А.Ча.гин - Вкус времени – II

Когда вагоны уже застучали на выходных стрелках, Щеголева вдруг осенило:

– А заявление, заявление-то карела о покосе отправили? Забыли наверно в суматохе…

Фихтенгольц, как будто вспомнив, хлопает себя по лбу.

– Ах, мать честная! Вот оказия.

Потом, выдержав паузу и ухмыльнувшись, бросает:

– Отправили. С молоком будет карел.

Все располагаются на своих местах и поезд, выбираясь из неказистых пригородов, берет направление на Ленинград. Владик лежит на верхней полке, под голову, к горячей трубе отопления, он положил большую банку компота из черешни, купленную в одном из местных сел. Он не сообразил, что консервы и тепло являются антагонистами. И действительно, по приезде, в Петергофе, когда он начал открывать банку, из нее ударила струя пены и забродившие черешни разукрасили белоснежные стены дачи.

Через некоторое время Фихтенгольц раздал товарищам по путешествию фотоснимки карельских пейзажей, деревень и северных старожилов, но изображения оказались скверными, так как, при зарядке кассет в неудобных условиях почти все негативы были засвечены. На этот раз научного отчета, да и просто документальных воспоминаний, не осталось…

Лето кончается, осень вступает в свои права. В химическом училище возобновляются занятия. Щеголев успешно овладевает химией, и переводится с семестра на семестр без экзаменов по основному предмету. Вскоре его выпускают на завод Химгаз аппаратчиком и лаборантом со специализацией по крекинг-процессу.

Но успехи в химии не означают, что выпускник полюбил эту науку, завод и модный крекинг. Тогда этот процесс только заимствовался в Америке, куда ездил главный инженер Химгаза набираться опыта.

Щеголев получает под свое командование опытную установку, на которой он стал выгонять химический продукт весьма летучий и капризный. Работа на установке сносная, но иногда бывает нужно готовить концентрированный раствор едкой щелочи или дежурить на хлорной станции. На воздухе едкий натр быстро мокнет, делается скользким, от него во все стороны летят жгучие брызги, мгновенно выжигающие на коже болезненную рану.

Бригадир Щеголев и его подручные работают в толстых, но уже дырявых шерстяных костюмах, в резиновых сапогах и перчатках, надев защитные очки и шапки. Отбитые куски натра берутся в руки и швыряются в бак, где они растворяются «острым» паром. При этом необходимо избежать всплесков горячего концентрированного раствора, разлетающегося вокруг на три метра и прожигающего насквозь все вокруг. Щеголев каким-то чудом избежал травм, но другие исполнители таких цирковых номеров не были столь удачливы. Иной раз опытная установка простаивает ввиду нехватки рабочих и тогда молодого бригадира назначают дежурить на хлорной станции. Чертыхаясь, он отправляется на ненавистное рабочее место.

Почти все время здесь нужно носить противогаз, который быстро намокает, очки в нем запотевают, так что хочется немедля сбросить такую докуку. Но подобная неосторожность может обернуться бедой, потому что смертоносный хлор порой вытекает сквозь неплотности в аппаратуре и его вдыхание грозит отеком легких и смертью. Частенько с хлорной станции отправляют пострадавших в больницу им. Цимбалина, находящуюся, к счастью, рядом с заводом. Владислав к своему неудовольствию уже сделал заключение, что все цеха и помещения на химическом заводе таят в себе многообразные вредности. Например, ему довелось в период практики дежурить в компрессорной, где баллоны накачивались горючим газом из непредельных углеводородов. Он долго не мог понять причину тумана, который возник у него в голове после дежурств на баллонном пульте. Туман напоминал алкогольное опьянение, мысли ползли как черепахи, при чтении содержание прочитанного не усваивалось, с усилиями воспринималась речь собеседника, не запоминались цифры, адреса или формулы.

Молодой химик впал в отчаяние, подумав, что мозги у него становятся набекрень, и он не сможет учиться и понимать даже элементарную азбуку. Только после окончания практики и исчезновения влияния ядовитых газов, он понял, что стал жертвой отравления непредельными газами.

Щеголев, даже будучи неискушенным практикантом, видит, что весьма несовершенная, первобытная технология, неопытность инженеров, многие из которых являются выдвиженцами, часто ведут к авариям, травмам, неполадкам в производстве. Для примера далеко ходить было не надо. Рядом построен специальный цех для получения этилен-гликоля, в котором установлены металлические колонны высотой с четырехэтажный дом. Колонны толстенные, литые, набитые кольцами Рашига. По расчетам, которые согласовывались с профессором Добрянским, внешне очень похожим на Остина Чемберлена, сырье, поданное наверх колонны, должно вытекать внизу в виде этилен-гликоля, напоминающего патоку. Увы, снизу текло, но нечто другое. Исходный горький продукт не захотел превращаться в сладкий гликоль при любых давлениях, температурах и катализаторах.

Но гликоль нужен для многих опытов и в результате слесари взяли котел на три ведра, приварили и нему трубу, обмотанную электроспиралью, и таким образом создали новую, оригинальную «аппаратуру» в целях получения несговорчивого зелья.

Лаборанты налили в котел исходное сырье, под котлом зажгли газовую горелку, спираль включили в сеть и вскоре в змеевике холодильника зажурчал чистый этилен-гликоль. Без огромного цеха, без чугунных труб весом в сотни тонн, без миллионов колец Рашига и без миллионов рублей затрат. Монументальные и величественные колонны с лестницами, площадками и балюстрадами, аппаратчики решили использовать для прицельного плевания. Внизу на полу они ставят бутылку без пробки, сами забираются на верхнюю площадку и с высоты четвертого этажа стараются плюнуть в горлышко бутылки. Имеются снайперы, выполняющие фокус виртуозно. Так «окупается» стоимость громоздкой, но бесплодной опытно-производственной установки.

Вредность производства частично компенсируется выдаваемым бесплатно молоком и хорошей кормежкой в столовой. Заведует столовой кавалер ордена «Красного знамени» рыжеватый еврей. Орденоносцев в стране не так много и с ними считаются. Кто-то из товарищей видел, как однажды орденоносец перешел площадь в неположенном месте. Тогда переходы только вводились в правила движения и соблюдались строго. К нарушителю сейчас же подлетел милиционер с квитанцией наготове. Но завстоловой только распахнул пальто, под которым виднелся красный бант ордена. Милиционер козырнул и ретировался не солоно хлебавши.

В столовой кормят сытно, вкусно и без карточек Щеголев иной раз берет три-четыре блюда, завершая обед компотом или вареньем. Без такого подспорья для развивающегося организма, частенько травмируемого вредными химикалиями, неизвестно как могло бы закончиться пребывание на ненавистном заводе.