Виктор Квашин - Сказки о Бохайском царстве

А вот и чумиза наша сварилась.

– Давай скорее, я уже терпеть не могу!

– Ещё немного погоди, вот я туда сушёной икры разомну, да всё это размешаю. На-ка вот ложку, да не обожгись. Вкусная чумиза?

– Угу!

– Вот то-то, а ты говорил «не люблю чумизу». Давай-ка и я с тобой поем, я ведь тоже два дня без крошки во рту.

Гобо после бессонных ночей и тревог, а мальчик после болезни, поев жидкой чумизной каши, заснули крепким сном так, что проснулись лишь следующим утром.

Снова неслись низкие облака от моря, снова было сыро и ветрено. Мальчик с утра запросил есть.

– Ты же уже знаешь, что колдовской крупорушки у нас с тобой нет. Поэтому для нас действует правило всех зверей.

– Как это, зверей?

– А так. Вот скажи, что делает кошка, когда есть хочет?

– Просит у хозяев.

– А если кошка без хозяев, сама живёт?

– Ну, она пойдёт, мышь поймает.

– Вот! Прежде чем поесть, она еду поймает!

– А что делают птицы, рыбы, да вообще все живые, когда есть хотят?

– Они ищут, ловят…

– Ты верно рассуждаешь, малыш…

– Не называй меня малышом! Я не малыш!

– А и правда, малыши так умно не рассуждают. Так вот, для всех зверей и для бедных людей, у которых нет запасов, действует правило: не поймаешь – не поешь. И нам, чтобы поесть, нужно пищу добыть. У меня в реке ловушки. Пойдём, проверим и, если рыба поймалась, тогда поедим.

– А если не поймалась?

– Тогда будем ещё что-то искать, а что же делать?

Они вышли, и Гобо сразу поняла, что мальчик босиком никогда не ходил. Он ступал по влажной траве, будто по колючкам, ёжился, кутался в халат.

– Нет, дружок, давай я одна схожу. А если рыба поймалась, тогда поедим, и я стану шить тебе обувь. Посиди пока дома, ладно?

– Ладно. Не называй меня «дружок».

– А как тебя называть?

– Никак.

– Ладно, иди, лезь под одеяло. Приду, огонь разведу. Жди, я недолго.

Пробираясь в высокой траве и ивняках к старице, где в потайном месте стояли ловушки, Гобо бормотала:

– А ведь правильно малец обучен – два дня со мной, а имя своё не называет. И упрям, своенравен – в отца. Вышел бы в большие начальники, если бы Бохай устоял. А теперь куда ему? С излишней заносчивостью среди врагов пропасть легко.

Она специально не протаптывала тропу и старалась каждый раз ходить новым путём, чтобы чужие ловушек не нашли – не только рыбу заберут, а и ловушки утащат. Такие теперь времена – нет хозяина, нет наказания – и нет порядка. Ну вот она, толстая, наклонившаяся стволом в воду ива, а под ней плетёные из прутьев ловушки. В одной распаренная соя в тряпочке на приманку; из неё Гобо вытащила хорошего сазана, двух карасей и с десяток гольянов – отличный улов! В другой ловушке поменьше приманкой тухлая рыбья голова от прошлой рыбалки, там десятка полтора раков.

Задача добыть еды была решена сразу на два дня, и Гобо это вполне устраивало. Рыбу, кроме гольянов, она тут же у реки и почистила, кишки-головы в рачью ловушку бросила. Реку поблагодарила, ловушки на место утопила, и довольная домой пошла.

Мальчик сидел на пороге, укутавшись в одеяло.

– Что ты здесь?

– Мне скучно. Когда за мной мать с отцом приедут?

– Пошли-ка в тепло, огонь разведём, там поговорим. У огня и мысли веселее, правда? Смотри-ка, какой улов! Ты раков ел?

– Ел. Я мяса хочу.

– Э-э, ты не пробовал мою рыбу! Все, кто пробовал мою варёную рыбу, потом мяса не хотят. Давай-ка огонь прежде всего добудем. Теперь я рыбке косточки ножом посеку, чтобы нам не уколоться. Вот так, вот так ей бочки посеку. Да порежу кусками, вот так, да присолю чуть. А теперь вода закипит – и туда её. Эх, к такой рыбе да жидкой чумизной каши или лепёшек! Но мы с тобой по-другому сделаем, мы её с луком есть станем – так ещё вкуснее. Пусть пока варится, а ты смотри за огнём, ладно? Я схожу лука нарву, тут у меня рядом с домом целая поляна самого вкусного лука! Подождёшь меня?

Кивнул. Уставился в огонь. «Ладно, мне с ним не жить. Дождаться бы князя, чтобы забрал, да, может, награду дал».

Срывая лучок помоложе, Гобо прикидывала, чего и сколько можно попросить, если князь вдруг скажет: «Мать, ты спасла моего сына! Проси, чего пожелаешь – всё для тебя сделаю!». И тут услыхала фырканье лошадей и стук копыт – ехали сверху, оттуда, куда вчера ушла погоня. Гобо присела, притаилась за кустом.

По дороге медленно ехали усталые кидани. Гобо узнала командира с перевязанной рукой (так ему и надо!) А что это болтается у седла за седоком? Ба!.. Гобо зажала себе рот, чтобы не закричать – это висит подвешенная за косу голова молодого князя! Догнали-таки! За командиром проехали ещё трое, потом одетый побогаче, наверно командирский помощник, и у него тоже висела голова – женская… «Во дворце жить станешь, на золоте есть, только сохрани сына!» – вспомнились последние слова княжны. Вот и некому теперь оплатить спасение княжьего сыночка… Гобо сидела на земле бледная и руки поднять не могла – смерть проехала мимо и изменила всю её жизнь.

Гобо вернулась в жилище. Наверно, вид у неё был ужасен, потому что мальчик поднялся у очага и попятился.

– Что с тобой, даня?

И это «даня» вернуло Гобо к жизни. Никто её так и не называл ни разу. Сыновья детей завести не успели, а дочь далеко, её дети мать мужа даней зовут…

– Ничего, всё хорошо, голова что-то закружилась, наклонившись лук рвала, вот и закружилась. Пройдёт сейчас. Ну, как там наша рыбка? Сварилась! Давай тогда обедать.

Гобо накормила ребёнка. Самой кусок в горло не лез. Была бы одна, легла бы на лежанку, укрылась потеплей, да выспалась мёртвым сном. А теперь она просто не знала, что делать. С мужем бы посоветоваться, он бы придумал…

Гобо надеялась, что мальчик насытившись захочет спать, но тот напротив, стал веселее, пошёл по дому рассматривать вещи. Потом выглянул наружу.

– Я хочу гулять. Я смогу босиком.

– Хорошо. Пойдём вместе. Хочу спросить тебя, знаешь ли ты, как всякие звери от врагов спасаются?

– Конечно, они кусаются, царапаются.

– Есть такие. А у кого нет зубов, или слабые они?

– Ну, такие убегают или прячутся. Вон, птица нас испугалась, улетела в кусты. Ты думаешь я такой маленький и глупый, что этого не знаю?

– Нет, что ты, я наоборот уверена, что ты намного умнее своих ровесников. Просто мысли бегут в старой голове и на язык выскакивают. Вот ещё одна: а что же делать тем, кто кусаться, убегать и прятаться не может?

– Такие в землю закапываются, как червяки.

– Ну, эти тоже прячутся, получается. А вот, смотри, кто это?

– Где?

– Да вот. Вот, на старые листья смотри. Ну? Подойди тихонько ближе…

– А! Лягушка маленькая, – мальчишка засмеялся, впервые!

– Почему ты её не видел?

– А она такая же, как листья.

– Давай ещё поищем, кто так хитрит. Вот смотри на дерево, вот сюда, на кору. Кто это?