Лора Козловская - Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…

– Помню, Станек, помню! – улыбался Михаил. – А еще помнишь: «Не вздумайте пригласить одну и ту же барышню на танец более двух или трех раз кряду. Это скомпрометирует ее перед обществом»?

– Ой… я умру сейчас со смеху, – развеселился Станислав. – Да для нас, кавалеров, самое страшное не то, что это скомпрометирует барышню перед обществом, а то, что её родители завтра же заставят тебя на ней жениться!

– Это точно, Станек! – согласился с ним Михаил. – А помнишь, Станек, еще одну неотъемлемую часть этикета: «Кто хочет сделаться любимцем общества, тот должен всей душой предаться удовольствию и танцевать без исключения с каждой дамой».

– Вот-вот, Михаська!.. Предлагаю тебе сегодня обратить внимание на этот важный аспект в этикете… Непременно воспользуйся сегодня им на балу у господ Медведских и сделайся любимцем общества, приглашая танцевать всех барышень кряду, а особенно тех, которые давным-давно засиделись в девках. А их-то та-а-ам… премно-о-го… Вот уж родители этих старых дев боготворить тебя на протяжении всего бала будут!.. Да пригласи какую-нибудь из них раза три или четыре кряду, вот тут-то её маменька с папенькой и захомутают тебя… Скомпрометировал?! Женись!!!

– Ну уж нет, братишка! Зачем нам барышни, засидевшиеся в девках!.. Боже упаси!!! – перекрестился Михаил. – Нам молоденьких куколок подавай… свеженьких, как утренняя роса на цветочке… звенящих, как апрельская капель… сладеньких, как мёд, только что собранный пчелками с полевых трав…

– Это точно, Михаська! – лениво потянулся в кресле Станислав. – Девки должны быть под стать нам!.. Будем сегодня с тобой всю ночь напролёт с цветка на цветок перелетать, как этаких… два шмеля… Вот уж где цветочной пыльцой носы припудрим!.. От души в меду накупаемся!.. А потом… оставим в сердцах покинутых нами барышень приятные о себе воспоминания, и были таковы… А завтра, Михаська, введу я тебя в круг моих новых приятелей. Военных!.. Из Ставки!.. Очень, скажу я тебе, небезынтересное общество! Вот где блаженства вкусим! И девицы будут, и цыгане будут… А как офицеры на гитарах играют! А уж какие романсы исполняют!.. О!.. Заслушаешься!..

– Там-то и будем с тобой дуэты под гитару петь?.. – улыбнулся Михаил…

– Не только дуэты будем петь… а и ещё кое-что будем делать! Хорошо развлечёмся, братишка! Уедешь ты в свою Варшаву сексуально подкованным и без иллюзий о женской нравственности в голове…

– Ну и отлично!.. – довольно улыбнулся Михаил, продолжая прохаживаться по комнате в своих новых туфлях. – Я как раз три новых костюма с собой прихватил… Один из них с паней Стахой в Варшаве покупал, а два других, вместе с этим фрачным костюмом, что на мне, портному отдавал шить, – одёрнул он полы своего нового фрака и направился к зеркалу, где снова принялся рассматривать себя в его отражении.

– Судя по твоему фрачному костюму, у тебя хороший портной, – подметил Станислав…

– Да! У нас в Варшаве есть очень знаменитый портной, старый еврей. Берёт дорого, но шьёт безупречно. А еще, братишка, видел бы ты, какие я себе красивые туфли к новому костюму купил! – вдруг разулыбался Михаил, вспомнив о своих новых туфлях. – Сейчас покажу, – устремился он к своему багажу…

– Сорок шестого размера? – лениво кинул ему вдогонку Станислав.

– Даже не сомневайся, братишка, именно сорок шестого размера! – подтвердил Михаил, доставая из чемодана туфли. – Вот посмотри, какая прелесть, – подошёл он к креслу, где сидел Станислав, и показал ему свои новые, коричневого цвета туфли. – Обрати внимание, Станек, какая выделка кожи. Туфли мягкие, удобные на ноге. В них километров сто можно пройти без устали. А посмотри, какой высокий каблук… По последней моде… Посмотри, какие тонкие деликатные шнурки.

Станислав взял туфли Михаила в руки и внимательно осмотрел их со всех сторон: «Да!.. Знатные туфли, братишка! – постучав пальцем по кожаной их подошве, со знанием дела подтвердил он. – Добротные и очень элегантные».

– Так вот, Станек, я это всё к тому клоню, что напрасно ты моего Ясно Вельможного папеньку скопидомом называешь.

– Ты снова принялся защищать своего отца? – состряпал скептическую мину на лице Станислав.

– Почему нет?.. Ведь всё, буквально всё, что у меня есть в жизни, получил я благодаря ему, своему отцу. О!.. Кстати!.. – неожиданно осенила его какая-то новая мысль, и он метнулся к шифоньеру, в котором на плечиках висела его дорожная одежда – полосатые брюки, визитка и жилет. Из верхнего, прорезного кармашка жилета он достал карманные часы с прикрепленной к ним длинной цепочкой: «Вот, посмотри, Станек, какие мне часы подарил мой папенька», – не без гордости протянул он Станиславу часы…

Станислав с большой заинтересованностью принял из рук Михаила его карманные часы и тут же с восторгом воскликнул: «О, Михаська! Мне уже доводилось видеть такие часы, но в руках я их держу впервые. Это прекрасные часы!.. В золотом корпусе, трехкрышечные! Просто прекрасные! – одобрительно покачал он головой. – За этой створкой, очевидно, находится их механизм?..» – предположил он, открывая одну из створок часов… И взору его открылись какие-то маятники, шестеренки, пружинки, с полной ответственностью выполняющие возложенные на них задачи.

Осмотрев с интересом механизм часов, Станислав открыл следующую их створку, где было выгравировано название этих часов и их описание. «REINHILDE 16 RUBINSTEINE», – прочитал он вслух выгравированную на створке надпись… – Бесподобные часы, Михаська! – снова восхитился он, – 16 рубинов, сделаны мастером в 1896 году… Здорово! Просто здорово!.. – воскликнул он, открывая третью створку часов, прикрывающую их циферблат. – Прекрасные часы! – все продолжал хвалить часы Станислав. – Корпус из прекрасного червонного золота… Белый эмалевый циферблат в оригинальном исполнении… Просто великолепный подарок сделал тебе барон Ордоновский! Поздравляю тебя, братишка!.. Стоящая вещь!.. – вернул он обратно часы Михаилу.

Михаил с трепетом принял часы из рук Станислава и вложил их в прорезной кармашек надетого на нём белого жилета.

Между тем, Станислав уже доставал из прорезного кармашка белого жилета свои карманные часы. Достав, не без гордости протянул их Михаилу, стоящему рядом с ним. – Вот….. взгляни и ты на мои часы, Михаська. Это «GUSTAV BECKER!» с клеймом в виде якоря и двумя буквами-инициалами «GB». «Видишь? – торжествующе глядел он на него. – Это клеймо является залогом настоящего качества и безупречности хода! Подарок моего деда!» – продолжал он важно смотреть на Михаила, который, приняв из его рук часы, внимательно их рассматривал со всех сторон…

– Станек, а я знаю эти твои часы, – без всякого восхищения вернул Михаил обратно Станиславу его часы. – «GUSTAV BECKER» у тебя уже давно… Ведь ты еще с ними в Варшаву ко мне приезжал…