Вадим Потапов - Сталин. Рефлексия (10 ночей 1941 года)

Сталин вспомнил весну 38-го года. Когда после присоединения Австрии к Германии Литвинов 48 48 Максим ЛИТВИНОВ (1876-1951), с июля 30-го. по май 39-го – нарком иностранных дел. (по согласованию с ним, конечно) сказал на встрече с представителями прессы: советское правительство " готово участвовать в коллективных действиях, которые были бы решены совместно с ним и которые имели бы целью приостановить дальнейшее развитие агрессии и устранение усилившейся опасности новой мировой бойни… ". В тот же день это заявление было официально передано властям Великобритании, Франции, Чехословакии и даже США. С сопроводительной нотой в придачу: мол, это не личное мнение наркома, это – " позиция Советского правительства в отношении актуальных международных проблем ".

«А нота – не интервью, на ноту полагается отвечать. И англичане ответили, столь же быстро, сколь и мутно: мол, мы приветствовали бы созыв конференции по разрешению европейских проблем, но раз не все страны захотят в ней участвовать, " она не обязательно окажет, благоприятное воздействие на перспективы европейского мира ". Однако, разглядеть позицию Британии и через эту муть было несложно: раз им "коллективные действия" против агрессии не представляются необходимыми, то и конференцию эту " не представляется возможным организовать ". Будь иначе, мы бы ее " тепло приветствовали ". Тепло… " Ибо не холоден ты и не горяч, а тепел, и выблюю я тебя ", – примерно так в Апокалипсисе. 49 49 каноническая версия: " Как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих " Но не время было следовать этому совету, хотя блевать, конечно, хотелось. И не в ведро – на них. На Галифакса 50 50 граф ГАЛИФАКС, он же – лорд Эдвард ВУД (1881-1959), в 1937 г. – лорд-председатель Совета (второе лицо правительства), в 1938-1940 г.г. – министр иностранных дел Великобритании. В 40-м, на момент отставки Чемберлена, именно он (не Черчилль) был главным кандидатом на пост премьера. прежде всего.

Этот лорд и граф за несколько месяцев до нашей ноты встречался с бывшим ефрейтором и весьма одобрительно отнесся к словам фюрера: дескать, " два реалистических народа, германский и английский, не должны поддаваться влиянию страха перед катастрофой. Всегда говорят, что если не произойдет того или другого, то Европа пойдет навстречу катастрофе. Единственной катастрофой является большевизм ".

Одобрительно… Так одобрительно, что убедил и Чемберлена (ну, того, наверное, и убеждать не нужно было), и Даладье 51 51 Эдуар Даладье (1884-1970), премьер-министр Франции в 1933, 1934, 1938-40. в необходимости Германо-Британского "реализма". И когда Гитлер стал активно требовать решения Судетского вопроса, француз не стал вспоминать об обязательствах своей страны перед Чехословакией. Напротив, выступил вместе с англичанином с совместным обращением к чехам – мол, вступайте с немцами в переговоры.

Чехи какое-то время потрепыхались, даже к нам обращались (имели право, был у нас с ними договор о взаимной помощи 52 52 от 16 мая 1935 г. ) – их Бенеш 53 53 Эдвард БЕНЕШ (1884-1948) – президент Чехословакии в 1935-38 г.г. и в 1945-48г.г. (в 1940-45 г.г. – президент в изгнании) лично с нашим послом общался. Мы на все его вопросы не просто дали положительный ответ: мы с полсотни наших дивизий в боевую готовность привели – Литвинов в Лиге наций публично обо всем этом сообщил. Хорошо, кстати выступил, красиво, как теперь можно сказать – пророчески:

"Избежать проблематической войны сегодня и получить верную и всеобъемлющую войну завтра, да еще ценою удовлетворения аппетитов ненасытных агрессоров и уничтожения и изуродования суверенных государств, не значит действовать в духе пакта Лиги наций".

Нас уговаривать не пришлось, а вот французов чехи не уговорили. Все было наоборот: в день, когда наш нарком вещал с женевской трибуны, французы (вместе с англичанами, конечно) уговорили чехов отдать немцам свои Судеты. Мол, " французское правительство считает, что, отвергая предложения, Чехословакия берет на себя риск войны ." То есть, не настаивайте на своей позиции и " подумайте о способе, как принять англо-французское предложение, что является единственной возможностью предотвратить непосредственную агрессию Германии ". Англо-французское предложение.... То есть повторение немецкого: отдать Гитлеру все территории, где немцы составляют больше половины населения, но – с сохранением гарантий обрезанной Антанты обрезанному союзнику. Обрезанному по живому – именно в Судетах находилась линия чехословацкой обороны. Мощная линия – ничуть не хуже линии Маннергейма. А за линией и на линии – два десятка прекрасно вооруженных дивизий. Но в них, увы, служили не финны – чехи. Как там у Маяковского:

"Нежен чех, нежнее чем овечка,

Нету средь славян нежнее человечка.

Дуют пивечко из славных кружечек,

И все уменьшительно – пивечко, млечко…"

Могли бы и без посторонней помощи постоять за родину, но предпочли дуть пивечко. Или млечко. Возможно, этот Бенеш и не виноват вовсе в сдаче без боя своей страны – просто понимал, что не создан его народ для войн. А, скорее, просто не подготовлен властями (тем же Бенешем, в том числе) к самостоятельной борьбе: не говорили власти народу, что если никто ему на помощь не придет, то разберемся с немцами и без посторонних. Но власти верили союзникам и получили сполна за свою веру.... Словами Черчилля: " если бы чехов предоставили самим себе, если бы им сказали, что они не получат помощи от западных держав, они могли бы добиться лучших условий, чем те, которые они получили ". Сразу после Мюнхена произнесены – с парламентской трибуны. Так что есть в Англии приличные люди.... Не только Черчилль, их военно-морской министр 54 54 Дафф КУПЕР , например, протестуя против сговора с Гитлером, ушел в отставку, сказав напоследок в том же парламенте: " Премьер-министр считает, что к Гитлеру нужно обращаться на языке вежливого благоразумия. Я полагаю, что он, лучше понимает язык бронированного кулака… "А Черчилль добавил: " западным демократиям вынесен ужасный приговор: тебя взвесили и нашли легковесным ".

Бенеш, кстати, в знак протеста тоже в отставку ушел. Выполнил мюнхенское решение своих старших товарищей и – ушел. Что б в сороковом вернуться на прежний пост, но не в свою страну – ее уж два года как не было. Наверное, вскоре придется признать его "правительство в изгнании", да и польское 55 55 Чехословацкое и польское правительства в изгнании были признаны в июле 1941 г. (18 и 30 соответственно), подробно об этом в главе "40-я ночь…" , кстати: надо ж нам сделать хоть что-то приятное новому союзнику – Британии.