Гаджимурад Гасанов - Тайна Дюрка. Том 1

У Шахри-Зады вдруг остановилось дыхание. Она перестала понимать, что с ней происходит. Она впала в ступор, сознание упорно искало, где она находится, что с ней происходит. Она забыла, спит ли она, или все это с ней происходит наяву. Она своими глазами видела, что по ней ползает какая-то упругая, скользкая, холодная тварь. Вот ее слизистая голова легла у нее на груди. Она страшно открывает пасть, издавая шипение. Шахри-Зада ладонью прикрывает лицо, чтобы она не проникла внутрь через нос или рот. Тогда она проскальзывает на ее живот, трепещет скользкой, шипящей клыкастой головой на груди. За ней из дупла на плечо ползает ее напарница. Вторая мерзкая тварь очень раздражена. Она тугими кольцами обвивается вокруг ее шеи, душа ее, сжимая своими кольцами, вгрызаясь клыками в ее нежную шею.

У жрицы так были обострены нервы, она так тонко ощущала мельчайшие изменения вокруг себя, что с закрытыми глазами могла видеть, ощущать все, что находится рядом с ней, под землей, над ней, в небесах. А то, что затаилось в дупле священного дуба, энергетические вихри, образовывающиеся там, взлетали ввысь и вниз. Это было выше ее сил, ее способностей, ее понимания.

Жрице было известно, что в дупле дуба живут огромные ядовитые храмовые змеи: самец с самкой. Змеи веками жили, размножались там, оберегая покой священной пещеры Дюрк, его Родового огня, главной жрицы. Змеиная пара завораживала главную жрицу, выползая упругими телами из дупла, заползая обратно. Они пленяли ее, туманили ее сознание, шипя, скользя, проникая под тунику, мерзкими телами прилипая к ее телу.

Самец, шипя, скрежеща чешуей, выполз из дупла, пробуя воздух раздвоенным языком. Растягиваясь, свою мерзкую голову положил ей на плечо. Скользя струей темной воды, радугой переливающейся на солнце, проползал, обвиваясь вокруг плеч, шеи. Голову положил на выпуклости груди, припадая губами к ее соску.

За самцом из дупла, нервно шипя, упругой темной лентой выскользнула самка. Она, пробуя воздух раздвоенным языком, нависла над головой главной жрицы, угрожая ей, готовая напасть, ужалить.

Шахри-Зада потеряла ориентир, место нахождения, временные границы. Ей казалось, что все, что происходит с ней, она видит во сне, в то же время ядовитых тварей реально ощущает на себе, внутри себя, внутри своего сознания. Ей показалось, что в животе у нее что-то треснуло. Она видела, как свирепая самка грозно нависает над ее головой, готовая ядоносными клыками ужалить в грудь. Она видела, как змея заползла в нее. Ощущала, как змея прокусывает диафрагму, отделяющую грудную полость от брюшной.

За самкой к ней на грудь заполз и самец. Шахри-Зада одной рукой ухватилась за гибкое тело самца, стаскивая с груди. А другой рукой самку, держа за хвост, вытаскивала из своего живота. Но самец, чувствуя тепло живого тела, пытался еще сильнее обвиться вокруг ее груди. А самка все дальше заползала в нее, проникая в легкие.

Шахри-Зада, не осознавая себя, кричала, звала на помощь. Ей становилось больно, но боль заглушало ощущением возбужденности. В ней просыпалась недюжинная энергия.

Ловким движением руки ухватилась за шею самца, сдернула с себя, отбросила в сторону. Так же ловко ухватилась за голову самки, выдернула из себя, бросила под ствол дуба.

Змеи, шипя, петляя, уползли обратно в дупло.

Страх, парализующий ее волю, стал ослабевать. Внутри лед треснул, подтаивая ручьями. Шахри-Зада, начиная с низа живота, стала разогреваться. Внутри согрелась кровь, она закипела в сердце, бурно протекая по кровеносным сосудам. Ощутила жар в руках, ногах. В животе все кипело, клокотало. Она засомневалась, не вспыхнет ли он пожаром.

Жрица с плеч стряхнула покрывало, на груди распутала тесемки бешмета. Взгляд глаз, наливающихся кровью, стал страстным, они засияли. Бело-бархатная кожа лица разгладилась, порозовела, щеки горели. На лбу заискрились жемчужины пота. Ноздри красивого носа затрепетали. На лебединой шее, под гладкой матовой кожей, запульсировали кровеносные сосуды. Шахри-Зада, разогреваясь, сгорая от внутреннего жара, легла на землю, прикрывая веки. Она через нос шумно, глубоко дышала, высоко приподнимая грудь. Руками вцепилась в бешмет, стаскивая с себя, сдирая с груди льняную тунику, словно они вдруг ей стали меньше и в них стала задыхаться. Шахри-Зада стала меняться. Ее глаза, сияющие огнем, стали округляться.

На месте белков стали образовываться темные немигающие зрачки, щелочки которых встали вертикально. Кожа на теле стала с треском лопаться. Тело невообразимо видоизменялось. Изо рта высунулся окровавленный язык, который стал чернеть, раздваиваться, удлиняться. Рот судорожно открывался и закрывался, зубы заострялись. Она зашипела, растягиваясь, становясь гибкой, упругой, как змея. Чешуей покрывались руки, ноги, притороченные к гибкому телу. Шахри-Зада наполовину обернулась змеей. Она, призывно шипя, стала подползать к дуплу. В дупле дуба отозвались храмовые змеи, шипя, скрежеща гибкими телами, покрытыми чешуей, о стенки дупла. За стенкой дупла самка, чувствуя в лице оборачивающейся жрицы, угрозу крепости своей семье, стала готовиться к нападению.

Шахри-Зада, оборачиваясь змеей, чувствуя настроение самки в дупле, не думала отступать. Главная жрица, собираясь кольцами в огромный клубок, прошептала магическое заклинание. Неожиданно ее окутал белесый туман. Когда туман растворился, на том месте опять стояла Шахри-Зада.

А самка в дупле не успокаивалась. Она, раздраженная присутствием человека-змеи, шипя, высовывая голову из дупла, делала угрожающие выпады.

Шахри-Зада, заряженная энергией священного дуба, ощущая свою защищенность, становилась выше опасности, исходящей из дупла, выше ярости самки, находящейся за его стенкой.

Жрица из сумки, перекинутой через плечо, вынула дудку, подула в нее. Змея перестала шипеть. Неожиданно из логова показалась голова змея с зигзагообразной спиралью на спине. Он, плавно раскачиваясь, завис на уровне ее лица. За ним показалась голова раздраженной напарницы.

Змеиная пара на мгновение, плавно раскачиваясь под музыку, петляя кольцами, зависла перед ее лицом. Самка злобно шипела, треща раздвоенными языками. Ее напарник, извиваясь, пробуя воздух языком, проскользнул на ее плечо. Змей губами, с клыков которого стекали капли яда, коснулся ее волос на голове, лба, губ, трепещущих ноздрей носа, словно вдыхая в себя ее аромат. Он, скрежеща чешуей, обвился вокруг ее плеч, завис на груди, отталкивая своим телом напарницу.

За самцом, грозно шипя, из логова высунулась и напарница. Она, раздраженная, извиваясь кольцами, собиралась напасть на соперницу, ужалить. Судя по тому, как сильно самка раздражена, она жаждала крови.