную, но такую совершенную, обаятельную и влекущую женщину.

Кроме Галины из числа бывших сотрудников КВЖД, Щеголев узнал и еще одну молодую девушку, поступившую на работу в Дом техники, которую он про себя назвал Достойной особой. Эта особа была действительно прекрасной и достойной, но Владислава охлаждала ее чопорность, высокая интеллигентность и щепетильность во многих жизненных вопросах. Ленинградец в обществе этой барышни терял свою обычную красноречивость и свободу, опасаясь сказать какую-нибудь пошлость или глупость. А девушка была и красива, и свободна и могла бы стать ему верной подругой. Думая о своей новой знакомой и о возможности соединения с ней своей судьбы, молодой Щеголев всегда останавливался в растерянности перед вопросом о материальной обеспеченности будущей семьи.