Юрий Торубаров - Василий Тёмный

– Вы… вы… божественны! – И он упал перед ней на колени.

– Встаньте! – украдкой поглядывая по сторонам, бросила она.

Он поднялся.

– Позвольте мне, матушка великая княгиня, приветствовать вас и сказать… – Лицо его покраснело. – Вы моложе, чем я вас видел в последний раз.

– Помолодела! – съязвила она.

Мужчина поспешил поправить свою оплошность.

– Простите, матушка великая княгиня, я хотел сказать, что вы нисколько не постарели.

Пока он говорил, его лоб покрылся потом. И рукавом дорогого бархатного платья пришлось обтирать его.

– Вы кого-то ждали? – спросила княгиня, наклонив голову.

– Я? – почему-то удивился мужчина.

Софья поняла, что он до сих пор сильно волнуется. Ей стало его жаль, и она пригласила собеседника в хоромы.

– Пошли! – И показала ему на свой дом.

Они зашли в светлицу. Софья, сев на место великого князя, пригласила этого неожиданного гостя присесть на скамью.

– Я… – начал он, – хотел передать для великого князя, светлая ему память… – Он перекрестился. – Заказ.

«Да он… купец!» – окончательно вспомнила княгиня.

– Да… – Она тяжко вздохнула. – Ушел от нас Василий Дмитриевич, царство ему небесное. – Она вновь тяжело вздохнула, а лицо ее опечалилось.

– Вот! – И он достал из кармана ожерелье и положил его перед ней.

Когда она на него взглянула, кровь ударила ей в голову. Такое впечатление оно произвело на хозяйку. Признаться, подобной красоты она еще не видела. Золотую цепь тонкой работы украшали необыкновенные каменья. В центре, горя всеми цветами радуги, в золотой оправе светился бриллиант с воронье яйцо. А от него в обе стороны разбегались уменьшающиеся в размерах изумруды. Причем цвет их темнел по мере удаления от бриллианта.

Софья поняла, что эта вещь сказочно дорога. Что же ей делать? Пока сын не набрал сил в управлении своего княжества, такие траты она себе позволить не может. Ее красивые губы сжались. Вздохнув, она осторожно подняла ожерелье и попыталась вернуть его купцу. Но тот замахал руками:

– Вы что, матушка великая княгиня, я не возьму его.

Княгиня подумала, что ему нужны деньги, он потратился, приобретая это ожерелье.

– Я не могу его взять. У меня трудности с наличностью. Уж много дел затеял юный князь, – как бы в оправдание, произнесла она.

– А мне, матушка великая княгиня, никаких денег от вас не надо. Мне их дал еще великий князь, когда был жив.

– Василий оплатил? – не без трудно скрываемого радостного удивления, спросила она.

– Да, – подтвердил купец и добавил: – Великий князь Василий, подавая мне деньгу, сказал: «Купи для моей Софьюшки самый лучший подарок».

От этих слов у княгини на глазах навернулись слезы.

– Как тя звать-то, мил-человек? – спросила она, наклонив голову.

– Меня? – неуверенно отозвался он.

Та кивнула.

– Да Федором, как мойго деда.

– Федор, значит, Игнатич, – сказала княгиня.

Купец расцвел в улыбке и развел руками:

– Матушка великая княгиня, ты помнишь мойго батяню.

– Как не помнить. Сколь раз он бывал у нас. Скажи-ка, где ты бывал?

– Я-то был в Кафе.

– Это… в Крыму? – спросила Софья.

– Да, в Крыму, – ответил он.

– Ну, как там, в Крыму-то?

Купец махнул рукой:

– А, по-разному живут в Крыму… Крым. Родина Тохтамыша. Это тот хан, который последний раз захватил Москву, – пояснил Федор, уловив непонятный взгляд княгини. И добавил: – Он потомок Тукай-Тимура, тринадцатого сына Джучи. В Золотой Орде на Крым с его торговыми городами смотрели, как на бриллиант в оправе чингисовских завоеваний. Тохтамышу пришлось бежать и искать приют в Самарканде у Тамерлана. Орда подгребает под себя Крым. Особенно старается нынешний хан Орды Улу-Мухамед…

Слушает его Софья, а сама думает: «Вот этот купец так много знает, а мы после ухода моего ненаглядного Василия потеряли все концы. Надо сказать об этом великому князю, пусть-ка он попытает на ето дело молодого Федора Федоровича Кошкина». Заметив, что глаза княгини устремлены куда-то вдаль, купец замолчал.

– Сказывай, сказывай, – произнесла княгиня, как бы очнувшись.

– Да… – он неуверенно пожал плечами, – вроде… все.

Софья поощряюще улыбнулась.

– А о самой Орде что-нибудь знаешь? – спросила она, слегка склонив голову.

– Да… слышал я, че щас два хана, внуки того Тохтамыша, Ахмат и Махмет.

При этих словах княгиня усмехнулась:

– Ну и имена, – удивилась она.

– Да… такие уж есть, – зачем-то сказал Федор.

– Федор, – княгиня встала, – я благодарю тя, что ты с таким вкусом выбрал это ожерелье. Теперь буду знать, кому давать заказы. Еще хочу тя просить: я вижу, вы, купцы, многое знаете. Тя не затруднит, если, когда что-то будет интересное, рассказать великому князю. – Княгиня склонила голову.

– Премного, матушка великая княгиня, буду щаслив в чем-либо услужить великому князю.

– Вот и хорошо. А это… – она достала из стола колечко с бриллиантиком, – те за твои труды. – Княгиня взяла его руку и вложила в ладонь свой подарок.

Расстались они весьма довольные друг другом.

Но, как только стихли шаги гостя, раздался звон колокольчика. В дверях появился слуга.

– Слушаю, матушка княгиня, – сказал он и склонил голову.

– Найди мне Федьку Кошкина. Пущай живо идеть ко мне.

Федор Федорович Кошкин, младший брат Ивана Кошкина, был выше среднего роста. С темно-русыми волосами и бородкой, аккуратно подстриженной. Прямой нос, высокий лоб и выразительно-внимательные глаза придавали ему вид умного, серьезного человека. Коим он был и на самом деле.

– Желаю здравия, матушка великая княгиня, – произнес он, склоняясь и прижимая руку к груди, – слушаю вас, – и выпрямился.

– Садись, Федор. – Княгиня перстом указала ему на кресло.

Он сел.

– Я, – начала она, – пригласила тя, боярин, ибо слышала о тебе много лестного о твоих знаниях и способностях разгадывать разные тайные дела.

Боярин стыдливо усмехнулся:

– Наговаривают, матушка великая княгиня, наговаривают. – В его голосе чувствовалось какое-то стеснение.

«Ишь, скромник, а ето неплохо», – подумала княгиня, а вслух произнесла:

– Будет, будет скромничать. Ты, чай, не девка. Замуж я тя не отдаю.

– Да я уж женат, – в тон ей ответил боярин.

Княгиня рассмеялась. Потом, посерьезнев, сказала:

– Хочу, чтоб ты, боярин, помогал великому князю, следи, че делается за нашими границами. Особлево надо знать, че делается в Орде. Хоть послабела она, но, поди ж, нашелся хан, Тохтамыш, который захватил Москву. Все перед этим в ладоши били, мол, все, кончилась власть Орды. А… так что, знать надобно, следить за ней, че они задумывают.

Боярин ответил не сразу. Было видно, он обдумывает, что ответить княгине. Дело, которое взваливает на его плечи княгиня, он понимал, очень ответственно. Допусти промашку, и голову можно потерять. Княгиня поняла его.