Александр Дзиковицкий - Этнокультурная история казаков. Часть II. Тюркский этаж. Книга 2

Аланы были значительно сильнее гуннов. Их отряды, применявшие сарматскую тактику ближнего боя, в 3 веке сокрушали римские легионы. У них за спиной было громадное готское царство, созданное Германарихом. Готам принадлежал Крым, черноморское побережье Северного Кавказа. При этом готы были надёжными союзниками аланов, благодаря чему последние считали, что тыл их обеспечен. У аланов были прекрасные крепости, а гунны брать крепостей не умели. Но гунны победили и аланов, и готов, чего не смогли сделать ни римляне, ни персы. Соображения людей 4 века ничего путного в объяснение этого факта не сообщают, они только констатируют происшедшее. Это тем более странно.

В 363 году армянские, римские и персидские авторы пишут о необходимости укрепления кавказских проходов, особенно Дербентского, от гуннов, постоянно совершавших набеги и походы на персов, армян и ближневосточные народы. Часть сарматов-аланов под натиском сарматов-гуннов ушла на запад в земли, занятые другими сарматами и относительно недавно прибывшими готами, вандалами и другими племенами «германских» переселенцев. Поскольку аланы прибывали в эти земли частью как беженцы, частью как захватчики, там происходили как конфликты, так и примирения. Из римских свидетельств ясно, что ушедшие на запад аланы поддерживали тесные связи с остававшимися в Причерноморье сарматами, а последующие события подтвердили умение аланов создавать союзы и находить общие интересы с новыми готскими королевствами Европы. В дальнейшем вытесненные со своих земель аланы растворилась среди европейского населения Римской империи, часть потеснилась на Кавказе, образовав скифское государство Аланию, часть осталась и закрепилась на Дону. Все эти события вынудили Сасанидский Иран построить Дербентские укрепления, называющиеся у тюрков Темир-капу – Железные Ворота.

* * *

Для истории карачаево-балкарского народа (наиболее этнически близких потомков аланов Кавказа) большое значение имеет упоминание в источниках о так называемых кавказских гуннах Прикаспия. По сведениям ранних средневековых авторов, на Северном Кавказе, особенно в Прикаспии, в первые века новой эры сложилось мощное государственное объединение тюркских сарматских племён, возглавляемых гуннами. Таким образом, ещё до эпохи, предшествовавшей появлению гуннов в Европе, в качестве наёмных солдат или враждебных отрядов они уже оседают и создают на Северном Кавказе своё государство. Столицей его арабские и персидские авторы называют город Варачан, или Беленджер (Баланджар) в долине реки Сулак (у селения Верхний Чир-юрт в нынешнем Дагестане). Некоторые авторы позднее этот город и страну Баланджар называют первой столицей Хазарского хаканата и родиной хазаров. И действительно, среди гуннских племён были предки хазаров, именовавшиеся басилами. Царство гуннов оказывало огромное влияние на весь ход исторического и военно-политического развития на Кавказе, в Закавказье и на Ближнем Востоке.

Восточнее большинства европейских сарматов-аланов находились приазовско-подонские аланы-танаиты, которые подверглись меньшему культурному влиянию со стороны римлян. Римские наблюдатели считали их вследствие этого намного более сильными и опасными, чем другие сарматы.

Основной этнический признак – погребальный обряд – у скифов и гуннов чрезвычайно однотипен. Это те же курганные насыпи, погребальные срубы из брёвен и толстых плах, погребальные колоды, жертвенные лошади и прочее подобное. Погребальные памятники гуннов хорошо известны на всем протяжении древней скифской территории в Причерноморье, Подунавье (Малой Скифии), на Северном Кавказе и в других областях. Весьма выразительные памятники гуннов раскопаны на территории нынешних Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии.

Аммиан Марцеллин довольно подробно повествует об аланах. За рекой Танаисом, составляющей границу между Азией и Европой, «тянутся бесконечные степи Скифии (Азиатской Сарматии Птолемея), населённые аланами, получившими своё название от гор, они мало-помалу постоянными победами изнурили соседние народы и распространили на них название своей народности, подобно персам […]. Разделённые таким образом по обеим частям света, аланы (нет надобности перечислять теперь их разные племена), живя на далёком расстоянии одни от других, как номады, перекочёвывают на огромные пространства; однако с течением времени они приняли одно имя, и теперь все вообще называются аланами за свои обычаи и дикий образ жизни и одинаковое вооружение. У них нет никаких шалашей, нет заботы о хлебопашестве, питаются они мясом и в изобилии молоком, живут в кибитках с изогнутыми покрышками из древесной коры и перевозят их по беспредельным степям […]. Почти все аланы высоки ростом и красивы, с умеренно белокурыми волосами; они страшны сдержанно-грозным взглядом очей, очень подвижны вследствие лёгкости вооружения и во всем похожи на гуннов, только с более мягким и более культурным образом жизни; с целью грабежа или охоты они доезжают до Меотийского болота и Киммерийского Боспора, даже до Армении и Мидии».

Источники описывают гуннов точно так же, как и аланов – как всадников, приросших к своим коням. Они, по словам античных писателей и историков, скачут врассыпную, без всякого порядка, с неожиданными обратными набегами, сражаются копьями с острыми костяными наконечниками, а в рукопашном бою дерутся очертя голову мечами и, сами уклоняясь от ударов, набрасывают на врагов крепкие витые арканы. В письменных источниках гунны отождествляются со скифами и киммерийцами, особенно их сопоставляют с так называемыми царскими скифами.

Византийский историк Агафий Миринейский (536 – 582) сообщил следующее: «Народ гуннов некогда обитал вокруг той части Меотидского озера, которая обращена к востоку, и жил севернее реки Танаиса, как и другие варварские народы, которые обитали в Азии за Имейской горой. Все они назывались гуннами или скифами. По племенам же в отдельности одни из них назывались кутригурами, другие утигурами, некоторые ультизурами, прочие вуругундами. Спустя много столетий они перешли в Европу или действительно ведомые оленем, как передаёт басня, или же вследствие другой случайной причины, во всяком случае, перешли каким-то образом Меотидское болото, которое раньше считалось непроходимым, и, распространившись на чужой территории, причинили её обитателям величайшие бедствия своим неожиданным нападением».

К 370 году мобильные конные отряды гуннов контролировали степи Северного Кавказа от Каспийского моря до Азовского. Но предгорные крепости взяты не были, не была захвачена и пойма Дона. Её защищали эрулы (герулы), – местный этнос, покорённый Германарихом и впоследствии огерманившийся. О столкновении их с гуннами сведений нет, что указывает на то, что гунны не пытались форсировать низовья Дона в этой войне. Они нашли другой путь. Гунны двинулись в причерноморские степи.

Читать дальше