Виктор Джанибекян - Тайна убийства Столыпина

Приема у государя в Царском Селе тоже долго ждать не пришлось. Саратовский губернатор был принят незамедлительно. Государь встретил Петра Аркадьевича милостиво, сказав, что давно следит за его деятельностью в Саратове.

– Я считаю, вы исключительно выдающийся администратор…

– Ваше величество, вы слишком любезны к моей персоне, – скромно ответил Столыпин.

– Так вот, Петр Аркадьевич, я решил назначить вас на должность министра внутренних дел. В сложившейся обстановке это необходимо.

Столыпин растерялся от неожиданного предложения. Он был, конечно, удивлен и попытался отказаться от столь заманчивого поста, но стремился сделать это тактично, чтобы не обидеть государя.

– У меня нет иного выхода? – улыбаясь, просил он.

– Ни у вас, ни у меня, – ответил государь. – Мы оказались с вами в такой ситуации, что нам необходимо принимать энергичные меры, иначе враги династии разрушат опору нашего государства. Потому я и прошу вас незамедлительно принять министерство.

Но Столыпина было не так-то легко уговорить.

– Ваше величество, я весьма благодарен вам за такое доверие ко мне, но несколько месяцев губернаторства в Гродно, которые я имел, и три года в Саратове не являются, на мой взгляд, достаточной подготовкой к управлению всей внутренней жизнью России. Я полагаю, что в такое время, когда нужны знания, опыт и воля, моя кандидатура не очень-то подходит. Если бы вы назначили меня на должность товарища министра временно, чтобы я разобрался в работе министерства…

– Быть министром и его заместителем – это не одно и то же, – заметил государь. – Я полагаю, у вас есть и необходимые знания, и опыт, и воля, чтобы принести пользу Отечеству. Я прошу вас, Петр Аркадьевич, принять предлагаемый пост.

– Ваше величество, я не могу принять этот пост. Это было бы против моей совести, – сказал Столыпин.

– Тогда я вам приказываю, – настоял государь. – Я даю вам очень короткое время, чтобы сдать губернию и принять министерство. Вас ждут безотлагательные дела!

Прощание с Саратовом было грустным, ведь пришлось прожить в этом городе трудные годы. Жаль было расставаться с новым местом, новыми друзьями и переезжать в таинственную, загадочную столицу, которая поражала своим размахом, бурлящей жизнью.

Ольга Борисовна призналась мужу:

– Меня вовсе не пугает твое новое назначение, ты любишь работать. Меня смущает оно тем, что в стране сложная обстановка и министерство, которое тебе поручают, самое трудное. В нем случались разные истории…

Она не произнесла вслух, что думала, – министров внутренних дел, случалось, и убивали, потому что они проводили жесткую политику, что не нравилось революционерам.

Петр Аркадьевич пояснил:

– Время для всех неблагодатное, но поверь мне, что и в других министерствах – иностранных дел, финансов, военном, да и в любом другом, не менее хлопотно сейчас. Знаешь, Ольга, несмотря на все трудности, я бодро смотрю в будущее. Мы должны их преодолеть. Государь обещал мне поддержку во всех моих новациях. Он считает, что не все прежние министры могут работать с первым парламентом. Парламент призван успокоить страну, и правительство должно быть с ним солидарно. Я поддерживаю решение государя собрать лучших людей России, чтобы в тяжелую годину они своими советами и помощью помогли правительству удовлетворить по мере возможности разумные требования народа и восстановить порядок и мир. Все пришли к такому мнению, кроме правых. Эти по-прежнему недовольны и пророчат нам всякие бедствия.

– Я согласна с тобой, – сказала жена, – но предстоящая жизнь в столице, твоя работа в правительстве – там столько интриг…

Петр Аркадьевич успокоил супругу:

– Мы всегда с тобой их избегали, сами в них не участвовали. Даст Бог, минуем их и в Петербурге. Я иду работать, а не делать карьеру. Мне карьера, ты знаешь, вовсе не важна – я человек без амбиций. А что касается общих дел, то помочь государю следует. Я согласен с ним: необходимо наладить работу важного министерства.

Столыпин был прав: его, честного человека, интриги не пугали.

Была права и его жена: вокруг должности министра внутренних дел России всегда, во все времена плелись интриги.

На вокзале отъезжающую семью Столыпина провожало много людей. Казалось, весь город пришел проститься с губернатором. Полиции даже пришлось расчищать дорогу, чтобы Столыпины смогли пройти к своему вагону. Самые близкие проехали с ними несколько железнодорожных станций.

– Запомните Саратов, – сказал Столыпин детям. – Мы уже никогда сюда не вернемся.

Старшая дочь Столыпина, Мария, позже вспоминала: «Когда же нас покинул последний саратовец, стало грустно и пусто в нашем салон-вагоне, и на душе тоже не было весело. Первое лето в жизни не в Колноберже – уж одного этого сознания достаточно, чтобы впасть в уныние, а тут еще гнетущее чувство, что папа будет подвергаться еще большим опасностям, что еще сильнее придется бояться за его жизнь».

Чиновники Министерства внутренних дел, прослышав, что к ним назначен новый министр, обсуждали в узком доверительном кругу – какие изменения грозят их ведомству. Каждый думал наверняка о своем положении.

– Говорят, приходит новая метла…

– Да, жди новых увольнений и назначений…

– Говорят, у саратовского губернатора крутой нрав. Он может согнуть даже палку, когда захочет…

– Скажите, пожалуйста, кто из его предшественников мог здесь что-то изменить? А ведь какие у нас были министры – хваткие, хитрые, умные, изворотливые, упрямые, настойчивые – никто не смог изменить министерский дух, выветрить его! Этот дух, господа, вечен! Не изменить его и Столыпину, прибывающему из провинциального Саратова!

Не зря боялась Ольга Борисовна нового назначения своего супруга, слишком одиозным было ключевое министерство, на котором держались и покой империи, и власть на местах. В первую очередь ее смущало, что министерство выполняет полицейские функции. По ее убеждению, Петр Аркадьевич к такой работе никак не подходил, как, впрочем, и сама работа не подходила к нему, к его натуре, взглядам и мышлению.

С того самого дня, как муж поделился с ней новостью о своем повышении, тревога никогда не покидала ее и ощущение опасности всегда тревожило, недаром ведь говорят: сердце – вещун.

В кресле министра внутренних дел империи побывали, сменяя друг друга, в конце девятнадцатого и в начале двадцатого века известные личности: М.Т. Лорис-Меликов, Н.П. Игнатьев, Д.А. Толстой, И.Н. Дурново, В.К. фон Плеве, И.Л. Горемыкин, Д.С. Сипягин, П.Н. Дурново, А.Г. Булыгин…

Все они были до Столыпина, так что мы можем сравнивать их с Петром Аркадьевичем.