Александр Железняк - Огонь веры

– Но почему же, учитель, озеро пропустило нас? Разве это не было опасно?

– В жизни очень много опасного, мой друг. Опасным может быть буквально каждый шаг, однако люди всё же ходят и там, и сям. А что до воды… Ты, может быть, удивишься, но в Йоне это совершенно обычное дело. Там вода тверда. И в этом совершенно нет никакого чародейства, тем более великого, – Самуил как будто бы прочитал мысли Лита. – Просто это другая материя.

– Шшшкаш… Кого это ты привёл ко мне? – внезапно Лит услышал какой-то новый потусторонний голос, и ему почудилось, что это Самуил вдруг изменил голос.

– Нового ученика, хочу проверить его, – а вот и Самуил ответил. Своим привычным голосом. Ледяные иголочки ужаса начали пронзать тело Лита одна за другой. Он обернулся к дому, откуда услышал того, другого… Сердце пропустило удар. Монах увидел того, к кому они пришли…

Огромное тулово на восьми крепких ногах, морда с множеством чёрных глаз и быстро шевелящимися жвалами. Чудовище было серого цвета, и на фоне молочного камня его было нелегко разглядеть, но такой громадине не так-то легко спрятаться! Вышиной монстр превышал полторы сажени, его ноги были обхватом со стволы дубов, а голова была размером с цельного телка!

Монах отступил на шаг от чудовища, а тварь склонила голову чуть набок и заклацала жвалами, с которых на плиты упало несколько капель какой-то мутно-серой, мерцающей в темноте жидкости.

«Яд, должно быть», – отстранённо подумал Лит. Он перестал что-либо чувствовать; страх исчез из его разума. Вместо него пришли слова древней силы, которые наставник Гирт заставил запомнить намертво. Лит посмотрел прямо в глаза чудовищу и на изначальном языке пророка Иосифа произнёс твёрдо:

– Дай мне огонь!

Его руки налились ужасной болью. Он прямо чувствовал, как по сосудам течёт раскалённое железо. От кончиков пальцев до самых плеч руки Лита превратились в два огненных прута, и он испытал невыносимую боль. Чародей сам стал болью.

Но его враг был перед ним. Лит едва смог поднять свои руки, но всё же смог! С рук молодого монаха в морду твари ударили два тугих сияющих потока белого пламени. От гула огня у Лита заложило уши, но он не опускал руки, пока с кончиков пальцев не слетели последние искры.

Лита шатало, разум отказывался признавать происходящее реальностью, глаза были ослеплены ярким огнём. Он только видел впереди огромный серый холм, который раньше был пауком-исполином. Этот холм был теперь в десятках саженей от него!

– Клянусь Игносом, что это было Божественное Пламя!

Лит медленно обернулся и увидел, как Самуил в восхищении смотрит на него. Только сейчас до него начало доходить, что он сейчас впервые сотворил чудо! Он призвал силу Единого, и она пришла ему на помощь!

– Шкаш, самое что ни на есть жаркое из всех сердец, что ты приводил ко мне, – серый холм шевельнулся и в клубке из множества конечностей снова стал гигантским пауком. Лит начал было снова возносить онемевшие руки, но Самуил предостерегающе положил ему длань на плечо.

– Это не враг, не твой враг, можешь успокоиться, мальчик мой.

– Сильный огонь, шшкаш, чуть в воду меня не сбросил, – паук снова возвышался над Литом, а тот повернулся к Самуилу.

– Это Неирн, страж этого города, – наставник представил монстра.

– И этого озера, шкаш, – добавил паук.

– Точно, и озера, – Самуил выглядел довольным и не стремился скрывать этого.

– Очень рад, – без тени радости Лит поприветствовал Неирна, а тот лишь клацнул жвалами. Вроде как дружелюбно.

– Так вы из Древних?

– Шкаш, если Древний это тот, кто не был рождён в Андаре, то тогда да, шкаш, получается, что я Древний, – утвердительно ответил паук. – Но не спеши расспрашивать меня о Едином. Шкаш. Я Его не знал.

– А кого вы знали?

– Многих. И никого. Шкаш. Как посмотреть. Я знал алдуэритов. Шкаш. Тех, кто основал этот город. Потом я знал картаханов. Тех, что этот город разорили. Многих знал. И никого.

– Картаханы? Алдуэриты? Кто они?!

– Воспоминания. Шкаш. Их здесь уже нет. Их нигде нет.

– Что с ними стало?

Неирн не ответил, только вороные глаза подёрнулись дымкой. Он повернулся к озеру и уставился на него.

– Шкаш, ты привёл достойного ко мне. Он отмечен знаком великой судьбы. Шкаш. Я вижу это. Но берегись, чародей! Не я один это вижу! – после этих слов он прыгнул с каменного бортика назад, на стену ближайшего дома. По ней он взбежал вверх и исчез за крышей.

– Кто это был? – Лит повернулся к учителю в смятении.

– Неирн, – повторил Самуил. Он выглядел так, как будто только очнулся ото сна. – Древний страж этого места, – он обвёл рукой подземелье. – Не очень общительный, как ты мог заметить, впрочем, с этими древними сущностями всегда так. Видимо, в Йоне считалось неприличным поддерживать беседу дольше пяти минут.

– Неужели он и правда оттуда?

– Из Йоны? Да, оттуда. Потомок ныне угасшего рода.

– Но почему… Почему он паук?!

– А почему ты человек? Мальчик мой, великие силы не всегда приходят в сияющих доспехах и на прекрасных конях. Случается, что они даже… э-э-э… Пованивают. Серьёзно, знавал я одного древнего духа, который любил представать в образе раздутого от гнойников полутрупа.

Лит хранил молчание, он не понимал, это откровение или такая шутка старого учителя, но Самуил и сам сообразил, что его ученик в замешательстве:

– Вряд ли ты ожидал, просыпаясь сегодня, что сможешь вызвать Пламя, настоящее Божественное Пламя?

– Нет, этого я не ожидал.

– Должен тебе признаться, сын мой, что я ожидал. Могу даже сказать, что ради этого мы и спустились сюда сегодня. Вряд ли ты бы смог воззвать к Божественной силе, если бы я просто попросил тебя об этом, не находишь?

– Нет, я бы не смог…

– Вот то-то и оно… Только на грани гибели, на грани смерти ты смог разорвать внутренние путы и освободить свою силу? Ты же почувствовал это?

– Я не знаю. Я чувствовал боль, – Лит смотрел на свои руки, которые ещё совсем недавно горели ярчайшим огнём. Сейчас они были точно такие же, как и утром. – Но было что-то ещё. Не знаю что. Я видел что-то, но не глазами, а будто бы… умом.

Самуил покачал головой:

– С болью можно справиться, создав для себя магический инструмент, – мастер-чародей осторожно стукнул своим посохом о каменную набережную, и яблоко камня в его навершии тускло мигнуло, – но начало положено. Ты начал прозревать. Ты показал свой талант, но нам ещё предстоит направить его в нужное русло.

– Почему же я раньше не мог его показать? В Илларионовой обители?

– О! Я склоняюсь к такому ответу, что ты не смог проявить себя в Илларионовой обители, потому что там нет меня, – он скромно улыбнулся и начал поглаживать свою бороду. – Гирт непревзойдённый чародей. С этим мало кто может спорить. Но что касается обучения юных дарований, – он слегка склонил голову, как будто приветствуя Лита, – тут я, пожалуй, превзойду главу нашего ордена.