Игорь Кузнецов - Беларусь легендарная

(А. Сержпутовский)

На курганах, что стоят между Студенцом и Костюковичами, возле реки Жадуни, в четырех верстах один от одного жили такие мощные силачи, что могли перебрасывать один другому стопудовые камни и ловить их на лету, как мячи.

(«Легенды и предания»)

В городе Велиже в давние времена жили два брата-силача. Но как велела мать, которая одна только знала об их силе, братья не показывали свою мощь горожанам и своим близким. Чтобы хоть изредка испытать свою страшную силу, они ночью шли к Двине и, разместившись на одном и другом берегу, перебрасывали друг другу мельничные жернова.

Памятник «Асилок» – символ белорусского народа в г. Свислочь

Один полуночник услышал необычный шум, подошел к тому месту и был настолько поражен всем увиденным, что испугался и нечаянно вскрикнул. Силачи заметили его, ничего ему не сделали; только очень просили уйти и никому не рассказывать о том, что он видел. Полуночник не сдержал своего слова, скоро весь город узнал о силачах, отчего сразу иссякла их волшебная сила.

(Н. Никифоровский)

Давно-давно, когда еще люди жили по лесам дремучим, пришли в нынешнюю Утужицкую общину богатыри и заняли два места: одно – на речке Вараухе, в Заборье, а другое – на Иванихе, возле той же самой речки. В тех местах тогда никакого народа не было, места были свободны по всей Жанвиль-Утужицкой стороне. В лесах той стороны водились звери всякие: медведи, волки, лоси, кабаны, лисицы и рыси, а по рекам и озерам жили выдры: рыбы в водах было такое множество, хоть половником черпай.

Богатыри те были люди ростом в косую сажень, в плечах аршина два, голос имели как звон колокольный: бывало, если кто крикнет во весь голос да свистнет, то всякое дерево завалится. Вот какие были те богатыри.

Хозяйства они никакого не держали, не было у них ни скота, ни припасов. Ни хлеба, ни льна не сеяли. Кормились тем, что ловили по лесам зверей и в водах рыбу. Одежду себе они шили из звериных шкур. Вот так и жили. Может быть, и о Боге они совсем не знали, потому что никто не слышал, даже от стариков, чтобы они имели где-нибудь церковь.

Немного пожив на реке Вараухе, они задумали здесь поселиться и начали сразу строить два городища – Заборье и Иваниху. Народу тут было много, шутка сказать, каждый год бабы рождали по два-три ребенка.

Инструмента у них почти никакого не было. Говорят, что на всех имелся один топор, да и то нежелезный. Но хоть богатыри и не имели инструмента, а городища все равно строили. Имея всего один топор, эти силачи перебрасывали его из городища в городище, так как не хотели тратить времени на переход. Крикнет, бывало, силач из одного городища другому, топор давай, а тот возьмет топор и кинет ему. Такая была у них силища, за это и назывались они богатырями. Это еще ничего топор перебросить, версты за три, а то, бывало, нужны на строение бревна, то пойдет кто-нибудь в лес, вырвет дерево с корнем да так и тащит в городище, а то камень придется приставить, то он возьмет его да швырнет за версту или более, прямо к городищу. Бросали и такие огромные камни, что были в полсажени величиной, но не всегда камни долетали до городища. Есть места, которые совсем забросаны камнями. Деды говорили, что тут богатыри друг против друга воевали, бросаясь камнями. Они и зверей убивали камнями, поэтому камни и лежат доныне в лесу. А потом, говорили старики, эти богатыри ушли отсюда, как только перевелись в лесах звери, и меньше стало в воде рыбы. С того времени и городища их опустели, ведь после них не скоро пришли сюда наши деды, которые выбирали себе лучшие места, чтобы сеять рожь и разводить скотину.

(Ф. Альхимович)

В старину люди знали то время, когда к ним смерть придет. Раз узнал человек, что скоро умрет. Вышел он на улицу; поглядел – его изгородь валится. Вот и стал он связывать соломою колышки. А тогда еще Бог ходил по земле с учениками. Стал он колышки связывать, а Бог и идет.

– Что это ты, – говорит, – человек, соломою связываешь колышки. Ты бы взял прутьями связывал.

– А сколько мне жить! Я скоро умру. На мой век и соломы хватит, а кто будет жить после меня, тот пусть и связывает.

Ну, Бог тогда рассердился и так сделал, что не стали люди больше знать, когда умрут.

А тот человек как стал жить, как стал жить, так и изгородь его развалилась, и новую поставил – и та развалилась.

(Е. Романов)

В старину никто не ходил, как родится: ни собака, ни кот, ни корова – никто. Носит хозяйка целый год да растит, как дитёнка. И до тех пор так было, пока не стал Бог ходить с учениками по земле.

Пришел раз Бог к хозяйке. А она на руках качает теленка, поскольку он не ходит. Жалко стало ее Богу; он и говорит:

– Дай ты мне то, что у тебя родится, я перекину через зярод, и он будет ходить, как только родится: кто б ни был – или щенок, или поросенок.

Баба та подала тогда Богу поросенка. Он взял и перекинул через зярод. Поросенок тот и побежал. Тогда она дала ему жеребенка. Он перекинул через зярод – и жеребенок побежал. Дала ему теленка – и теленок побежал. И кого только ни давала – и щенка, и котенка, всех, – Бог как только перебросит через зярод, так они и бегут. Передавала она так всех, кто только есть в хозяйстве. И был у нее ребенок малый в доме. Бог говорит:

– Давай ребенка. Я перекину через зярод, и он будет ходить.

А она говорит:

– Нет, боюсь. Он разобьется.

И не дала.

Так вот потому дети и теперь не ходят, как родятся.

(Е. Романов)

В старину, говорят, боронил человек, а черт пришел и сел на борону, чтоб человек не мог сдвинуть с места борону. Тогда Бог сказал на черта, чтобы он был лошадью, – и черт стал конем. С тех пор и появились на свете лошади.

(П. Шейн)

Известно, что вол поест немного и ляжет, а лошадь ест, ест и никогда не наедается. А почему это так Бог дал? Потому что когда Пресвятая Дева ходила по миру, то надо ей было перейти через водный поток.

Сначала она попросила коня:

– Перевези меня.

Лошадь. Беловежская Пуща

А конь говорит:

– Я еще не поел.

Тогда она обратилась к волу:

– Перевези меня, волик, через воду.

Вол:

– Садись, сейчас перевезу.

Она села на него, и он перевез ее на другую сторону. Вот поэтому вол быстро поест и отдыхает, а лошадь ест день и ночь и не может наесться.